Море и мы

Синий

Берег. Он давно не был здесь, с тех пор, наверное, как исчез человек…

Нас не было. Были Джо, я и море. И мы никак не могли стать Нами. Мы любили море, но я – как любят определенный сорт мороженого или газировки, а он – как любят однажды в жизни, и потом любо умирают, либо никогда не расстаются.

Я всегда только смотрел с берега. Конечно, восхищался. Конечно, не могу унять сердце, когда Джо скрывался в очередной волне. Но сколько бы раз он ни предлагал мне научиться, я всегда отказывался.

«Ты смеешься что ли? Я же сухопутная черепаха».

В плохую погоду мы сидели на берегу вместе. Молчали. Джо смотрел на море. И я знал, что, несмотря на бурю, он хочет оказаться там. Он не хочет исчезнуть или раствориться, он не хочет сбежать от суши, потому что ему нравилась вся его жизнь – не только море, - но он смотрел на огромные волны, и мне казалось, что Джо – маленький воздушный шарик, случайно вырванный ветром из руки ребенка. Или пляжный надувной мячик.

Его никак не спасти. Он теперь только там и там останется навсегда.

Если бы кто-то и мог научить меня стоять на доске, так это он.

Были Джо, я, море, и был Лишний. Однажды на берегу появился Лишний и предложил пари.

«Ты смеешься что ли? Ты же сухопутная черепаха. Я тебя не знаю. Сегодня опасные волны. Не хочу потом смотреть в глаза твоей матери и мямлить извинения», – сказал Джо Лишнему.

Но Лишний был настойчив и сказал «смотри».

И им тоже можно было восхищаться, и, смотря на него, тоже невозможно было унять сердце. Лишний любил море, как любят дорогие автомобили или одежду, не как мороженое… но точно не как любят последний раз в жизни.

Посмотрев на то, как Лишний управляется с волнами, Джо согласился. Завтра будет еще выше, еще непредсказуемее, и ветер будет быстрее. До завтра, Черепаха! До встречи, Джо.

Я мог его остановить, но не думал, что нужно. Я хотел сидеть на берегу и смотреть на спор двух морских богов.

Наверное, по моему рассказу ясно, что произошло. Почему сейчас нет даже меня, Джо и моря. В тот день Джо проиграл, но ничего такого не случилось. Он наглотался воды и, может быть, сильно ушиб руку. Лишний еле-еле справился, но он устоял, и он ступал на берег, скалясь так, как скалятся любители дорогих автомобилей и одежды, но не так, как те, кто полюбил один раз и на всю жизнь. Такие как Джо никогда не скалятся. Лишний протянул Джо руку, на мгновение в его глазах промелькнула та самая любовь к морю, правильная, он предложил «как-нибудь повторить». Джо верил, что море не прощает тех, кто любит его неправильно, поэтому не заставлял вставать на доску меня, ждал, когда я сам захочу, и поэтому не мог простить себе поражения.

Поздно вечером я не услышал, как Джо ушел, потому что ветер совсем разошелся. А утром я не нашел его и его доски, и наследующий день…и потом никогда.

***

– Сорок девять, пятьдесят… – дышать тяжело, – пятьдесят…Эй, уже ровно пятьдесят, почему ты молчишь?

– Подумаешь, перетрудился! Все равно снова заставлю делать. Давай сотню.

Лишний теперь не был Лишним. Он был просто Не-Друг. И он учил меня стоять на доске, потому что больше было некому. Потому что мог бы Джо, но Джо не было. А второй после Джо был Не-Друг, поэтому нам с ним пришлось разделить правильную любовь Джо к морю на двоих.

Поэтому сейчас я весь в песке, который, игнорируя дурацкий костюм, все равно забивался во все щели тела и скрипел на зубах совсем не как определенный сорт мороженого.

– Ты даже на земле не можешь устоять нормально, что ты будешь делать там? – ругался Не-Друг. – Море тебя сожрет.

