Один святой сказал однажды, что на близких нужно заканчивать свои молитвы. Даже поминать, когда просят незнакомого усопшего нужно с осторожностью. Перед этим спрашивать, а был ли он крещеный, вооцерковленый не самоубийца. Ведь поминая его за упокой мы берем на себя и злобу демонов, которые не дадут просто так упокоить его душу. Они обязательно навредят. Не говоря уже о том ,если вы вдруг по незнания и без благословения возьмете вымаливать даже родного вам человека.
Если человек умер не своей смертью, то здесь тоже вопрос перед батюшкой. Ведь бес будет толкать этого помощника совершить, к примеру, повешенье над собой, и если человек слаб духовно тот может победить.
Если хотим помочь, то для этого есть Церковь и Литургия. Молиться в храме не будет представлять опасности ни за кого.
Там бы можно сказать в безопасности.
Там можно подавать записочки о здравии и упокоении.
Но как же быть, если молиться нельзя? Тогда есть беспроигрышный еще один способ как помочь душе усопшего – это подавать милостыню за него.
Милостыня тоже может горы свернуть. Но лучше не когда с барского плеча ,а вот именно когда делишься чуть и не последним.
Когда могли себя порадовать, а вы вопреки всему даете тем кто нуждается более нежели вы.
Милостыня может из ада вытащить усопшего, из нищеты живого.
Одному преподобному Серафиму Вырицкому обратился его знакомый, жалуясь на неустройства в его жизни.
Тогда он попросил у него дать ему обменяв крупную сумму денег обменял на моменты и с ними объездили все храмы города раздавая нищим и прося помянуть о здравии такого –то человека.
Когда у того несчастного все наладилось, и супруга вернулась, и дети вновь стали уважать, и дела пошли в гору, он поблагодарил благодетеля. А святой Серафим сказал, я тебя спас, а монеты, которые я раздавал нищим, сидящим на паперти.
А порой милостыня может перевернуть жизнь.
С 1943 года на паперти сидела женщина с тремя детьми. Все что ей давали, лук, картошку, кусочек хлеба, она делила на три части, раздавала детям и снова садилась, склонив голову. Тогда было много раненых, и одна из группы, в синих халатах, а тогда им выдавали синие халаты, проходила мимо. Одни из них попросил дать женщине 30 рублей, это было много по тем меркам, когда зарплата была 400, чтобы она купила детям молока.
Тот опустил, та поднялась, чтоб поблагодарит да как закричит. Оказывается, тот благодетель был ее муж. Во время немецкой оккупации когда муж служил она скиталась ,а в конце концов оказалось в Сибири. Потом же кричал муж, крича что местное начальство ничего не сделало для попавшей в беду жену красного командира.
Вот как добрый поступок идущий от сердца путь и бытовой без героизма мог воссоединить разобщённые судьбы, преодолеть беду.
Даже рубль нужно дать, чем не дать вообще. Ведь давая кому-то, мы даем самому Богу. Как мы радуемся, когда кто-то дает конфету или что-то больше нашим детям, мы тоже хотим возблагодарить во много раз даже больше. Так и Господь радуется, когда мы помогаем его чадам. Можно подавать что-то во славу Божию. Это значит мы будем делать добро для себя, а можно еще больше: попросить помянуть рабу такую-то. И тогда мы уже делать, как бы Богу, от ее имени. Все, что мы делаем - мы делаем Богу- это нужно помнить. Перед Богом все ходим. Ушел супруг или супруга, дети покинули домашний очаг, не стоит унывать. Мы даже рождаемся для Бога, живем для Бога и умрём для Бога.
Хорошо бы подавать милостыню регулярно. Ведь Бог действует через людей. И если у вас что-то украли, вы потеряли, всегда говорить: "Во славу Божию", только от сердца. И тогда это вменит Господь, как вашу милостыню. Что вы не прокляли вора, не стали искать чтобы воздать злом, а прости вам вернётся в 10 раз больше.
Прп. Амвросий был с ним согласен и добавил, кто о таких деньгах не жалеет тому “Господь ему внемлет более произвольной милостыни”.
А еще один случай был. Молодой человек был богат, но все раздавал, помогал нищим. А богатый помещик, по-моему даже царь, искал мужа для своей дочери. И он попросил ее обратить внимание не на такого же влиятельного из их положения, а именно на этого сердобольного. Даже свадьбу сыграли потому, что отец был за дочь спокоен.
