По поводу наших семейных ценностей и что нужно запрещать Барби-шоу в магазинах и по телевизору. В Госдуме родилась интересная инициатива. Первый зампред Комитета по вопросам семьи, женщин и детей Татьяна Буцкая сказала, что в наших школах может появится урок «Семьеведение». На этих уроках детям смогут прививать семейные ценности. Чтобы сам урок, на котором дети под диктовку записывают, что такое семья, не был грустным, нужно всё по-другому объяснять. Очень важно, начиная с корней, обучать тому, что семья - это то, без чего человек не может. В рамках предмета нужно будет обязательно изучать древо своих родственников: бабушек, пробабушек и т.д.». При этом она пока не знает, нужно ли урок «Семьеведение» включать в обязательную школьную программу. Это ещё решают. На Ваш взгляд, такой урок нужен в обязательной школьной программе, или это уже лишнее – о семье нужно говорить в семье?
Сергей Михеев: Лишнего ничего в этом направлении быть не может. Почему? Потому что больно критическая ситуация. Посмотрите количество разводов, которое превышает количество браков. Посмотрите количество абортов, одиноких женщин и детей. Посмотрите тенденцию демографии. Поэтому здесь всё было бы не лишним. Все эти тенденции печальные и ведут в тупик, к вырождению. Вопрос только в том, когда эта печальная точка настанет. Пока тенденции только такие, и других никаких нет. Меры нужны пожарные. Пусть хоть какие-то, чем никакие.
Мне не нравится название «Семьеведение». Какое-то неудачное, странное.
Грустное.
Сергей Михеев: Душниловское какое-то. Может быть придумать что-нибудь поинтереснее? Но инициатива правильная. Вопрос в том, кто и как будет рассказывать. Здесь очень многое зависит от позиции человека и от того, способен ли он достучаться до детей. Вот что важно. Может быть надо делать как семинарские занятия и приглашать тех, кто от души готов об этом рассказать? Например, людей с опытом хорошей, крепкой многодетной семьи. Может быть семейных психологов, которые рекомендуют не «налево» сходить, а, наоборот, решить проблему внутри семьи. Потому что известны подходы разрушительные, в основном западные, в отношении семейных проблем, а есть созидательные. Нужны те, кто может по-хорошему и от души рассказать об этом. Рассказывать о семье занудным голосом, совершенно не проникая в это, может означать дискредитацию самой темы.
В основном, у нас учителя женщины: огромное количество одиноких, разведенных, не нашедших своего счастья или потерявших его, и таким будет непросто рассказывать об этом. К этому надо очень аккуратно подойти. Это все-таки не алгебра с геометрией, где есть формулы и методика преподавания. Всё, что касается души, чувствительных вещей, в первую очередь, должны рассказывать люди, которые этим «болеют», в хорошем смысле слова, которые готовы вести заинтересованный и теплый разговор. Обойтись введением начетничества по этому вопросу – этого мало и было бы как раз плохо.
Нужно ли говорить об этом? Конечно, нужно. Потому что все эти установки закладываются с детства. Хотя очень часто всё это упирается в простую вещь – негативный опыт конкретной семьи. Если ребенок видит у себя перед глазами отрицательный опыт: родители разведены или находятся в постоянном конфликте, то его это всё психически уродует, и ему потом очень тяжело бывает даже подойти к мысли о создании семьи, тем более крепкой. Для того, чтобы это сделать, людям приходится перешагивать через себя - всё это серьезно и очень непросто. Когда взрослые выясняют отношения, это всегда очень болезненно для детей. В этот момент они уродуют детей - думают только о себе, кто прав, кто не прав, кто кому отомстит, кто кого поставит на место - а дети, которые это наблюдают, страшно страдают. Потом это страдание выражается в искажениях психики, личного роста, поведения, а в дальнейшем действует на способность или неспособность создать нормальную семью и нормальные отношения.
Всех родителей призываю: если вы выясняете отношения, то опомнитесь, надо ли это вообще делать? Задумайтесь о тех, за кого вы в ответе. Может быть это и будет самым важным, что вы в жизни сделали, а вовсе не то, что вы себе думаете. Все попытки что-то друг другу доказать или устроить себе (счастье за счет другого) – будет ли стоить искалеченных детских судеб и душ, за которые вы в ответе? Я рискую свалиться в толстовство, что «весь мир не стоит слезинки ребенка», но в этом была определенная правда. Взрослые, за кого вы несете ответственность, как не за своих детей? Поэтому разговор об этом нужен. Это не будет простым разговором и очень часто будет упираться в личную семейную ситуацию – то, что ребенок видит дома. Надо найти то содержание и ту тональность, которая была бы в данном случае уместна.
