Григорий кричал:
— Уймитесь наконец-то! Да я вам покажу, как человека государственного бить! Ну покажу же, мужики!
— Покажешь, покажешь…
Григория притащили домой две неравнодушные женщины.
Агния встретила их и указала, куда положить.
Девочка смотрела на лежачую мать, на Гершона, который еле дышал после удара мужика, на Григория и плакала.
"По дороге с ветром" 26 / 25 / 1
Неожиданно появился Савелий.
Обнял её и предложил помощь.
Остался ночевать.
Григорий бредил.
Утром в село вошла конница.
На Григория составили несколько протоколов и забрали в город.
Временно исполнять обязанности назначили Савелия.
Он не хотел брать на себя такую ответственность.
Вставшая на ноги (не без помощи Савелия) Васса стала обвинять его в том, что он отравил всю живность и тем самым насолил Григорию.
Васса приходила к дому Вари и выливала под калитку помои.
Агафья делала то же самое у дома Вассы.
Над двумя этими женщинами смеялось всё село.
Отец Савелия так и не пришёл в нормальное состояние.
Он теперь сидел в комнате взаперти. Агафья приносила ему еду.
Савелий важничал. Прислуживал комиссии, которая приезжала раз в неделю.
На Григория завели уголовное дело о кражах государственных денег, об отравлении животных. А пока он лежал в тюремной больнице.
***
Фи в последнее время была задумчива.
Марийка слышала, как женщина ночью просыпалась и куда-то уходила.
Возвращалась с рассветом. Иногда приносила вкусные пирожки, будила девушку и шептала ей:
— Вставай, хорошая моя, пока есть чем позавтракать, нужно поторопиться.
Марийка потягивалась, улыбалась. Фи гладила её по волосам и говорила:
— Если бы у меня были дети… Я бы никогда не стала так играть со своей жизнью. Вставай поскорее, пирожки остынут, Мари!
Несколько раз Марийка начинала говорить о Лёне. Но Зульфия категорически отказывалась брать ребёнка.
— Со мной что-то случится, и ты останешься одна с малюткой на руках.
— Я не могу бросить этого малыша! Не мо-гу…
Однажды Фи сказала Марийке, что на несколько дней уедет. Женщина оставила еды и утром ушла.
Марийка поначалу боялась выходить на улицу. Когда прошёл месяц, и Зульфия всё не возвращалась, пришлось искать работу.
Рядом была небольшая частная фабрика по переработке шерсти.
Девушку взяли туда учётчицей.
Через две недели частная фабрика перестала быть таковой. Прежнего хозяина арестовали на рабочем месте.
Маленький юркий старичок по имени Евсей всячески вырывался из рук задерживающих его.
Но сил у него не хватило.
Женщины, работающие на фабрике, заступались за хозяина, но им пригрозили, что они лишатся работы. Через три дня Евсея вернули.
Он собрал женщин и сказал, что не бросит их до последнего своего вздоха и будет платить им из своих накоплений.
Через три дня у Евсея остановилось сердце. Он написал предсмертную записку, её заметила на полу Марийка.
«Прошу винить в моей смерти новую власть и новый строй. Евсей Шаламонович Лендэ мог дать миру тонны пряжи. У мира забрали тёплые вещи. У мира забрали солнце. Прощайте».
Записку эту Марийка долго хранила у себя.
После смерти хозяина фабрики работы меньше не стало.
В комнату с прялками поставили швейные машинки. На них шили штаны для военных.
Марийка приходила в пустой дом и скучала. Иногда она работала в две смены. Научилась шить и кроить. Это помогало не сойти с ума от дум и плохих мыслей.
В выходной день она приходила к трактиру и смотрела, кто туда заходит и выходит.
Промозглым мартовским днём она шла мимо, закрыв лицо платком.
Дул сильный ветер. Из трактира вышла небольшая компания молодых военных. Следом за ними три красивых хохочущих девицы в очень лёгких воздушных платьях.
Эти девушки словно снежинки кружились около военных. Потом замёрзнув, забежали обратно. Вдруг на противоположной стороне улицы послышался громкий крик:
— Эй, а ну, стой! Стой! Лю-ди! Украл, украл!
Тёмная фигура бежала через дорогу, казалось, прямо в толпу военных.
Марийка прибавила шаг. Хотела побыстрее скрыться, чтобы не видеть, что будет дальше.
Фигура перебежала дорогу и бросилась на одного из военных.
Он вдруг рухнул, друзья бросились к нему, а фигура к Марийке.
Девушка даже не поняла, что оказалась в объятиях преступника.
Он сильно прижал её к себе и подставил к горлу что-то острое.
Марийка боялась дышать.
Ей хотелось кричать, просить о помощи, но военные хлопотали над другом.
— Т-с-с, — пригрозил захватчик. — Молчать будешь — живой останешься.
Он потихоньку шёл задом, уводя за собой Марийку.
Никто так и не обратил на них внимания.
Марийке хотелось кричать во всё горло. Но остриё было сильнее.
Почему-то не было страха. Девушке вдруг стала чудиться Варя и её дети.
Они прижимались к матери, махали Марийке руками.
— Эй, ты, — услышала Марийка сквозь полуобморочное состояние, — где живёшь?
Затащив за угол Марийку, бандит снял накидку с лица.
И они оба закричали.
Марийка перестала визжать, когда парень закрыл ей рот рукой.
Это был Дмитрий.
Потом он схватил её за руку, и они вместе побежали.
Но погони за ними не было.
— Как ты жива осталась, любовь моя?! — лестно пел Дмитрий. — Я и не знал, что с тобой сталось. Живу я как проклятый, моя душа! Я написал тебе три тетрадки стихов. Но не смог снести их на могилу. Не нашёл твоей могилы.
Хочешь, я прочитаю своё любимое?
Не дождавшись ответа, Дмитрий начал:
— Белая, бледная, губы синью затянуты.
Бедная, ты моя бедная, как теперь без меня ты…
Там на небе, на облачке, в раю или в аду
Я когда-нибудь тебя точно, точно найду.
Волосы больше не падают на твои глаза.
Мне целовать тебя хочется, но мёртвых нельзя.
Мне обнимать тебя хочется, но ты как лёд.
Я закрываю стеклянные очи твои, смерть ждёт…
Марийка дрожала.
Уж кого-кого, а встретить Дмитрия она никак не ожидала.
Он вдруг полез целоваться.
Она оттолкнула его.
— Ты же уже такая сочная, и тебе всё можно! Сейчас в мире нет правил. Нет правил… Нет правил, Марья! И ты теперь от меня никуда не денешься. Считай, что я похитил тебя. А будешь отпираться, у меня есть, чем тебя утихомирить.
Лазаревский вытащил из кармана нож.
И провёл им у Марийки под носом.
— Если даже я тебя раню, и ты станешь урoдиной, я тебя никому не отдам.
Мимо проходили люди. И им не было дела до милующих молодых. Именно так они и выглядели со стороны.
Марийка задыхалась от злости и страха, от ненависти и боли, от безысходности и тошноты.
Её тошнило от дыхания Дмитрия. Она даже во время поцелуя хотела откусить ему язык, но ничего не вышло.
— Я твою прыть проверю позже, — прошипел Лазаревский.
Он вдруг схватил Марийку за горло, и она обмякла в его руках.
Продолжение тут
Дорогие читатели! Желаю вам самых добрых в мире снов!
Спасибо, что вы есть у меня!
Чтобы не потерять, подписывайтесь на мой канал Анна Приходько
Ваши лайки, комментарии, репосты, рекомендации очень помогают развитию моего канала.
