Источник в лице летописца Тита Ливия свидетельствует, что в битве при Заме в составе армии Ганнибала участвовали македоняне, посланные на усиление карфагенянам царем Филиппом V. Исследователи не могут прийти к единому мнению по поводу правдивости слов данного источника. А. Антонов в статье: «Корпус Сопатра в битве при Заме» от 9 мая 2019 года приводит свои, казалось бы, убедительные аргументы отсутствия возможности отправления царем Македонии 4-х тысячного корпуса воинов и предоставления финансовой помощи Ганнибалу на данный период времени. Во многих публикациях я встречал мнение о том, что из летописцев только Ливий единожды упоминает о македонянах в армии Ганнибала и поэтому данному факту не следует уделять комментариев как не заслуживающему особого внимания. На самом деле Ливий говорит о македонянах трижды и помимо него об этом свидетельствует Фронтин.
В первом упоминании о македонянах Ливий пишет: «Послы сообщили, что, будто четыре тысячи солдат под командой Сопатра переправились в Африку на помощь карфагенянам. С ними отправлена и большая сумма денег. Сенат постановил отправить к царю послов и объявить ему, что он поступает вопреки договору. Посланы были Гай Теренций Варрон и Марк Аврелий. Они отбыли на трех квинкверемах». В другом случае Ливий делает упоминание о македонянах в описании боевого построения армии Ганнибала в битве при Заме: «Во втором ряду стояли карфагеняне, африканцы и македоняне». Последнее упоминание Ливием о македонянах относится к завершению войны: «Затем занялись послами Филиппа и карфагенян. Сначала Сенат принял македонян. Пестра была их речь… Притом к той же речи требовали они вернуть им тех македонян (и предводителя их Сопатра), которые служили у Ганнибала в наемниках, были взяты в плен и сидели в тюрьме. Отвечал возражая македонянам Марк Фурий, для того и отправленный в Рим Аврелием из Македонии. Сопатр, человек высокопоставленный и родственник царя, совсем недавно был послан в Африку на помощь Ганнибалу и карфагенянам с четырехтысячным отрядом македонян и деньгами. Македонян стали расспрашивать об этих делах, они запутались в объяснениях и получили ответ вполне недвусмысленный. Царь, сказали им, хочет войны и скоро ее получит, если будет вести себя по-прежнему. Двояко нарушил он договор: обижал союзников римского народа, беспокоя их своими набегами; помогал врагам Рима деньгами и солдатами. И Публий Сципион поступает правильно, сочтя врагами римского народа бившихся против него и заковав их по взятии в плен. Македонян отпустили с этим суровым ответом». Фронтин в «Стратегемах» также приводит свидетельство о присутствии македонян в битве при Заме в описании боевого построения армии карфагенян: «Далее, во второй линии он (Ганнибал) поставил пунийцев и македонян, чтобы они со свежими силами схватились с уже уставшими римлянами».
По мнению А. Антонова с заключением мира с римлянами в 205 году (здесь и далее все даты до новой эры) Филипп тем самым аннулировал договор с Ганнибалом о дружбе, заключенный десятью годами ранее именно по инициативе царя Македонии. Автор также считает, что Македонии было не выгодно отправлять в Карфаген своих солдат и денежные средства, которые могли пригодиться Филиппу в его восточной политике. Но Филипп V после подписания с Римом договора о мире, не разрывал дружественных отношений с Ганнибалом, который перед битвой при Заме занимался формированием новой армии в Гадрумете. С возвращением Ганнибала из Италии карфагеняне были уверены в победе своего полководца над экспедиционным корпусом римлян в Африке. Их уверенность в этом была настолько велика, что по сведению Аппиана карфагенское правительство приказало Ганнибалу прервать перемирие с римлянами и воевать со Сципионом. По Титу Ливию карфагенское правительство выступило за продолжение войны в то время, когда: «Послы еще не вернулись из Рима, и неизвестно было решение Сената: воевать или заключить мир». Не исключал возможности поражения римлян в Африке и царь Македонии, что вынудило его в нарушение мирного договора с Римом отправить посильную помощь Ганнибалу, как людьми, так и деньгами.
По Моммзену: «Филипп заключил в 206/205 годах мирный договор с римлянами с серьезными намерениями жить в мире с Римом и посвятить себя исключительно восточным делам. Не подлежит сомнению, что он был недоволен быстрым поражением карфагенян. Нет ничего невозможного и в том, что Ганнибал рассчитывал на вторичное объявление Македонией войны и что Филипп тайком усилил последнюю карфагенскую армию, прислав ей наемников».
