Осужденный, вину которого поставили под сомнение, спустя семь лет после приведения в исполнение приговора...
Уполномоченный рейхсфюрера СС по борьбе с бандами, который оказался не приговорённым, а свидетелем на процессе...
Невозможность обвиняемому высказать свою точку зрения, и обвинитель, что вмешивается в речь адвоката...
Вряд ли хоть какой-то громкий судебный процесс может считаться идеальным. Это естественно.
Всегда возникают спорные ситуации.
И в Нюрнберге они тоже имели место быть.
Сейчас я хочу рассмотреть всего лишь три подобных момента.
Всё, что изложено ниже, написано исключительно с информационными целями.
Я не оспариваю результаты Международного Трибунала.
Но я определённо считаю, что история состоит из нюансов. И что, не зная их, мы не можем выразить в полной мере уважение нашему прошлому.
Итак.
Альфред Йодль, генерал-полковник, начальник штаба оперативного управления войсками при Ставке Верховного главнокомандования. Именно Йодль 7 мая 1945 года подписал акт о капитуляции Германии. Кадровый военный, прошедший Первую Мировую и оставшийся в Рейхсвере, человек до последнего служивший в Вермахте. Он поддерживал далеко не все решения Гитлера – но всегда исполнял приказы. В Нюрнберге он утверждал, что солдат не может нести ответственность за действия политиков. Его признали виновным по всем пунктам обвинения – преступления против мира, военные преступления против человечности.
«По существу его защита строится на доктрине «выполнение приказов сверху», которая в соответствии со статьёй 8 Устава не может быть использована как защитительный довод. Смягчающих вину обстоятельств нет. Участие в совершении преступлений, подобных этим, никогда не требовалось ни от какого солдата, и он сейчас не может прикрываться этим мифическим требованием солдатского повиновения при всех условиях в качестве оправдания за совершение этих преступлений».
Из приговора Международного Трибунала.
Этот приговор – к высшей мере наказания через повешение - был приведён в исполнение, несмотря на ходатайство о помиловании.
При этом следует отметить, что ни кабинет министров III Рейха, ни Генштаб, ни Верховное командование Вермахта в принципе не были признаны преступными организациями. Не говоря уже о Вермахте, как таковом.
Можно ставить точку в деле?
Нет.
В 1949 году представитель обвинения со стороны Франции во всеуслышание признал, что приговор генералу Йодлю был ошибкой.
В 1953 году мюнхенский суд полностью оправдал Альфреда Йодля. Но под нажимом левой общественности решение о реабилитации отменили. Именно так – не из-за юридических несостыковок, не из-за вновь предоставленных материалов или открывшихся обстоятельств.
При этом я хочу обратить внимание – в ФРГ у власти находился отнюдь не правый режим. Канцлером Германии был Конрад Адэнауэр, лидер Христианско-Демократического Союза, демонстративно покинувший в 1933 году пост обер-бургомистра Кёльна, поскольку полностью отрицал и политику, и мировоззрение Гитлера.
Эрих фон дем Бах. Точнее говоря, фон Зелевски – именно под этой фамилией он родился.
Вот здесь у нас очередной парадокс. Ситуация, как говорится, с точностью до наоборот.
Обергруппенфюрер СС. Член NSDAP с 1930-го года, служащий СС – с 1931 года.
С начала советско-германской войны руководил СС и полицией в Центральной России и Белоруссии. С 1942-го – уполномоченный рейхсфюрера СС по борьбе с бандами.
В 1944 году командовал корпусной боевой группой, названной в его честь «Фон дем Бах», которая подавляла восстание в Варшаве. Именно благодаря ему, мы имеем легенду о том, что Комбрига Каминского расстреляли за проявленную в Варшаве жестокость. Правда, никаких – подчёркиваю, никаких – документов, подтверждающих это, нет.
Скажу больше. Именно его приказами руководствовался Гельмут фон Паннвиц в Югославии.
«Вопрос: Какими указаниями вы руководствовались в борьбе с партизанами?
Ответ: Особым циркуляром, составленным СС-обергруппенфюрером Бах-Зелевским и утвержденным генеральным штабом. Он был составлен на основании опыта борьбы с партизанами на Восточном фронте».
