Обзор американских медиа
🗞(+)The New York Times в статье «Вечная война Путина» рассказывает о том, что конфликт на Украине почти не ощущается в Москве, однако его последствия перекладываются на беднейшие регионы России. Или же он проникает на периферию в результате украинских обстрелов. От того, как долго удастся скрывать последствия, может зависеть судьба российского лидера и его страны. Уровень упоротости: высокий 🔴
Примечание: ввиду того, что материал — адский лонгрид на 40000 знаков, выкладываться он будет в нескольких частях + отдельной частью пойдут комментарии американских читателей.
ЧАСТЬ II (читать сначала ЧАСТЬ I)
В Москве, расположенной в другом мире от Улан-Удэ, западные санкции, похоже, не оказали большого влияния, кроме как на магазины типа Dior с табличками «Закрыто по техническим причинам» и комичного переименования ушедших западных предприятий, например, «Stars» вместо Starbucks.
Метро безупречно, рестораны с популярной японо-русской кухней переполнены, люди совершают бесконтактные платежи за большинство вещей с помощью своих телефонов, здесь смехотворная концентрация роскошных автомобилей, интернет работает безукоризненно, как и во всей России [спасибо-спасибо за объективность 😀 — прим. «М.П.»].
Войны нигде не видно, разве что на рекламных щитах Министерства обороны и, до недавнего времени, группы «Вагнер» (теперь уже с неопределённым будущим) г-на Пригожина, которые пытаются заманить призывников лозунгами типа «Героями не рождаются, героями становятся».
Их можно встретить рядом с множеством новых высотных комплексов с английскими названиями «Trendy Towers» или «High Life». Несмотря на все усилия г-на Путина очернить Запад, он по-прежнему живёт в российском воображении как химера крутизны.
Впервые я посетил Москву четыре десятилетия назад, когда это был город, лишённый ярких красок, влачивший жалкое существование в условиях коммунизма. Глядя на Москву сегодня, можно понять, почему г-н Путин заслужил такое уважение соотечественников. Он открыл Россию, чтобы затем закрыть её для Запада; он модернизировал её, оставив при этом неразрывной нить, связывающую её с прошлым [и здесь спасибо 😀 — прим. «М.П.»]..
Пётр Толстой, заместитель председателя Государственной Думы, прямой потомок великого писателя Льва Толстого, сидел в кафе с видом на Патриаршие пруды в одном из самых престижных районов Москвы и уверенно смотрел, как состоятельная публика поедает большие крабовые клешни и другие деликатесы.
Когда я спросил его, как Россия собирается оплачивать длительную войну, он ответил: «Мы оплачиваем всё это за счёт продажи нефти в Европу через Индию» [цинично, но правдиво 😀 — прим. «М.П.»].
Это была бравада, но в ней была доля правды. Россия быстро приспособилась к потере европейских рынков за счёт продажи нефти в Азию, а Индия продаёт часть этой нефти в Европу в переработанном виде.
«Наши ценности различны», - сказал г-н Толстой. «Для русских свобода и экономические факторы вторичны по отношению к целостности нашего государства и сохранению Русского мира».
Правление г-на Путина направлено на воссоздание этого воображаемого русского мира, или «русского мира», - реваншистского мифа, построенного на идее вечной российской культурной и имперской сферы, неотъемлемой частью которой является Украина - решение которой стать независимым государством никогда не будет прощено.
Что касается будущего, то г-н Путин говорит очень мало, оставляя людей в догадках.
В Москве и других городах России образ Путина редко можно увидеть, кроме как по телевидению, хотя в последнее время он всё чаще выходит на улицу. Он управляет из тени, в отличие от Сталина, портрет которого был повсюду. Здесь нет культа вождя, подобного тому, который был характерен для фашистских систем. Однако таинственность имеет свой магнетизм. Охват власти г-на Путина касается всех.
Это видно по телохранителям, врывающимся в элитные московские рестораны, чтобы освободить место для какого-нибудь капо или олигарха из системы, где большое богатство достаётся только ценой непоколебимой преданности президенту [вы когда-нибудь видели, чтобы телохранители какой-либо шишки врывались в ресторан и вышвыривали посетителей, дабы освободить место для своего патрона? Я не видел 🤔 — прим. «М.П.»].
И прежде всего в страхе, который заставляет людей понижать голос и колебаться, прежде чем произнести это коварное слово путинского двоемыслия - «война».
На смену кремленологии времён холодной войны пришло не менее трудное занятие - попытка проникнуть в абсолютную непроницаемость Кремля, чтобы прочесть мысли нового царя, г-на Путина, находящегося на осеннем этапе своего правления.
