Девушка видела перед собой только наглое лицо обидчицы. Женщина всматривалась в прохожих, наверняка высматривая новую жертву.
Уже несколько шагов оставалось пробежать.
Женщина заметила Марийку, отступила назад.
Марийка стиснула зубы, и рванулась вперёд.
В это время громкий гул разлился над городом.
У девушки заложило уши. Она озиралась по сторонам, не понимая, что происходит.
Гул медленно рассеивался где-то наверху.
Когда сильной взрывной волной Марийку тряхнуло и отбросило, воздух стал непроглядным.
Запах гари, пороха, человеческой плоти противно бил в нос.
Марийка с трудом открыла глаза и обнаружила рядом с собой обидчицу.
Та лежала раскинув руки. В глазах женщины застыл ужас.
Марийка увидела, как из распахнутого пальто погибшей торчит копна волос.
Девушка поморщилась.
Дым стал рассеиваться. Послышались крики людей. Рядом кто-то пробегал.
Быстро сообразив, что сейчас её просто затопчут, Марийка стала ползти к зданию.
Вдруг ей кто-то помог, схватив за руки и оттащив к стене дома.
Она не успела разглядеть спасителя. Но запомнила его прикосновения: быстрые, нервные и одновременно с этим какие-то ласковые, участливые.
Временами слух пропадал.
Марийка поднялась на ноги и качаясь пошла дальше.
Навстречу бежал паренёк, он кричал:
— Бой, сейчас будет бой! Хоронитесь все, кто может!
Он остановился рядом с Марийкой, схватил её за руку и потащил за угол.
Девушка едва поспевала за парнем, спотыкалась.
Они вдвоём нырнули в подвал. И это случилось очень вовремя. За их спинами прозвучал взрыв. Казалось, что земля пошатнулась.
Марийка еле-еле перевела дыхание.
В подвале они были вдвоём.
Паренёк скрестил руки и тараторил что-то себе под нос.
Были слышны выстрели, крики.
За дверью подвала мир превратился в страшный сон: гудящий, свистящий, грохочущий.
Голоса людей перемешались со ржанием лошадей.
У Марийки перед глазами всё поплыло.
Она слегка откинулась назад, опершись головой о стену и потеряла сознание.
Когда очнулась — было тихо.
Пугающая тишина, казалось, давила на уши хуже шумных взрывов.
Марийке даже показалось, что она опять не слышит. Стала кашлять.
Успокоилась, что слух есть.
Ощупала руками вокруг себя.
— Эй, ты где? — позвала она паренька.
Тишина.
Марийка выползла на улицу.
Скорее всего был вечер.
Падал крупными хлопьями снег.
Почему-то одежда оказалась мокрой. Тотчас сильный озноб набросился на кожу. Марийка сжалась, стала запахивать свой уже очень грязный плащ.
На улице дымились постройки. Еле уловимый тихий стон доносился откуда-то с противоположной стороны дороги.
Ползком Марика добралась до перекрёстка.
Переползла его. Потом поднялась на ноги и пошла по улице, цепляясь дрожащей ладонью за шершавые стены домов, чтобы не упасть.
Город умер. Марийке казалось, что он именно умер.
Тот еле уловимый стон уже не был слышен.
Снег лез в лицо так назойливо, словно соскучившийся любовник.
Марийка отбивалась рукой от снега.
Она шла домой.
И вот уже заметив дом Зульфии, опустилась на колени и почувствовала, что дальше уже не может двигаться.
Началась метель. Мороз сковывал девушку, пленил её, обессиливал.
Еле-еле шевеля губами, Марийка пыталась кричать.
Завалившись набок, она стала ползти к дому.
Казалось, что путь к калитке был вечным.
— Ну ещё, — заиндевевшими губами сама себя подбадривала Марийка. — Ещё…
***
Свет… Он был чем-то спасительным. На удивление холодно не было. Хотя снежинки так и лезли в лицо. Они таяли на щеках и губах, заставляя Марийку иногда причмокивать.
— Кажись, жива…
Голос Фи показался сейчас самым родным.