Наверное, об этом надо говорить не только в школе, но и в детском саду начинать? Может быть в игровой форме? Не собирать всех в актовом зале, и детский психолог рассказывает, что мальчик - это мальчик, мужчина, а девочка - это в будущем мама. А какие-то игры? Вспоминаю, что игра в дочки-матери была популярна в советские годы. Мальчики с автоматами бегали, а девочки укладывали кукол спать. Наверное, нужно подумать и ответственным чиновникам, которые составляют методички, чем занять детей в детском саду. Понятно, что у нас есть много и больших, и небольших, и федеральных программ, и всё это направлено на укрепление нашего общенационального иммунитета. Скажем, мальчик - это мальчик, а девочка – это девочка, мама. А более точечных позиций, по которым можно работать, не так много. С детьми в детском саду и в школе можно вместе прочитать какую-то книжку, а объяснить…
Сергей Михеев: Есть проблема, которая заключается во вторичности. У нас огромное количество образовательных программ - мы даже и корни потеряли. Они являются калькой с Запада. Западный подход исключительно индивидуалистический, постоянно направлен на вопросы успеха и самореализации. Поэтому, когда мы вроде бы занимаемся с нашими детьми: общественные организации, школа, государство - то очень часто, сами того не понимая, воспроизводим антисемейную или антиобщественную индивидуалистическую логику. Во многих мероприятиях присутствует культ личного успеха, личной самореализации; и зачастую личный успех надо достигать за счет подавления других, культ лидерства. Этот культ антиколлективный и антисемейный, потому что, если самое главное в моей жизни - это реализовать себя, то «гори синим пламенем» все друзья и семья.
И жертвами этого становятся демография, семьи и все остальное. Когда индивидуальная установка на индивидуализм является доминирующей (а это, к сожалению, прослеживается в большинстве современных образовательных программ), тогда очень трудно рассказывать про семью. У нас все конкурсы вроде бы для детей! А в чем их смысл? Чтобы победить, стать победителем в танцах, песнях и т.д. Вот это главное! Мы сами не понимаем, что у нас все эти форматы «слизанные» - появились в 1990-е и 2000-е годы, застолбились и в СМИ, и в шоу-бизнесе, будучи кальками и в образовании.
Большое количество учебников до сих пор являются переводными - мы даже этого не знаем, потому что это произошло ещё в 1990-е годы. Говорят: «Почему в учебниках по истории так-то и так-то описывается Великая Отечественная война и ей посвящено всего два урока?» Очень просто: это «привет» из 1990-х годов, из переводных учебников, переводных методик образования. Так же с детскими садами. Весь отечественный опыт повсеместно вымарывался и объявлялся неправильным, а везде внедрялись переводные методики, иногда под видом отечественных. Один из ярких примеров - это методика преподавания иностранных языков. Школы стали соревноваться друг с другом, кто себе какую методику преподавания иностранных языков внедрил. «У нас оксфордская», «У нас кембриджская». А подходят ли они под национальную специфику? Как они сочетаются с опытом преподавания учителей? Воспринимаются ли детьми? Это никого не интересовало.
С одной стороны, была установка на внедрение передовых методов (тупо «слизанных» с иностранных); а с другой стороны, шел бизнес. Издательство этих учебников, пособий, их закупка миллионными тиражами на государственные деньги - это огромный бизнес, вокруг которого кормятся и кормились куча предпринимателей, аффилированных с государственными ведомствами. Эту «кучу» нам всем разгребать и разгребать.
Сюда же и детские сады. Где-то остались советские, более отечественные традиции, а где-то их не осталось. Хотя ущемление семейного в угоду коллективному успеху стало происходить и в советское время. «Какая может быть семья, когда надо строить счастливое будущее? Семья потом, когда-нибудь». В 1970-е годы спохватились, но многие отрицательные процессы уже были запущены. В эти годы появилось много фильмов про семью, про любовь, про многодетных и т.д. Потому что схватились за голову, посмотрев тенденцию: «Всё катится вниз! Давай тормозить!» а там подоспела перестройка, и всё понеслось с бешенной скоростью в сторону демографической пропасти, и плюс тотальная дискредитация всего отечественного и обожествление всего иностранного опыта.
Иностранный опыт даже в психологии разрешения семейных споров – он всегда разрушительный, всегда на индивидуализме. «У Вас в семье что-то не так. Какой выход? Развод». «У Вас что-то не так с отцом Ваших детей или с матерью. Какой выход? Суд». Суд - это значит изъятие ребенка из семьи, отлучение, разлучение, приближаться не более, чем на километр, не чаще, чем раз в неделю, в году. Весь западный юридический, психологический и образовательный подход к семье сформирован на принципе индивидуального комфорта, а значит - разрушения семьи. Чуть что не так – разругались, через суд подписали, разлетелись в разные стороны и наплевать. После этого как восстанавливать эти вещи? «Не надо восстанавливать».
Любая проблема может решаться в зависимости от установки. Если установка – сохранить семью, то будет один подход и в практике правоприменительной, и психологической. Если установка решить проблему через разрушение – это будет совершенно другой подход. Западный подход – через разрушение. От этого большое количество уродств на Западе. Легализация извращений – это в том числе следствие огромного количества разрушенных семей. Из поколения в поколение дети не видят нормальной семьи; они не знают, что такое отец и мать; они видят очень странные отношения, похождения своих родителей и уже больными входят во взрослую жизнь. В том числе от установки на индивидуализм такой странный вектор развития западной цивилизации. Потому что он миллионами плодит людей с искореженной психикой. Они на момент входа в возраст создания семей все изуродованы как массовой культурой, так и личной практикой. Они не видели нормальной семьи и никогда не знали, что это такое.
Этот подход стал экспортироваться во все остальные страны мира - они и сейчас это делают. А Россия начала все это перенимать после распада Советского Союза. Но и до этого тоже одной из целей было разрушение христианской общины и семьи. К сожалению, все это очень глубокие вещи - их надо осознать; пытаться изменить их нужно, но я думаю, что это сложная задача.