– Тебя же не сожрало, черепаха.

– Поговори мне еще, – сердится Не-Друг и дает мне подзатыльник.

Мы не говорим про Джо, но мы оба были у его матери, и оба мямлили извинения и соболезнования.

– Колени сгибай, руки! Да что?..

– Давай уже на воду.

– Ага, конечно, второй раз такой фигни не будет в моей жизни. Пока я не буду уверен, что ты не умрешь где-нибудь там, ты с пляжа не уйдешь.

На самом деле, Не-Друг был неплохим, смерть, нет, исчезновение Джо, немного его изменило, наверное, сделало лучше. Только поэтому я его слушался, и поэтому учился у него. Ради Джо и потому что Джо не было больше.

***

Конечно, это заметно. Что мне мало воздуха, что я не воздушный шарик. Поэтому Не-Друг заставлял меня заниматься на суше, приходить в хорошую физическую форму. Но в такой короткий срок как-то существенно повлиять на объем своих легких я не мог. А срок был короткий. Лето подходило к концу, и пора было возвращаться вглубь суши, пора было привязываться к маленькой детской ручке.

Не-Друг много надо мной смеялся, много скалился, тыкал, пинал, давал подзатыльники. Но я видел в его глазах, что он тоже хочет сделать это. Ради Джо, хотя они толком и не были знакомы. И мы толком не были знакомы, а я все равно выбрал его своим учителем, а он согласился, даже когда видеть меня не хотел. Потому что я все помнил.

– Пока, черепаха.

– Пока, черепаший младенец. И не вздумай лезть в воду без меня, понятно? Еще раз поймаю, останешься без доски.

– Вообще-то я ее купил.

– Мне все равно.

Мы шли по берегу.

– Не забудь обработать синяки. И ссадины. И вообще…

– Да-да, черепашья мама.

Наверное, Не-Друг теперь просто Друг. Но между нами все еще есть Джо, точнее, его призрак. И пока я не встану на доску, пока не справлюсь с этой ужасной волной, пока не смогу вдохнуть и не закашляться, Нас так и не будет. Теперь я делаю это не только для Джо, но и для Друга. Потому что я – его проект по искуплению. Ему это нужно, а мне нужно стать воздушным шариком и улететь. Потому что, в отличие от Джо и Друга, я смотрел на море и хотел убежать от суши, и я не любил жизнь, даже как мороженое или газировку. Джо это знал. А Друг нет.

Ему будет хуже, чем в прошлый раз, но что поделать. Сил сопротивляться этому у меня нет. Я уже достаточно крепко стою на ногах.

Я встаю рано утром и ухожу без Друга. Он будет ругаться. Я иду и вижу ветер. Я касаюсь холодной воды, я плыву. Мне страшно совсем немного, совсем немного саднят мелкие царапины. Никакой страховки, никаких костюмов, я думаю про Джо, Друга и море.

Плыть надо дальше, солнце еле-еле поднимается от горизонта, плыть надо к солнцу. Я обещал, что ровно через год, ровно через год после смерти Джо, я появлюсь здесь, на этом берегу, и уйду в волны. Один.

Я стою, пока стою. Но мне уже нечем дышать. Потому что я не успеваю, но все хорошо, если все закончится так – хорошо. На берегу, кажется, вижу Друга. Он кричит и сердится – так и думал, он все равно найдет меня.

Я не воздушный шарик, я – ветер, я прямо здесь, на самом верху, за мной солнце, за мной море, за мной Мы. Впереди – берег, впереди нечем дышать, впереди я, скорее всего, не выживу, разобьюсь, распылюсь, растаю. Но я все равно встал и оторвал руки, и выпрямил спину, и даже помахал Другу.

Бедный мой Друг.

Рядом появляется кто-то. Кто-то похожий на Джо.

«Ты глупый что ли? Чего творишь?»

«Ну, не знаю. Я – как ты».

