Владимир не спешил. Медленно тянулось его войско по бескрайним просторам Руси. Шли вои весело, с задором. Затягивали песни, голосами тяжелыми и гулкими, перебрасывались шутками, предвкушали добрую добычу в Киеве. Киев слыл самым богатым городом на Руси. Сюда стекались все собранные подати, дань и оброки. Купцы, проплывая по Днепру, приставали к высокому берегу и испросив разрешение, причаливали, зная, что богатые киевляне охочи до иноземных товаров, да не жадны при торге. А какие харчевни в Киеве! Слух о них далеко за пределы города разлетался. Медвежатина сочная, в брусничном соку томленая, щука пшенной кашей начиненная, груздочки соленые, один к одному, а уж пирогов, да хлебов разных несметное множество! Кисели медовые, квасы, пиво хмельное. При одном воспоминании о киевских харчевнях, наполнялся слюною рот у тех, кому выпало счастье там по столоваться. За такими разговорами и коротали путь.
С другим настроением шел на Киев молодой князь Владимир. Думы мрачные не оставляли его ни днем, ни ночью. Тяжкий груз лежал на сердце, ибо шел он на брата. Не хотел его крови, но и своей жизнью дорожил! Разделял его настроение и дядька Добрыня. Кровь его родная, должна была пролиться, на чьей стороне ни была бы удача. Где бы ни была теперь сестрица Ольга - в Нави, аль у Христа, в райских кущах, а томится поди душа ее, что не в миру живут ее внуки!
Воевода Блуд значительно облегчил Владимиру его задачу. Слал и слал весточки, просил подсобить советом, как быть, к чему Ярополка склонять.
"Битвой знатной много положим воинов, а мне того не нать!" - отвечал Владимир Блуду - "Сговори его запереться в Киеве. Мне не к спеху, отдохну у родного города после долгой дороги!"
Сомнения порой одолевали Владимира - а ну как Блуд хитрит, да в ловушку его заманивает? Но вскоре потянулись в нему на встречу воины, с просьбами взять их в войско и в один голос твердили, что кто-то в Киеве упорно распускает слух о том, на чьей стороне правда. Как того добивался Блуд не ведомо, да только с каждым днем все больше людей прибивалось к Владимирову войску.
Рогнеда все также следовала за войском в возке, окруженная стражей, как пленница, а не княжья жена. Одно ее радовало - поостыл Владимир, не терзает ее каждую ночь. В каждом городище, в каждой деревне, что встречались у них на пути, брал себе на ложе Владимир лучшую девку, одаривал щедро и вез за собой уже дружину из девиц, боясь, что растеряет на просторах Руси свое семя и не найдет потом. Но всех этих девиц, Владимир держал в стороне от Рогнеды, словно выделяя ее статус и отдавая, хоть и сомнительное, но уважение.
Вскоре радость Рогнеды, от нежданного покоя, поубавилась. Внезапно напала на нее непонятная хворь. По утру не могла подняться, голова шла кругом, к горлу подкатывала тошнота. Потом отпускала, накатывала снова. Да и среди дня, вдруг слипались глаза и нестерпимо хотелось чтобы прекратилась вечная тряска и утихло вечное лошадиное ржание и грубые мужские голоса. Если удавалось уснуть то, сквозь закрытые веки ощущала Рогнеда яркое солнце и вздрагивала, когда повозка подпрыгивала и накренялась на ухабах. "Может решили забрать меня к себе батька, да матушка? Может они наслали хворь, чтобы я пораньше отправилась в царство Нави?" Но тут же она отгоняла от себя эту мысль - не они за дочерью послали! Оставили ее жить для мести, значит и хворь должна одолеть, пока не выполнила обещания, данного отцу! Как ни старалась Рогнеда скрыть свое недомогание, а все же его приметили ехавшие с ней бабы.
-Ты никак брюхата, княгиня? - спросила одним утром Горлинка - статная баба, отвечавшая за благополучие Рогнеды в пути. Она видела, как княгиня, лицом побледнев, пытается безуспешно сдержать рвотные позывы.
-Вон поди! - велела Рогнеда и Горлинка, поклонившись, отошла, еще разбросив на Рогнеду внимательный взгляд и принялась готовить повозку княгини к длинному дневному переходу.
Слова Горлинки прозвучали для Рогнеды, как гром среди ясного неба. Дитя! От ненавистного мужа! Это ли ни самая страшная кара для нее?! Ребенок не мог погасить ее жажду мести и Рогнеда, решила не думать о жизни, растущей в ней. Она отодвинула мысли о беременности в самый дальний уголок разума, решив, что о чаде и без нее будет кому позаботиться.