Марийка с большим трудом открывала и закрывала глаза.
Она вдруг услышала детский плач. Ребёнок плакал надрывно, настойчиво.
— Обожди, — кричала Фи. — Я сейчас приду, горе ты моё.
Марийка удивилась, что Зульфия может кричать.
Окончательно открыв глаза, уставилась на женщину.
Та хмурилась, её лицо было сосредоточенным, очень серьёзным.
— Горячка ли, жизнь ли… — произнесла Фи и наклонилась над Марийкой.
Сухими шершавыми губами коснулась её лба.
— Слава богу, что не горишь. Скажи спасибо, что тебя заметили. А то так бы и припорошил тебя снег. Да навсегда…
Марийка кивала, соглашаясь со словами хозяйки дома.
Поначалу ей казалось, что она разучилась говорить. Но потом получилось с хрипом произнести:
— Спасибо.
Фи быстрым шагом куда-то отдалилась.
Ребёнок перестал кричать.
Она вернулась с ним.
Розовощёкий пухлый малыш смотрел испуганно на Марийку, прижимаясь к Зульфие.
— Кажись, того отдали. Как проверить, я не знаю.
Марийка прищурилась.
Малыш не был похож ни на Варю, ни на Гершона, ни на Андрона.
— Сказали, что зовут его Лёнька. А по мне, так они все на одно лицо.
Марийка попыталась улыбнуться. Малыш заплакал.
Сознание опять подвело.
Чья-то громкая ругань больно ударила по вискам.
Марийка очнулась от сильной боли в ногах.
Хотела позвать Фи, но ей явно было не до неё.
Она громко кого-то отчитывала.
— Ты смерти моей хочешь? Чего ты пришёл сюда? Сказано, чтобы мы перестали посещать друг друга. Листовки я уже передала.
Уходи! Мне теперь тут с ребёнком возиться. Стала бы я раньше это делать? Нет! Я подумала, что если ей так нужен этот мальчишка, то какая разница чей?
Они сиротки все неприкаянные. А того усыновить успели. Пусть хотя бы этому повезёт.
Марийке было обидно. Слёзы душили. И без того болезненная грудь сжималась от сильнейшего спазма.
«Варя, Варечка, прости меня… Я не смогла уберечь твоего сына. Я забрала у тебя всех, а теперь и Лёня неизвестно где. Я не смогу полюбить этого малыша. Он чужой мне, он чужой тебе… Как же мне быть?» — Марийка мысленно обращалась к Варваре.
— Уходи, — требовательно просила Фи.
Наступила тишина.
Зульфия подошла к Марийке и улыбнулась.
— Бедная ты моя, рассказывай, что произошло?
Марийка попросила пить.
Фи поила её с ложечки и приговаривала:
— Вода лечит, вода моет, вода уносит всё плохое. Прости, что я оставила тебя одну на такое долго время. У меня не было другого выхода. Я могла погибнуть и потащить за собой тебя. Поэтому меня долго не было. Самое главное, что ты жива.
Когда я вернулась с Лёней домой и не заметила тебя, очень испугалась. Эти несколько дней показались мне адом.
Я всё думала, что не знаю, где тебя искать и винила себя, что ты могла погибнуть. В городе сейчас спокойно. Но бои могут начаться в любую минуту.
Мы живём на границе жизней. То, что было до, уже никогда не повторится. Я хотела помочь своей стране оправиться от удара. Но страна выбрала другой путь. Я лично клялась царю в верности. Я не предам…
Марийка слушала молча.
Фи иногда вскрикивала, иногда затихала.
Только сейчас Марийка рассмотрела на её лице глубокий шрам. Его раньше не было. Шрам делал некрасивым ранее привлекательное лицо Зульфии.
Женщина заметила, как Марийка рассматривает её и отвернулась.
Слёзы капали по лицу Фи.
Продолжение тут
Дорогие читатели! Спасибо, что вы со мной!
Подписывайтесь на мой канал Анна Приходько
Ваши лайки, комментарии, репосты в соцсетях очень помогают развитию моего канала.
Всем желаю добрых и ласковых снов!
До завтра!