«Нет, ты не должен. Иначе Другу будет плохо. Тем более, я решил вернуться, так что больше незачем».

«Как это вернуться? Разве люди оттуда возвращаются?»

«Смешная ты черепашка. Откуда – оттуда? Да я и не человек больше…»

«Но ты теплый…»

«Да, теплый Не-Человек. Впрочем, ладно, давай руку, я помогу. Иначе разобьешься, и не переживай, я теперь останусь. С тобой и Другом, так что выкинь дурь из головы. Держись».

Когда меня накрыло волной и ударило Море, я держал руку Джо и смотрел на маленького человечка на берегу, который был Другом.

– Да не трясись ты, все с ним нормально, – это один знакомый голос.

– Засохни, черт морской. Без тебя разберусь, – а это второй.

Я кашляю и с трудом открываю глаза. Друг смотрит на меня и сердито говорит «привет». Я тоже говорю «привет», а потом все вспоминаю и говорю еще «извини».

– Ой, ну что вы тут сопли развели, подумаешь, один разок с доски навернулся, то ли еще будет.

Я смотрю на Джо и не верю своим глазам. Как же воздушный шарик может вернуться?

– Я же обещал, – пожимает он плечами, – и я здесь. Но я потом все расскажу. А сейчас пойдемте уже на воду. Мы все.

Яркий

- Я не понял, так ты утонул все-таки? – Друг еще немного неловко чувствовал себя рядом с Джо, потому что, наверное, винил себя в том, что с Джо произошло, и разговаривал с ним достаточно дерзко, как будто он был сейчас Лишним, а не Другом.

- Нет, - Джо просто смеялся над Другом, но по-доброму, а на меня смотрел непонятно. – Я не знаю, как объяснить, но меня просто позвало море. Я не был расстроен…тем, что между нами произошло, хотя, честно скажу, тогда ты меня здорово бесил, - Джо навел указательный палец на Друга. Друга поджал губы и сложил руки на груди. Я не вмешивался.

- А он говорил, - Друг уставился на меня, - что ты психовал, грозился доску мне сломать ночью…

- А чего ты ему все рассказываешь?

- Ну, не рассказывать же мне про тебя тебе. А больше у меня нет друзей, - сказал точно серьезно, а Друг и Джо закатились со смеху.

- Кроме шуток, - Друг почесал кончик носа, - что случилось?..

- Это долгая история, - Джо глянул на горизонт.

- А мы спешим? – мне хотелось услышать историю Джо, но в то же время, меня это, казалось, не сильно беспокоило. Я не мог понять собственных чувств, знал только, что мне хотелось, чтобы между Джо и Другом не было напряжения, чтобы они тоже стали друзьями. А они могли. И еще я знал, что возвращение Джо не отвратило меня от мысли уйти. У меня всегда были такие мысли, просто я никогда не давал им хода, а теперь могу.

- Черепашка, ты где? – Джо помахал перед моим лицом рукой.

- Не называй меня так. Я уже нормально плаваю.

Джо и Друг одновременно ухмыльнулись, покровительственно немного, ну и пусть.

- Так ты собираешься уже говорить? – я оперся на руки. Черепашка.

***

- Я не знаю, кто я такой, но точно не человек больше. А дело было так.

В тот день я был зол, конечно, но потом пошел к морю, а в море нельзя нести злобу. Долго смотрел, очень долго, и мне, наверное, впервые в жизни не хотелось лезть в воду. Но…

Я успокоился. И подошел к воде, песок вымывало из-под ступней. Ничего не изменилось. Меня это радовало. Было совсем чуть-чуть холодно. Я не слышал каких-то там голосов, не подумайте, не видел призраков, просто понял, что если сейчас не войду в воду, то умру. Может, не физически, а как-то по-другому. Стоя на берегу, я как будто уже был в воде, мне заложило уши, глаза перестали четко видеть, дышать было нечем.