Из допроса Г.В. фон Паннвица.
Как известно, Гельмута Вильгельмовича в СССР признали преступником.
А фон дем Бах? Его признали преступником в Нюрнберге?
Нет.
Вопрос даже не стоял подобным образом.
Он проходил всего лишь свидетелем.
Что тут ещё добавить?
Альфред Розенберг. Рейхсминистр восточных оккупированных территорий.
И сейчас я не о его преступлениях – за то, в чём его признали виновным, Альфред Вольдемарович ответил по полной программе. Я только о некоторых процессуальных моментах.
Приведу довольно длинную цитату. Она хорошо обрисовывает ситуацию.
Альфред Розенберг: ….Однако, в принципе, я был убежден, что этнография, прежде всего, не являлась изобретением национал-социалистического движения, но биологическим открытием, которое было результатом 400 лет европейских исследований. Законы наследственности открытые в 1860—х, заново открытые несколькими десятилетиями спустя, позволили нам еще глубже понять историю, чем многие ранние теории. Согласно, расо…
Председательствующий: Доктор Тома, подсудимый вернулся к происхождению своих взглядов. Разумеется, все мы рассмотрим здесь его заявления в речах и документах и применение, которое он придавал этим заявлениям, но не тому были ли они 400 лет назад, или что-нибудь в таком роде.
Тома: Подсудимый просто говорит о расовой проблеме и я использую возможность поговорить о так называемой еврейской проблеме как стартовой точке этого вопроса. Я хочу задать подсудимому следующий вопрос: как было…
Руденко : Господин Председательствующий, мой коллега, господин Додд, уже указывал на то, что обвинение предъявило подсудимому обвинения, основанные на конкретных терминах его преступлений: агрессивных войнах и жестокостях. Я полагаю, что наиболее верным способом допроса своего клиента со стороны доктора Тома, будет задавать ему вопросы непосредственно связанные с обвинениями…
Из стенограммы заседаний Международного Военного Трибунала 15–17 апреля 1946.
И это не единственный случай, когда обвинитель от СССР банально не давал высказаться ни обвиняемому, ни защитнику. С одобрения председательствующего.
К сожалению, это так.
И если мы захотим в этом однозначно убедиться, нам на помощь приходит газета «Известия».
— Господни председатель, — заявил т. Руденко, — я бы не хотел прерывать защитника и отнимать время у трибунала. Но то, что я услышал сейчас, переходит все границы допустимого. Когда гитлеровские заговорщики, сидящие на скамье подсудимых, пытались здесь, на суде, высказать свои фашистские суждения, эти попытки признавались неуместными и пресекались трибуналом. Тем более нетерпимо, когда защитник использует трибуну суда для человеконенавистнической пропаганды. Я считаю своей обязанностью заявить решительный протест против использования защитником трибуны Международного военного трибунала для фашистской пропаганды. Я прошу суд обсудить это заявление и принять соответствующее решение.
Председатель трибунала прерывает попытку защитника возразить на этот протест, заявляя, что защитник не должен делать возражений по этому поводу. После окончания выступления адвоката Тома трибунал объявляет перерыв до утра 11 июля.
«Известия» № 162 (9078) от 11 7 1946 г.
Почему защитник не должен делать возражений – вопрос.
Он выполнял там свои обязанности, а не развлекался.
Признаюсь, мне как человеку Тома не импонирует в принципе. В его речи есть пара занятных юридических фактов – но и только.
Ну, да это частное мнение, не претендующее на истину в последней инстанции. На него можно не обращать внимания.
Здесь стоит прибавить – в качестве исторической справки – что в 1937 году Руденко входил в состав тройки НКВД и подписывал протоколы о массовых расстрелах. Принимал участие в операциях НКВД по национальным контингентам, выливавшимся в репрессии по национальному принципу. Лично присутствовал при исполнении приговоров.
Именно по этому поводу бывший следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Игорь Степанов добивался упразднения награды - медали имени генпрокурора СССР Романа Руденко.
Могу лишь заметить, что история не лишена чувства юмора. Но порой этот юмор слишком мрачный. И смеяться совсем не хочется.