Варяжко был встревожен, ходившими по Киеву осторожными пересудами. В воздухе витали сомнения, которые боялись высказать вслух. Каждый день в дружине не досчитывались с десяток воинов. Говорили, что они сбежали к Владимиру, предали князя Ярополка! Но больше всего беспокоило Варяжко поведение воеводы Блуда. Ранее ратовавший за то, чтобы дать Владимиру бой, выдвинувшись ему на встречу, только б не подпустить к Киеву, воевода теперь настаивал на том, чтобы все силы бросить на укрепление городских стен, за которыми, со слов Блуда, можно годами выдерживать любую осаду. Его доводы звучали убедительно, но только для неискушенных в ратном деле и напуганных горожан. Варяжко, с малых лет перенимал воинскую науку от своего отца, прибывшего в Киев из дальних земель, что за Варяжским морем, да осевшего тут на постоянное жительство. По отцу и получил Варяжко то ли имя свое, то ли прозвище. Так вот, Варяжко ясно видел в действиях Блуда слабые места. Владимир вел за собой викингов, варягов способных перекрыть путь к Киеву по Днепру. Вода была их стихией. А тогда от припасов, которых по мнению Варяжко и так было не шибко много, через седьмицу не останется и следа. Уж слишком много ртов было в Киеве. Городские стены, стараниями княгини Ольги, сделанные из камня, долго могли выдерживать натиск врага. Но за ними большинство построек были деревянными. А та же княгиня Ольга, с помощью огня отомстила древлянам за гибель князя Игоря. Пустит Владимир огненные стрелы и помчится по Киеву красный петух, которого остановить никто не в силах будет.
Статус младшего воеводы не давал Варяжко шанса самому донести свою мысль до Ярополка. По уставу, он должен был свои домыслы высказать Блуду, а уж тот - князю. А разговора с Блудом Варяжко как раз и не желал. Несколько дней он раздумывал о том, как быть. Его одолевали сомнения. Князь мог не послушать его и тогда Варяжко поплатится за свою дерзость. В то утро, Варяжко узнал, что ночью ушел целый отряд, вместе со своим старшим. Сомнения отпали и он направился на княжий двор. Князь как раз собирался выезжать. Вокруг него толпились гриди. На быстро шагавшего к Ярополку Варяжко они не обращали внимания и этой беспечностью еще больше возмутили молодого воеводу. Коли был бы он супостатом, вражьим соглядатаем, так уж торчал бы в боку Ярополка меч!
Не доходя пару шагов до князя, Варяжко остановился, прочистил горло и громко заговорил.
-Князь! Дозволь говорить! - сказал он громко и уверенно. По крайней мере он надеялся, что это прозвучало именно так.
Ярополк повернулся к нему. В глазах мелькнуло любопытство и удивление. Он узнал молодого воеводу, часто присутствовавшего на сборах и советах. Но до сего дня юноша все больше помалкивал, отвечая лишь когда обращались к нему. Князь и воевода были почти одного возраста, но Варяжко ростом повыше, да в плечах шире от постоянных упражнений с мечом.
-Ну говори! - разрешил Ярополк после не долгой паузы.
Варяжко шагнул ближе, краем глаза наблюдая за гридями, которым по прежнему не было до него дела.
-Князь! Неладное что-то творится! - Варяжко заговорил торопливой скороговоркой, боясь что князь не дослушает и отвернется от него. - Каждый день убывает в твоей дружине, скоро и город оборонять станет некому! Воевода Блуд...
-Воевода Блуд говорил мне о том! -прервал его Ярополк.- Смерть лютая уготована для предателей!
Варяжко обрадовался. Раз Ярополк все знает и Блуд ничего от князя не скрывает, значит скоро они отправятся на встречу врагу и зря он так переживал! Но следующие слова князя быстро остудили его.
-Блуд знает что делать. От пары дураков Киев в убытке не останется! Сбережем народ, измотаем Владимира долгим сидением под киевскими стенами. Как припасы его закончатся, так и возьмем его голыми руками!
-А коли у нас припасы быстрее закончатся? - возразил Варяжко и прямо нутром почувствовал, как закипает в Ярополке гнев.
-Все продумано, да посчитано! Али головы у меня на плечах нет?- спросил Ярополк грозно и Варяжко заметил, что наконец гриди обратили внимание на происходящее, напряглись.
-Прости, княже...
Ярополк шагнул к нему, положил руку на плечо. Гнев исчез из его взгляда.
-Смел ты, ценю! Это ж надо, решился князя уму-разуму учить! - Ярополк засмеялся и Варяжко понял, что избежал беды. - Служи исправно, да усиль на ночь охрану у стен! Пусть предателей, что покинуть Киев попытаются, предают смерти! Но перед тем выпытывают, куда и кем подстрекаемы, направлялись!
Варяжко поклонился, а Ярополк легко оседлал коня и пустил его рысью. Гриди последовали за ним. Варяжко остался стоять в одиночестве, посреди широкого княжеского двора. "Что еще мне остается, как только исполнять приказы князя?" - подумал он, но решил держать ухо востро...