Но как только я оказался в воде, все прошло. То есть для меня как будто…вода и суша поменялись местами. Сначала я даже не понял, что что-то не так, я несколько суток плавал, не выныривая за воздухом – не заметил, как время прошло, как я заплыл черт знает куда. Потом спохватился. Но как только я поднялся к поверхности, понял, что мне не вздохнуть, солнце палит так, что кожа не выдерживает.

Я точно, стопроцентно, не умер. И со мной ничего не произошло – ни жабр, ни перепонок на руках, ни плавников. Я вроде как был человеком, но я больше не мог находиться на суше.

Но ты знаешь, Черепашка, я просто псих, когда мне что-то надо, поэтому все то время, пока меня не было, я просто учился быть сухопутным. Я спокойно разговариваю с вами и сижу здесь, на берегу, но так было не всегда. И мне надо периодически бывать в воде и жить в центре материка теперь не смогу.

Я экспериментировал. Пресная вода мне не подойдет. И я до сих пор не знаю, что это такое, никаких русалок или нереид не встречал. Но я бы и не поверил, что это все дело нечисти, или каких-то мелких существ. Если кто-то меня и изменил, то точно какое-то божество, или Природа, потому что я привязан вот этим, - Джо указал на свое сердце, Джо - королева драмы, - к океану. Я сам видел только один раз, но у меня отсюда как будто выходит одна маленькая ниточка, а потом она становится толще, распадается на миллионы маленьких и тонких и покрывает сетью огромное пространство. Я пытался плыть, следуя ей, выяснить, к чему я привязан, но так ничего и не добился.

Я, наверное, сердце океана. Не фыркай, Черепашка, я знаю, как это звучит. Но я чувствую, как все здесь дрожит, и мне иногда бывает очень больно, хотя я даже не знаю, что происходит. Я не могу увидеть весь океан, или могу, но просто не знаю, как.

В общем, короче, это основное, что вам надо знать, байки подводного мира буду травить потом, порциями, а то замучаетесь, а сейчас погнали плавать.

- Уже темно…

- Со мной не пропадешь, обещаю, тем более, все спокойно сейчас.

Берег моря. Вода была темная-темная. Джо и Друг уже плескались где-то там, а я не мог войти в воду.

Потому что мне надо был дослушать голос, который звучал у меня в голове только один раз в моей жизни.

- Он, правда, сердце океана, но он смог вернуться только потому, что тут были вы. И я не против. Поэтому тебе не стоит уходить навсегда. Я не смогу и тебя сделать сердцем, ты – не он. Но ты – человек. Совершенно точно ты – человек. И тебе надо жить тут. Совершенно точно жить. И не забывай меня, почаще приходи.

Я думаю, Друг тоже слышал что-то. Но с ним Она говорила не в первый раз, с ним она говорила часто, потому что он смотрел на меня спокойно и улыбался, как будто все слышал.

Джо уже давно плескался где-то в темноте.

Теплый

Спрашивать у Друга, говорила ли Она с ним (не подозревая, кто такая Она на самом деле), было немного боязно. У Джо спрашивать такое – тем более. Он все еще развлекался историей с превращением себя в сердце океана.

Мы ему поверили, конечно. Трудно не поверить, когда к тебе возвращается человек, утонувший какое-то время назад, возвращается бодрым и веселым, ни капли не изменившимся, на первый взгляд. А на второй взгляд, он слушает ветер – не так, как раньше, чтобы понять, просто, как лучше, или, чтобы выходя из воды, отряхиваться от капель, как большой пес, подмигивать девушкам в купальниках, и говорить что-то про норовистый ветер и укрощение волны. Девушки определенно любят, когда Джо что-то такое говорит.

Сейчас Джо слушает ветер, как будто ветер – голос. И я думал, может, он слышит Её в голосе ветра, но потом Джо сказал, что ветер не общается как человек. И океан не общается как человек, и все подводные жители. Они все общаются мыслеобразами, картинками, ощущениями, - по крайней мере, это то, что мог улавливать Джо, когда к нему обращались.

