После выхода фильма Николаса Рэя (Nicholas Ray) “Больше, чем жизнь” (1956, Larger Than Life) французский режиссёр, представитель “новой волны”, Жан-Люк Годар (Jean-Luc Godard) сказал, что: “Кино – это Николас Рэй”.
К тому моменту уже вышли фильмы “Джонни-гитара” (1954, Johnny Guitar), “Стучись в любую дверь” (1949, Knock on Any Door), “На опасной земле” (1951, On Dangerous Ground) и, конечно, драма о взрослении “Бунтарь без причины” (1955, Rebel Without A Cause), и Рэй это знал, о своём влиянии на европейских режиссёров, особенно французских. После съёмочного дня, когда была отснята сцена с Джимом Старком (в исполнении Джеймса Дина) и Джоном “Платоном” Кроуфордом (в исполнении Сэла Минео) в обсерватории для “Бунтаря без причины” он был очень рад и думал, что “французы с ума сойдут от этой сцены” (как он сам много позже рассказал в интервью в мае 1979 года для Кэтрин Бигелоу (Kathryn Bigelow), сейчас именитого режиссёра и продюсера, а на тот момент – ещё студентке Колумбийского университета).
Питер Конрад (Peter Conrad), австралийский исследователь-обозреватель литературы и кино, так сформулировал саму суть кино: “Пока мы смотрим, фильмы превращают некогда обычные законы физики в энергичный, трудный физиологический опыт. Время, изменяемое мелькающими перед нами изображениями, пульсирует в наших телах более хаотично, чем обычно, а пространство сжимается и расширяется по мере того, как камера перемещает нас по миру. За что мы платим, так это за то, что нас пугают, встряхивают и даже подвергают нападению”. И подвёл к тому, что Николас Рэй “изменил игру” в 1949 году.
Он имел в виду, что Рэй всегда (или чаще прочих) поднимал тему скорости жизни, её неуловимости. В криминальной драме “Стучись в любую дверь” Ник Романо (в исполнении Джона Дерека), молодой преступник, приговорён к электрическому стулу. Это словно то, что ему и нужно, потому что он говорит своей девушке о цели своей жизни, которая заключается в том, чтобы "жить быстро, умереть молодым и иметь красивый труп" (live fast, die young, and have a good-looking corpse), в этом и есть краткое содержание его существования, а также общий сюжет фильма.
В “Бунтаре без причины” семья Старков переезжает в Лос-Анджелес. Фрэнку и Кэрол, мистеру и миссис Старк, приходится часто менять места жительства из-за боевого нрава своего сына Джима. Он постоянно ввязывается в неприятности, и о спокойной жизни семье остаётся только мечтать. Не удалось Старкам найти покоя и здесь. Бунтарская натура Джима приводит его в компанию местного крутого парня Базза, и он с Баззом на спор устраивает опасные гонки на выживание.
Самые важные события в истории разворачиваются в Обсерватории Гриффита (Griffith Observatory). Именно по ней можно определить, что семья Старков переехала в Лос-Анджелес. Обсерватория находится в Гриффит Парке на южном склоне голливудского холма. Режиссёр Николас Рэй очень интересовался архитектурой, и выбор такого красивого сооружения очень оправдан. Отмечу ещё, что она отличается своим уникальным расположением в городе и захватывающим панорамным видом на него, и это также косвенно подчёркивает сам кинематограф Рэя. Она – достопримечательность Калифорнии, он – кинематографа; созвучие идеальное.
Обсерватория – это куполообразное сооружение в стиле ар-деко, в нём сочетаются образы частично римского храма, частично мавританской мечети или мавзолея. И вот именно купол имеет крайне важное значение для того, чтобы выбрать это место центральным для всей истории. Обращаясь к символике, купол означает грудь по форме. А главные действующие лица – подростки, страдающие от холодности/отсутствия своих родителей. Им бы и хотелось припасть к груди снова, но родители забрали её слишком рано, метафорически выражаясь. Потому в конце фильма и звучит фраза: “Ему всегда было холодно”. Фактически холодно было не только Джону “Платону” Кроуфорду, кому обращалась фраза, но и Джиму, и Джуди. Джон был брошен матерью, которая присылала лишь чеки на содержание, а воспитанием занималась экономка, Джуди пыталась привлечь внимание своего отца, но он считал, что она уже достигла того возраста, когда нежности излишни, и подчёркнуто нежно общался с её младшим братом Бо, Джим ужасался странной “слепоте” своих родителей, которые старались убегать от проблем, не решая и проживая их (“Мне кажется, мы могли и не переезжать”).