А. Антонов считает, что Ливий намеренно использует в своих рассказах слух об отправке македонского отряда в Африку на помощь Карфагену, чтобы в дальнейшем иметь лишнюю причину для оправдания Рима во вмешательство эллинские дела, но сам же утверждает, что: «На самом деле причин для нового столкновения между Римом и Македонией было предостаточно». За год до битвы при Заме, в 203 году Филипп воевал в Азии, опустошив земли Аттала I, попытался овладеть Пергамом и захватил родосский город Принас. По Полибию Филипп: «знал, что пергамцы и родосцы отправили посольство в Рим с жалобами на него» и осознавал, что с нарушением условий мирного договора существует вероятность возникновения новой войны с римлянами. К обвинениям пергамцев и родосцев против Филиппа также добавилась жалоба афинян римскому Сенату в противоправных действиях македонского царя. Сенат запретил Филиппу совершать какие-либо действия против своих союзников. Царь Македонии ответил на это с высокомерием, что римлянам будет хорошо, если они с ним будут держаться мира на тех условиях, на которых они его заключили. По этой причине еще одно нарушение Филиппом договора с Римом в виде отправления в Африку отряда македонян по сути уже ничего не меняло в его испорченных отношениях с Сенатом, а в случае победы Ганнибала над римлянами он справедливо рассчитывал на взаимную помощь Карфагена в предстоящей войне Македонии с Римом. И в данном случае, систематически нарушая условия договора, Филипп руководствовался принципом: семь бед – один ответ. А. Антонов считает, что отправка денежных средств и войск Карфагену была не выгодна Македонии, поскольку после первой Македонской войны 215-205 годов Филипп обратил все свое внимание на Восток Средиземноморья. Но сам же автор далее пишет, что по Моммзену и Шофману Филипп был не заинтересован в окончательной победе, а, следовательно, и в усилении одной из сторон римско-македонского конфликта. В любом случае Филиппу было выгодно дальнейшее продолжение войны Рима с Карфагеном, что гарантировало ему свободу ведения боевых действий в Греции и Малой Азии.
Я согласен с А. Антоновым в том, что людской ресурс Македонии был крайне ограничен и маловероятно, чтобы Филипп изыскал возможность отправить в Африку 4-х тысячный корпус Сопатра. Но Ливий говорит о присутствии в армии Ганнибала не македонян регулярной армии, а о «наемниках» под руководством Сопатра. В подобном случае Филипп мог апеллировать римскому Сенату на обвинение в участии македонского отряда в битве при Заме тем, что наемники отправились в Африку без его приказа и исключительно по собственной инициативе. К примеру, спустя два года после окончания второй Пунической войны карфагенский военачальник Гамилькар Пен поднял восстание среди галльских племен в долине реки По. Прибывшим римским послам в карфагенском правительстве было сказано, что Гамилькар Пен не подчиняется приказам Карфагена и ведет самостоятельные боевые действия, возглавляя 40-тысячную армию восставших галлов. А желание македонского посольства вызволить из плена своих соплеменников, было обусловлено исключительно родственными отношениями Сопатра с царем Македонии. Было бы глупо решать в Сенате участь одного человека, поэтому македонские послы просили освободить всех пленных.
В битве при Киноскефалах в 197 году Филипп располагал армией численностью в 27 000 человек. Из них 16 000 фалангитов, 4000 легких пехотинцев, 2000 всадников и 5000 наемников. При этом царь задействовал все имеющиеся резервы и в его войско были призваны даже 16-летние юноши и отслужившие сроки старики. Слева фалангу прикрывали 1500 греческих наемников, вооружение которых было аналогично македонским пельтастам. В легкой пехоте были 2000 наемников-фракийцев, вооруженных махайрами, дротиками и луками, а также 2000 иллирийцев из племени траллов с дротиками и мечами. После поражения при Киноскефалах Филипп для отражения набега дарданов произвел дополнительный набор 6000 пехотинцев и 500 всадников.
В битве при Великих равнинах в 203 году ядром новой карфагенской армии стал 4-х тысячный отряд наемников кельтиберов, недавно прибывший в Африку. Вполне возможно, что карфагенское правительство по своей инициативе произвело вербовку наемников в Македонии без участия Ганнибала, так как по утверждению Моммзена, не подкрепленному источником информации, корпус Сопатра прибыл в Африку раньше возвращения армии Ганнибала из Италии. Неизвестно, чей флот переправлял наемников Сопатра из Македонии в Африку. Македонский флот появился только в 201 году. В период 220-217 годов Филипп занимался данным вопросом, но согласно сведениям Ливия не построил ни одного корабля, а по Полибию для этого «судна были собраны, а македоняне научились управлять веслами». Всего у союзников было собрано 12 катафрактов (палубные корабли) и около 40 легких судов. Поэтому, скорее всего, 4-х тысячный македонский отряд в Африку был переброшен карфагенскими транспортными кораблями, которые затем принимали участие в передислокации армии Ганнибала из Италии в Ливию.
