Трава хватала за ноги, словно корявыми пальцами, пыталась остановить бегущую по степи Мирославу. Дыхание у нее давно сбилось, вынуждая девушку то и дело переходить на шаг. Она чутко прислушивалась, не раздадутся ли позади звуки погони, но пока слышала лишь шум верта, да стрекотание стрекоз. Мирослава держалась вдоль реки. Почему-то ей казалось, что извилистая водная змея приведет ее к порогу родного дома. За каждым изгибом она ожидала увидеть другой, знакомый с детства пейзаж. Как бы порадовалось ее сердце, покажись вдали реденький лесок. Но вокруг все так же простиралась степь, и надежда медленно угасала, чтобы вновь возродиться у очередного изгиба реки. Мирослава понимала, что ее чаяния несбыточны - она шла всего лишь несколько часов, но без надежды силы покинули бы ее мгновенно.
Мирослава облизала пересохшие от жажды губы. Она поискала глазами, где можно спуститься к реке и осторожно скользнула с берега вниз, к воде. Она жадно пила, зачерпывая воду в ладошки, но вдруг остановилась и прислушалась. Далекий звук, похожий на ржание лошади, заставил ее сердце гулко забиться от страха. «Погоня!» - в ужасе подумала она и огляделась. В степи спрятаться было негде, и Мирослава решила не подниматься на берег. Может преследователи проедут мимо, не заметив ее! Она села в камышах. Шаровары и халат намокли, ногам было холодно. На нее налетели слепни и принялись больно кусать за руки. Мирослава боялась даже отмахнуться от них, опасаясь, что любое лишнее движение выдаст ее.
Звуки приближались и Мирослава поняла, что не ошиблась - ехали всадники. Они не таились, переговаривались между собой. Сердце Мирославы сжалось, когда совсем рядом залаяла собака. Всадники были уже почти у самого берега. Они становились и спешились. Мирослава поняла, что она пропала! Один из всадников уже спускался к воде, почти в том самом месте, где спустилась и она. Он вел под уздцы коня, который почуяв воду фыркал и прядал ушами. Молодой мужчина еще не заметил Мирославу. Он достал из-за пояса бурдюк и погрузил его в воду. К нему стали спускаться и его спутники. «Нет, они не ищут меня!» - поняла Мирослава, боясь пошевельнуться. Она молилась, чтобы путники, поскорее напоили лошадей и продолжили свой путь. Краем глаза, Мирослава увидела в ногах, какое-то движение. Черный змеиный хвост прикоснулся к ее ноге и Мирослава, от неожиданности вскрикнула. Она тут же зажала себе рот рукой, но было поздно. Мужчины сразу обернулись на звук, потянувшись за мечами. Собака звонко залаяла, а кони шарахнулись в сторону. Мирослава поняла, что ее разглядели среди негустого камыша, потому, как мужчины расслабились и плотоядно заулыбались.
-Выходи! - велел один из них.
Девушка поднялась. В ногах кололо от долгого сидения в холодной воде. Нетвердой походкой она пошла им навстречу. Бежать теперь было бесполезно - они все равно настигнут и кто-то знает, что придет тогда им в голову!
-Ты как оказалась здесь? Зачем прячешься? -строго спросил мужчина, выглядевший постарше остальных.
-Да она беглая! - ответил за Мирославу другой, пристально ее разглядывавший, - Посмотри на ее лицо - она не нашей крови!
-Сбежала значит? - снова сказал старший. - Говори, кто твой хозяин?
Злые слезы готовы были брызнуть из глаз Мирославы. Ее побег провалился, так бесславно! И зачем только они появились на ее пути? Ведь это была даже не погоня!
-Говори! - велел ей мужчина, - Или я вырву у тебя слова силой!
И тут Мирославе пришла в голову мысль, притвориться, что не понимает их слов! Они догадались, что она невольница, а значит могут поверить, что она не знает пока их языка!
Она сделала испуганные глаза и затрясла головой, моля слезы поскорее хлынуть из глаз.
-Ты будешь говорить, наконец! - заорал на нее другой мужчина и грубо схватил за руку.
-Не надо! - по-русски воскликнула Мирослава, натурально изображая испуг. Это не составило ей особого труда, так как она действительно сильно боялась.
-А! Не говоришь по нашему! - догадался наконец старший, - Не бей ее, Хасар! Если она не знает языка, то не сможет указать и на хозяина, от которого сбежала! Мы продадим ее в Каракаруме или подарим Великому хану! Девчонка-то хороша!
Сердце Мирославы сжалось от ужаса. Она загнала себя в ловушку! Из одного рабства, она попала в другое, которое может закончиться для нее, куда более плачевно, чем первое. Но выдавать себя теперь, она побоялась. А ну как они разозлятся и убьют ее за ложь?
-Но до Каракарума очень далеко! - возразил ему другой, - Тащить в даль такую обозу? А вдруг она помрет в пути?
-И что ты предлагаешь?
-Она наверняка сбежала из одного из ближних становищ. Можем поспрашивать там.
-Мы потеряем время, а нам надо скорее добраться к Великому хану! Вести слишком важные!