И потом, обсерватория в прямом своём функциональном назначении – это способ изучения небесных тел. Они далёкие, холодные; сам космос символизирует ту самую разверзшуюся пустоту между взрослыми и их детьми, от чего и зародились эти хаотичные отношения. Необъятность звёздного неба – это также символ одиночества Платона и, в конце концов, одиночество всех людей. И то, что внешне Обсерватория похожа на храм, отсылает к тому, что под его крышей собрались дети Божьи, и они катастрофически, в космических масштабах, не понимают друг друга, а кто-то сверху лишь наблюдает.
Сюда прибегает Джим в первый учебный день в калифорнийской школе на лекцию, здесь завязываются отношения между Джимом и местным бунтарём Баззом, между Платоном и Джимом и происходит отлично поставленная драка на ножах на площадке перед входом между Джимом и Баззом, когда его вывели из себя самым болезненным для него триггером: они манипулировали им, называя его трусом (chiсken, на слэнге это звучит именно так). Что интересно, дома Джим наткнулся на своего отца Фрэнка в переднике жёлтого цвета, чтобы подчеркнуть, почему именно Джим так бурно реагирует на оскорбление chiсken (отец в жёлтом переднике очень похож на беззащитную курицу, которой манипулирует собственная жена).
Эпизод внутри здания на лекции, когда преподаватель резюмирует историю Вселенной для пришедших школьников и туманно намекает на связь между небесными телами и самыми настоящими земными (детьми), которые в этот момент ерзают и флиртуют друг с другом в темноте зала, как будто они в кинотеатре. Он говорит, что мир стремится к исчезновению, звёзды сгорают быстро, но прежде чем наша Земля исчезнет, люди заметят на ночном небе новую звезду, "более яркую и более близкую".
Тут важно понимать, как хорошо построена эта сцена. Сказав, что "эта звезда приближается к нам", лектор делает паузу, и в зал входит опоздавший Джим (Джеймс Дин), он прокрадывается в аудиторию и называет преподавателю своё имя (персонажа) – Джим Старк. Лектор повторяет: "Эта звезда приближается к нам". Звучит зловеще, потому что актёр Джеймс Дин погиб в возрасте двадцати четырёх лет, разбившись на своей гоночной машине за месяц до выхода фильма в прокат в конце 1955 года.
Франко-швейцарский писатель Блез Сандрар (Blaise Cendrars) рассуждал в своём эссе о Голливуде, что атмосфера для съёмки здесь благоприятная, но его беспокоили катастрофы, скрытые за мягким, безоблачным калифорнийским небом. Звёзды, на которые студии-мейджоры претендовала как на монополию, отбрасывали "трагическую тень", они сгорали или угасали, а когда настоящее солнце опускалось в Тихий океан, его заменяло, по словам Сандрара, "искусственное солнце, вспыхивавшее каждый вечер в кинотеатрах" и своим "выразительным, светящимся анимированным лучом беспокоило мозг". Пусть это эссе было написано в 1936 году, зато оно очень точно обрисовывало грустную участь молодых звёздочек, попавших в холодное безвоздушное пространство голливудского космоса. В фильме есть момент, когда Джим говорит Джуди, что проснулся утром и увидел, как светит солнце, но потом вспомнил, что его впереди ждёт ужасный день, который предстоит пережить.
В чём ещё загадочность кинематографа Николаса Рэя, так в том, что он шифровал свою ориентацию в отношениях между своими героями/персонажами. Рэй был бисексуалом с большей склонностью к мужчинам. Скрытые намёки на это есть в его драме “Больше, чем жизнь”, есть и в “Бунтаре без причины”. При ближайшем рассмотрении становится видно, что наиболее близкие отношения сложились между Джоном и Джимом, нежели между Джимом и Джуди. Джим держал дистанцию между собой и девушкой, в то же время он сам делал шаги в сторону к Джону. Мне кажется, Джуди зацепила Джима колким замечанием, что он слабак наутро после полицейского участка, и это подтолкнуло его доказать ей обратное. И потому он с ещё большим рвением ввязался в драку на ножах с Баззом у Обсерватории (на девчонку он всё же наброситься не мог).
