ПоУшиВКино🎬

Живопись и художники в историях про Тома Рипли В первом романе “Талантливый мистер Рипли” Том не думал о живописи, пока не познакомился ближе с Дикки Гринлифом. Когда он вошёл в жизнь Дикки, он стал перенимать черты его личности, его вкусы и страсть к его жизни. Дикки получал удовольствие от рисования. В экранизации от Стивена Зеллиана в повествование была добавлена линия с Караваджо – великого итальянского художника и, во-вторых, история Караваджо и Тома совпала, так как и тому, и другому пришлось скрываться после убийства. Потом Том – в версии Зеллиана – использовал игру света и тени, как художник, чтобы замаскировать себя и не попасться полковнику Раввини из Рима. В первом романе Караваджо не упоминался, но там есть момент с Ван Гогом. Том заехал во Францию – ему очень хотелось посмотреть Париж. В Париже он купил прекрасный альбом с иллюстрациями Ван Гога. Когда он возвращался, он на ночь остановился в Лионе, а затем в Арле, чтобы посмотреть те места, которые рисовал Ван Гог. В романе Том стал предпринимать попытки рисования “как Дикки”. Он пытается создать собственную картину, "всё ещё в ярких красно-коричневых и чисто-белых тонах Дикки", но с улучшениями. Том даже выдумал художника Ди Массимо, отправляя письма от имени Дикки, будто он берёт у него уроки. У Патриции Хайсмит вообще часто появляются люди искусства, так или иначе эта тема прослеживается. Во втором романе про тома Рипли "Рипли под землёй" 1970 года писательница очень плотно подходит к живописи, если сравнивать с первым романом. В "Рипли под землёй" живопись становится способом изучения тем подлинности, самозванства и самосозидания. Во втором романе Тому уже 31 год, он живёт богато и коллекционирует произведения искусства. В его французском доме хранятся картины Хаима Соломоновича Сутина, крупнейшего мастера “Парижской школы”, его работы Том особенно любил, также были картины Ван Гога, два Магритта, рисунки Жана Кокто и Пабло Пикассо. Кстати, Стивен Зеллиан в своём мини-сериале превратил картину Пикассо одним из сквозных элементов в повествовании. Том обратил внимание на красивую перьевую ручку и картину Пикассо в рабочем углу Дикки на его вилле. Это были первые вещи, которые восхитили его по прибытии. Во втором романе упоминается художник Дерватт. У Тома хранились две его работы. Дерватт – это тот же Ди Массимо в первом романе. Вымышленный персонаж. Том зарабатывал частично за счёт аферы, в ходе которой подделанные работы Дерватта изготавливались другим художником и продавались через лондонскую галерею под именем Дерватта. Типичный Дерватт описывается как "розоватое изображение человека в кресле, человека с несколькими очертаниями, так что казалось, что на изображение смотрят через чьи-то искажающие очки”. Писательница Оливия Лэнг (Olivia Laing) предположила, что стиль Дерватта напоминает раннего Фрэнка Ауэрбаха (Frank Auerbach), яркого представителя лондонского авангарда. Для Тома, мастера-фальсифткатора и имитатора, поддельные работы Дерватта имеют такую же ценность, как и подлинные, если не большую. Размышляя об этом, он вспоминает Хана ван Меегерена (Han van Meegeren), нидерландского живописца, портретиста и известнейшего фальсификатора XX века; он прославился подделкой картин художников XVII века Яна Вермеера и Питера де Хоха. "Художник делает всё естественно, без усилий. Какая-то сила направляет его руку. Фальсификатор борется изо всех сил, и, если он добивается успеха, это настоящее достижение". Эти слова Ван Меегерена сливаются с собственными мыслями Тома. Том понял, что это его собственная фраза. История самого Тома – это история борьбы за то, чтобы создать новую идентичность с помощью собственной изобретательности и аморальности; он хитростью проложил себе путь к тому, чтобы стать членом международного высшего общества, имеющего право на всё самое лучшее. Патриция Хайсмит сказала в 1969 году: "Мне нравится, как он отстаивал свои права, говоря, что его картины в любом случае чертовски хороши, так почему бы им не понравиться?" Так и Том восхищается Ван Меегереном. фото 1-3 Дерватт в "Американском друге" (1977) Вима Вендерса

Сегодня праздник, светлый день. Я подумала, что и публикацию можно сделать какую-нибудь милую. В мини-сериале “Рипли” (2024, Ripley) Стивена Зеллиана как раз нашёлся такой момент. Это молчаливый свидетель преступления Тома – мейн-кун Лучо (Lucio), или Луций. Кот, живущий в доме Сильваны Буффи, у кого в доме Том арендовал квартиру, когда переехал в Рим. Мужское древнеримское имя Луций, так например, звали императора в Древнем Риме – Луций Вер. С латыни lux переводится как “свет”, так что имя этого пушистого персонажа можно перевести и как Светик. Обсуждая с The Hollywood Reporter сюжетную линию с котом, режиссёр Стивен Зеллиан сказал, что кота было найти не так-то просто. Один кот проходил кастинг дважды. Владельцы приводили кошек в офис и думали, что от их питомцев требовались трюки, но, на самом деле, требовался по-настоящему спокойный кот, чувствующий себя комфортно с людьми и камерами. В итоге подошёл мейн-кун Король (King), который и исполнил роль Лучо, он как раз и появляется в прологе первого эпизода и в пятом эпизоде. Использование кота в сценарии для Зеллиана стало волнительным моментом. Молчаливость кота подчёркивает деяния Тома. Том успешно уходит от полиции, ему удаётся выбирать такие фразы, которые оставляют полицию в недоумении, что же произошло. И кот не может физически ничего сказать, хотя он – единственный, кто видел то, что так хочет понять полиция. Зеллиан называет кота в сценарии хитрым трюком.