Первый год ординатуры начался с посещения утренней конференции, на которой рассказывали про события прошедшего дежурства - сколько пациентов в отделениях, что с ними случилось за ночь. Кто работает в медицинской сфере знает, что такие утренние встречи всей больницей - часть будничной рутины.
Но первая же фраза поразила меня в шок. «Сейчас в стационаре находится 146 детей: 96 - в общей детской онкологии, 42 - в гематологии и 8 - в смежных отделениях». Сегодня, с момента открытия дополнительных коек, цифры уже в 2 раза больше.
Больше 300 человек! Вы только вдумайтесь в эту цифру. Это как 10 школьных классов. И это только на данный момент. Их выписывают, переводят в другие больницы, отправляют долечиваться по месту жительства. Их ты-ся-чи.
Однако, распределение врачей такой редкой специальности, в которой нуждаются дети, по России неравномерно.
С нами учились несколько человек, которые, будучи уже полноценными врачами, приехали на переподготовку. Они рассказывали, что в их регионе/области попросту нет детского врача-онколога. Больных много, а врача вообще нет. Вот вернутся и будет 1 врач. Уже лучше, чем 0.
Те, кто учатся в Москве, всеми правдами и неправдами пытаются остаться. Тут есть оборудование, препараты, в конце концов - коллеги, которые подстрахуют, направят и подскажут. Да и будем откровенны, зарплаты тоже выше. Сильно выше. Поэтому кто-то идет работать в отделение и к руководству, которое не любит; кто-то ложится в постель с противными, но влиятельными; а кто-то пашет днями и ночами, не видя семьи, друзей, лишь бы угодить начальству.
Недавно, просматривая вакансии на знаменитом сайте, увидела предложение о работе врача-детского онколога в Нижнем Новгороде за 45 тысяч рублей. Смех.
Но знаете, что самое ужасное? Мы детей все равно отправляем лечиться по месту жительства независимо от наличия специалиста по их тяжелому заболеванию. Там им проводят какой-нибудь легкий этап лечения или просто наблюдают. Не потому что хотим себе облегчить жизнь или заработать больше денег за оборот койки. Там «за дверью» стучится еще один больной, кому намного необходимее эта несчастная палата и наше внимание.
По месту жительства лечат плохо. Не везде, но в большинстве случаев. Местные педиатры очень боятся слова «онкология», хотя им передают из стационара огромную выписку с инструкциями, что делать и в какой ситуации, номер телефона лечащего врача для связи. Назначить физиопроцедуры и массаж ребёнку в только полученной и такой хрупкой ремиссии? Да, пожалуйста, ребёнок ведь жалуется на легкую боль в ногах. Или зачем при температуре с низкими показателями крови назначать антибиотик, если можно полоскать горло ромашкой? «Сепсис»? Не, не слышали.
В чем проблема? В обучении, нулевом стремлении что-то узнавать. Отсутствие материальной стимуляции на совершенствование своих умений и знаний. Если у врача за МКАДом Москвы только одна цель - выжить на своих 2-3 работах и на очередном никому не нужном обучении написать тест на минимальный проходной балл, лишь бы отстали - то лечить он продолжит также плохо, как это делал и до обучения.
В моем утопичном мире врач получает зарплату за количество правильных назначений, сделанных пациенту. Тогда в обычных поликлиниках все моментально научились бы лечить.
Накипело.