В первом акте истории в полицейском участке, где оказались все трое подростков, каждый по схожей причине – из-за проблем с родителями, – Джим заметил Джона, отметил, что ему холодно и охотно предложил свой пиджак. А в заключительном акте он ему подарил свою красную куртку, застегнул её на нём со словами: “Ему всегда было холодно”. Это проявление заботы намного глубже, чем просто знак внимания.
С Джуди у него такой близости не было. Между ними установилась тёплая и исключительно дружеская связь, он и поцеловал её в висок (как мог бы поцеловать очень любящий брат), даже когда девушка призналась парню в любви, он лишь поздравил её с этим чувством. Как будто порадовался, что несмотря на неприятности в семье она ещё не разучилась чувствовать (их поцелуй в этой сцене скорее исследовательский, акт любопытства, чем проявление настоящей страсти). А в конце он вынес вердикт (довольно красноречивый): “Джуди – мой друг”.
В полицейском участке она обронила своё карманное зеркальце, его нашёл Джим. Дальше в фильме он скажет ей: “Хочешь увидеть настоящую обезьяну”, имея в виду отражение в нём. Звучит опять же словно дружеское подтрунивание, и в этом предмете отображается приземлённая связь, очень материальная между ними, не такая возвышенная как между ним и Джоном.
У Николаса Рэя в историях часто между героями/персонажами выстраиваются болезненные отношения, нет гармонии, как нет её у Джуди и Джима, да между родителями и детьми – тоже. Например, в вестерне "Джонни-гитара" прослеживается подобный надрыв, как между детьми-родителями, Джуди-Джимом, обществом-людьми (если глобально). Джонни Логан (в исполнении Стерлинга Хейдена) умоляет Вену (в исполнении Джоан Кроуфорд) сказать что-нибудь приятное, сказать, как сильно она по нему скучала. Слова, которые он вымаливает у неё, унизительно выдают нужду в тепле; в то же время выражение её лица напряжено, и она выплёвывает фразы в ответ на просьбу агрессивно накрашенными губами. Мне кажется, практически то же самое было и в сцене поцелуя Джуди и Джима. Она тянулась так к отцу, он отстранялся. Она потянулась к Джиму и не встретила сопротивления, он ей одолжил эту ласку. Это было нужно им обоим – проявление заботы, которой они так хотели.
***
Очень понравился этот фильм. Для себя я его определяю как историю о тотальном непонимании между людьми, отсутствии тепла и поддержки. В третьем акте есть сцена, когда Джим, Джон и Джуди, гуляя по заброшенному особняку недалеко от Обсерватории, шутят на тему взрослых. Джим и Джуди прикинулись семейной парой, которая сетует на проблемы с детьми, что от них только шум и слёзы, зато их можно запереть и никогда не видеть. Детей никто не слушает, им только указывают, что делать.
Они говорят это в шуточной форме, но в этом кроется самая настоящая их драма, они живут в этом, и им ничего не остаётся, только шутить. Будучи детьми, они делают то, что им положено: они играют. В семейную пару, Джон представляет, что у него появилась настоящая семья, они все радуются короткому моменту спокойствия, потому что сейчас им некого бояться. Но для зрителя опасность вокруг них остаётся очевидной – это отображается через заброшенность особняка, через отсутствие воды в бассейне, разбитые стёкла, пыль и паутину. И место нахождения особняка – в стороне от Обсерватории, центра Лос-Анджелеса. Это как сами дети, главные герои, будучи важными людьми в жизни своих родителей, оказались на периферии.
Джим Старк в исполнении Джеймса Дина был в некотором роде супергероем, потому что его образ подарил подросткам право на голос, право говорить о своих чувствах и желаниях, чтобы их ценили и уважали.
***
“Мы больше не будем одиноки” (с) Джим Старк