Они продолжали спорить, а Мирослава молчала, ожидая, какое решение они примут…
Мансур с удивлением увидел у своей юрты гаремную служанку. Она просила дозволение войти. Из гарема могли прийти в неурочный час, только если случилось что-то важное. Мансур испугался, что с Оджин приключилась беда и напрягся.
-Говори, скорее, что стряслось! - велел он, переминающейся с ноги на ногу девушке.
-Меня Дава-хатун прислала! Сказала: иди к господину Мансуру и скажи, что радость озарила его юрту! Скоро у господина будет ребенок!
Мансур просиял.
-Оджин беременна!? - воскликнул он.
-Нет, господин! - возразила служанка, - Алима ребеночка ждет!
Это не убавило радости Мансура - он станет отцом! Это ли ни счастье?
-Я хочу видеть Алиму! Пусть ее сейчас же приведут сюда! - распорядился он.
Как только служанка ушла, Мансур открыл один из сундуков и достал оттуда кожаный мешочек. В нем лежали его немудреные сокровища. Порывшись в мешочке, он извлек оттуда ожерелье, из красного коралла, купленное у торговца в одном из становищ, располагавшегося на караванном пути.
Алима скоро пришла. Глаза ее сияли от радости, делая девушку еще красивее. Она склонилась перед Мансуром и не поднимала глаз.
-Алима! Счастье подарила мне ты! - сказал Мансур, подходя к девушке и застегивая ожерелье на ее шее.
-Это меня осчастливило Небо! Подарить тебе сына - что может быть желаннее!
Они долго разговаривали, мечтая, о здоровом и сильном сыне. Когда день уже клонился к закату, Мансур велел Алиме возвращаться в гарем. Она сразу потухла, приуныла и Мансур заметил это.
-Не печалься, Алима! Скоро для тебя я поставлю отдельную юту! Мать моего ребенка не будет жить в гареме!
-Но ведь, господин мой, ты скоро женишься… - осмелилась сказать Алима.
-Это не имеет к тебе никакого отношения! - ответил Мансур, - Моя жена не обидит тебя, обещаю!
Не этих слов ждала от него Алима. Ей хотелось, чтобы и ее он сделал женой, пусть не главной, но законной. Теперь ей оставалось лишь радоваться, что ее ребенка не отнимут у нее и не отдадут на воспитание чужой женщине, которой повелит господин.
-И напомни там, что я жду Оджин!
Алима совсем сникла. Такая радость царила в ее душе до этой минуты, но вот все снова стало, как прежде. Она отодвинута назад и ей уготована участь прозябать в тени Оджин и неведомой пока жены Мансура!
Алима вернулась к себе. Топчан Оджин был пуст. Она неохотно передала просьбу Мансура служанкам и в гареме поднялся переполох - Оджин как сквозь землю провалилась.
-Сбежала! - пронесся по гарему шепоток и в душе Алимы всколыхнулась надежда. Пусть будет так, что она и вправду сбежала, пропала и сгинула, где-то в степи!
Дава-хатун ругалась. Как тяжело давалась ей власть в этом женском мире, где никто не ценил ее стараний и упорно пытался усложнить ей жизнь!
-Я так и знала, что с этой девчонкой хлопот не оберешься! - ворчала она, - И это прямо перед свадьбой, когда у меня и так полно забот!
К мужу она не пошла - ни к чему хану лишние переживания! Она велела послать Мансуру весть. Тот почти сразу явился, сверкал гневно очами, словно Дава-хатун нарочно отпустила девушку.
-Как она могла выйти отсюда? - спросил он.
-С этим я еще разберусь! - ответила Дава, - Это твоя наложница и ты должен принять решение, искать нам ее или нет!
-Я сам отправлюсь на поиски! - сказал Мансур.
-У тебя скоро свадьба! Обоз уже везет сюда Каймишь, твою невесту! - воскликнула Дава, представив какой будет позор, если невеста приедет, а жениха нет!
-Я найду Оджин и вернусь! - решительно сказал он.
-А стоит ли, раз она решала сбежать? Ты столько времени проводил с нею, а она, видно, не полюбила тебя! - бросила Дава ему в спину.
Слова больно задели Мансура, но он все же оседлал коня, взяв с собой десяток нукеров, и умчался в степь, отчаянно надеясь, что с Оджин не случилась беда.
Он ехал, зорко всматриваясь во все стороны, и думал, над тем, что сказала Дава. В ее словах была горькая правда - Оджин убежала и бросила его! А он думал, что смог завладеть ее сердцем, так же, как и она завладела его!
От этих мыслей на душе было больно. Он понимал, что жить не сможет без Оджин, без ее улыбки, без ее тела, без ее непредсказуемого нрава. А она… Она решилась жить без него…
«Может и не стоит искать, раз она того не хочет?» - думал он, и сам себе отвечал - «Нет! Я найду ее! Хочу чтобы она сама сказала мне, что я ей не по сердцу! И тогда я сам отпущу ее!»
Но в глубине души, Мансур знал, что никогда не сможет выполнить этого...