Репрессии стали ожесточёнными, а война, начатая Путиным на Украине, ведётся с почти полным безразличием к последствиям его решений - человеческая черта, которую Джон ле Карре однажды назвал «основной квалификацией психопатии».
Путинизм - это постмодернистская компиляция противоречий. Ностальгия по советским временам сочетается в нём с мафиозным капитализмом, преданность православной церкви - с распространением неполных семей, яростные нападки на «однополярный» американский мир - с возрождённой российской империалистической агрессией, и всё это скрепляется безжалостным подавлением инакомыслия и прибеганием к насилию в случае необходимости.
Всё более обезоруживающий феномен России заключается в том, что она выглядит знакомой для американца или европейца, но не является таковой. Она «работает на другом программном обеспечении», как сказал мне французский посол Пьер Леви. Определение государственной тайны постоянно меняется.
Мне посоветовали не принимать никаких документов, если только это не меню, и даже в этом случае по возможности использовать QR-код для заказа еды [объективность кончилась, началась упоротость 😀 — прим. «М.П.»].
В пяти часовых поясах от Москвы над гофрированными железными крышами скромных деревянных домов в Улан-Удэ дымит полуразрушенная угольная электростанция советской эпохи. Над центральной площадью этого города с населением более 400 тыс. человек по-прежнему возвышается бюст Ленина, самый большой в мире весом 42 тонны.
Теперь эта тихая столица Республики Бурятия, центр производства самолётов и вертолётов, закрытый для иностранцев во времена «холодной войны», оказалась втянута в очередную войну против Запада, корни которой лежат в распаде ленинского Советского Союза.
59-летний экономист Александр Васильев, подписав один из контрактов с Министерством обороны на сумму $2500 долларов, собирался вернуться на далекий фронт во второй раз.
В декабре прошлого года под Соледаром на востоке Украины украинским снарядом был убит его ближайший друг Виктор Прилуков. Несколько дней спустя Васильев был подорван в воздухе гранатой. «Я не очень хорошая птица», - сказал он. Он вернулся в Сибирь с раздробленным плечом, которое сейчас практически зажило.
«Конечно, деньги - это хорошо, но это не главная причина для того, чтобы снова ехать на фронт», - говорит г-н Васильев, энергичный человек, регулярно пользующийся гантелями на полу в своей квартире советской эпохи.
«Я воюю из чувства долга перед Родиной», - говорит он. «Наши деды дошли до Берлина в 1945 году, чтобы у нас не было по соседству вражеской страны. Мы не позволим Америке это установить».
Пока г-н Васильев говорил, со стены его кухни на него смотрели часы с лицами г-на Путина и его подневольного временного заместителя Дмитрия Анатольевича Медведева.
«Эти часы мне подарила мама 10 лет назад, потому что считала, что я их слишком критикую!» - сказал он. «Знаете, наше обычное российское брюзжание - налоги, коррупция. Мы критикуем царей, Сталина и его ГУЛАГ, Ельцина — всех!».
Другие воспринимают войну ещё более горячо. Николай Вородников, 44 года, пригласил меня в свой гараж, где он ремонтирует и готовит к отправке на фронт автомобили. Из его сибирского гаража на Украину уже отправилось около 100 внедорожников и грузовиков.
Сам он воевал в Мариуполе, украинском городе, разгромленном российскими войсками. В апреле 2022 г. при штурме главного административного здания города Вородников получил две пули в грудь. После оказания неотложной помощи он много месяцев восстанавливался в Улан-Удэ.
Как и Путин, он считает, что Киевская Русь X века, территория которой частично совпадает с территорией нынешней Украины, была местом зарождения современной России и что этот регион всегда являлся неотъемлемой границей большой России. Россия и Украина - это «одно тело», - говорит он.
«У этого тела есть опухоль - она на Украине, и мы должны её вылечить», - сказал он мне. «Опухоль исходит от американцев, которые лезут туда, куда им не надо. Наша задача ясна и будет выполнена, справедливость восстановлена, фашизм побеждён».
Я спросил его о г-не Путине. «Он послан в Россию Богом», - сказал он.
ЧИТАТЬ ЧАСТЬ III
Автор: Роджер Коэн. Перевёл с английского: «Мекленбургский Петербуржец».
Роджер Коэн - шеф бюро The NY Times в Париже. Он работает в газете 33 года, занимал должности иностранного корреспондента, иностранного редактора и обозревателя рубрики «Мнение». В 2023 г. он получил Пулитцеровскую премию и премию Джорджа Полка в составе команды The NY Times, освещавшей войну на Украине.
@Mecklenburger_Petersburger
P. S. от «Мекленбургского Петербуржца»: отдадим должное, журналист всё же подмечает позитивные моменты. Это уже немало!