Но кого же тогда слышал я? Один единственный раз - кого слышал я, когда Она сказала, что Джо – действительно стал сердцем океана, а мне не стоит умирать и оставлять его и Друга?

Она сказала самое важное (наверное), но забыла представиться.

Джо не может обходиться без воды. Ему постоянно надо быть на берегу, или хотя бы не очень долго находиться вдали. Нам тоже это не доставляет беспокойства. Друг и Джо теперь смеются надо мной вдвоем, вместе иногда бросают меня на мелководье и устремляются куда-то далеко, шутливо соревнуясь, хотя, наверное, Друг все еще боится соревноваться с Джо всерьез. Боится, что Джо снова исчезнет, заставив нас думать, что он исчез навсегда.

А Джо, хотя он так просто во всем, что говорит и делает, так прост, что принял в друзья даже ветер и подводные камни, как будто немного с недоверием смотрит на Друга. Ведь Друг он для меня, а для Джо когда-то был Лишним, а сейчас Не-очень-понятно-Кто. Мне кажется, Джо вполне может немного обижаться, что именно Друг научил меня стоять на доске, хотя мы все знали, что это должен был сделать Джо. Когда-нибудь. Или не сделать никто. И еще, возможно, Джо так до конца и не верит, что Друг изменился, что изменилась его любовь к морю.

Хотя, по-моему, это очевидно.

Поэтому я всегда отказываюсь, когда Джо хочет плавать со мной, но без Друга.

И с Другом мне легче поговорить о Ней.

***

- Нет, Черепашка… Это ни капли не странно. Не странно, как минимум, для нас троих. Со мной Она часто говорила. С того момента, как Джо исчез. Она помогала мне учить тебя…

- Вот как? Не знал. Что она тебе говорила?

- Мне трудно рассказать. Это очень личное.

- Но мы разве не друзья? Я не настаиваю, ты не подумай, если не хочешь…

- Да нет, если кому-то я расскажу, то тебе. Просто…Тогда, в самом начале, когда пропал Джо, мы же были чуть не врагами. И рассказывать про что-то из того времени…

- Сейчас все по-другому.

- Не уверен?

- Почему? Я давал повод? Я как-то не так себя вел? Или Джо тебе что-то сказанул…

- Нет. Я вообще, знаешь, удивляюсь тому, как спокойно ты все принимаешь. Вот Джо вернулся и заявил, что он теперь сверхъестественное существо. Он, конечно, не соврал, мы все видели, но…как бы, ты вообще почти никак не отреагировал, просто обрадовался тому, что он вернулся, что он жив и все. И со мной был так же. Я же виноват в том, что произошло, а ты просто пришел и попросил меня тебя учить. И потом ни словом не обмолвился, ты как будто забыл обо всем. Почему ты такой спокойный всегда – я не понимаю…

- Это так выглядит? Как будто мне все равно? Как будто я очень спокойный? – Друг растерянно посмотрел на меня. Мне стало самую чуточку обидно, что я ничего не понимал из этого. Совсем не понимал.

- Не знаю, может, и нет, может, это я все так вижу. Но ты точно не маешься ерундой, именно в этой истории. Ты не замороченный. Возможно, поэтому Она говорила с тобой только один раз. Помогла, уберегла от одного единственного неверного шага. Со мной Она говорит постоянно, подсказывает, помогает, но никогда не ждет ответа.

- Как думаешь, Она говорит с Джо?

- Нет. Он бы тогда растрепал, не говорит, но, может, он Ее как-то чувствует. Мы для Нее как три сыночка, Джо – любимый дурачок, которому все можно, ты младшенький умничка, а я провальный проект, который постоянно надо доделывать.

- Ты к себе несправедлив. И ко мне тоже. За Джо не буду говорить, не знаю, что у него в голове. Я наоборот думал, что со мной Она не говорит, потому что я от вас отстаю, и сколько бы я ни пытался, что бы ни делал, а все равно остаюсь черепахой. Вот как я маюсь, видишь? И если ты думаешь, что Джо не загоняется, то ты тоже неправ. Он мне не рассказывал прям много, но он беспокоится. Беспокоится, что мы в какой-то момент его не примем. Что как-то от него уйдем. Потому что… Ну, ты видел. Одно дело простой явиться и сказать, что ты сердце океана, а другое дело – вот это все. Когда он щелкает пальцами и волны чуть ли не строем ходят, когда он ночью выходит на берег и взмахивает руками, а потом, как Моисей идет по дну и держит воду. И когда корчится от боли, не зная, что происходит, а мы потом узнаем, что где-то на другом конце света очередное нефтяное пятно разлилось или еще что-то такое. Он до сих пор боится, что ты махнешь на это рукой и свалишь, а я – вслед за тобой. Потом что весь этот год, пока я учился и пока не было его, рядом был ты, и ты был моим Другом. Но вы даже похожи в чем-то. Джо тоже не может понять, почему я спокойный. Только тебе это кажется чудом каким-то, а Джо в свое время отучался от того, чтобы называть меня тормознутым и постоянно тормошить. Он же не может по-другому. Но в этом и смысл. В этом и смысл. Джо, Я, Ты, море – в этом и смысл.

- …никогда не слышал, чтобы ты говорил так много за раз, - Друг улыбается и треплет волосы, зачесывает их рукой назад, потом замирает неловко и, вконец смешавшись, закрывает ладонью глаза. – Я дурак.

- Угу. Подумай еще. Тебе не о чем беспокоиться, как и Джо, как и мне, наверное. Я тебя принимаю. И я принимаю Джо. А с остальным вам надо самим разобраться, тебе и ему. Может, Она тоже подскажет. Она меня вообще-то спасла, не просто уберегла…Она спасла мне жизнь.

***

Я не стал говорить Джо об этом разговоре с Другом. Я не стал спрашивать у Джо про Нее. И Она так ни разу больше со мной и не заговорила, а с Джо никогда и не заговаривала. Только Друг периодически передает нам от Нее привет. Теперь мы тоже вроде как сверхъестественные существа – у нас голоса в голове, и не просто голоса, а голоса духа моря, или кто Она такая, - а может, это коллективное помешательство.

Друг однажды попросил Джо «показать какой-нибудь фокус». Просто, без всякого повода. И он так смотрел на эти пузырьки в воздухе, на то, как они меняют цвет по желанию Джо – он как будто красил воду силой мысли. И этого взгляда было достаточно, чтобы Джо поверил Другу. Чтобы Джо потом сказал, что «есть разговор» не для черепашьих, то есть моих, ушей и утащил Друга к воде.

Мне не обидно. В конце концов, я хотел, чтобы они подружились, и мне не приходилось дружить с каждым из них по отдельности. И я думаю, что если вдруг мне снова захочется уйти, они будут друг у друга, и еще будет Она. Но…

…Мы вот уже пять лет живем у моря. Пять лет как есть Мы, а не Джо, Я, Друг и море. И мне не хочется оставлять жизнь. Мне хочется оставаться Черепашкой, даже если я, по прошествии времени, абсолютно точно, ничуть не хуже Джо и Друга держусь на доске. И мы соревнуемся втроем, и меня уже нельзя бросить на мелководье, и я вполне могу подколоть друга за неловкий эйр, а потом мы вполне можем наехать на Джо за то, что он снова помогает себе своими сверхъестественными приемчиками.

Но я все равно всегда остаюсь Черепашкой. Потому что это никогда не было чем-то обидным. Потому что если Она – наша родительница, то мы братья. Если море – моя жизнь, то Джо и Друг в ней – опора, защита и смысл.

В этом и смысл. Синий, яркий, теплый.

Автор: Анастасия Павлова

Источник: https://litclubbs.ru/writers/7357-more-i-my.html

Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!

Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.

Читайте также: