И они провалились.
Связанный заорал, крик вылетал из его рта клубами и завитками пара, срывался с губ и уносился вверх, вместе с мирами, в которых звучал. а они всё падали. Голова кружилась от мелькания, связанный поплыл, теряя сознание, но тут же получил посохом по рёбрам. Он охнул и скрючился, уворачиваясь.
Однако, уже не «плыл».
Вокруг пролетали миры, слои мира. Они ничем не отличались от верхнего слоя, в котором они жили, от яви. Такие же полноценные миры. И связанному казалось, что они летят сквозь слоёный пирог миров.
Серый сумрак полу-яви сменился глубокой тьмой изнанки, потом ещё один переходный слой-мир, и тьма, полная шепчущих голосов, снова полу-мир, изнанка, полу-мир, и опять сумрак, в котором плыли вязкие облака, заменявший тут всё. И ещё глубже, дальше, темнее. Лиловые многоцветные закаты, тьма беззвездная, капающие пещеры, голубое небо, тьма, плывущие в небе медузы, снова тьма.
Связанный заорал: «Хватит, куда ты меня тащишь?!», но голоса своего не услышал. Миры так же со свистом проносились мимо и уносились вверх.
Теперь связанному казалось, что они падают сквозь тьму, перемежающуюся редкими вспышками света разных цветов.
Наконец, они остановились. Резко, как падение: у связанного аж дух вышибло.
Он лежал на чём-то твёрдом и жёстком, влажном и присыпанном каменной крошкой. И смог опустить веки.
Но даже с закрытыми глазами мир вокруг всё ещё крутился и крутился, и крутился, и это было ужасно, и от этого тошнило. Он захотел выругаться, но не вспомнил ни одного ругательства. Пока он с ужасом рылся в своей пустой голове — будто все знания и воспоминания отстали по дороге и ещё не нагнали его голову, кто-то спросил:
- Как твоё имя, помнишь?
Связанный сел и схватился за голову. Голову уносило в сторону и он никак не мог удержать её на месте. Повалился. Снова сел. Потряс тяжёлой головой.
Имя. Мама. Солнечная улица и прохладная вода в деревянном ведре, плюх-плюх, плюх-плюх! И мягкая пыль под ногами, и пахнет скошенной травой и коровой. «Иди ко мне, маленький! Иди ко мне, ЛЕсичко!»
- Лесь! - связанный обрадованно засмеялся и повторил, вскрикнул радостно: - Лесь! Меня так зовут! Лесь!
И шатнулся, и уставился на... мага. На мага-тётку и мага-девку, которая утащила его сюда... Куда? В изнанки мира!!
Он вскочил и тут же, снова пошатнувшись, мягко свалился на четвереньки. Маг даже не отступила от него, стояла, странно скособочившись, опустив посох перед собой и улыбалась чуть криво:
- Вспомнил, значит.
Связанный огляделся. Они были где-то на высоте. Площадка в склоне горы, с неё открывалась долина до самого горизонта, а далеко, почти у самого края, торчали две ровные, как треугольные крыши северян, горы, одна большая, с вершиной в облаках, вторая много меньше, еле той до середины. Обе синевато-лиловые.
А небо вокруг занимал закат: лиловый и алый, рыжий и багряный, и синий, и фиолетовый. Полосы полыхали через всё небо, сияли и пугали своей мощью.
- Ты этот мир хочешь разрушить?
Дёрнула плечиком, тут же скривилась от боли и прижав руку куда-то к левой части груди:
- Здесь нет живых. Мне... пора, а то твои... - она шевельнула пальцами, подыскивая слово - … товарищи... передохнут.
Она двинула посохом, и он в прыжке, ударившись брюхом об камень, уцепился за него:
- Не оставляй меня здесь! Я же...
Маг проговорила холодно:
- Ты маг, ты не умрёшь здесь.
- Бомба...
- За пол десятки ты успеешь убраться, здесь время течёт иначе, чем наверху, но ты успеешь.
- Я не могу её снять!
Маг молчит, смотрит на него, кусает губы:
- Откуда ты взялся, Лесь? Почему ты помогал убийцам? Ты, маг! Помогал убийцам! Как так вышло?
- Орден великой тьмы.
- Что? - маг выцедила это с таким ядом, что Лесь фыркнул:
- Нет, конечно. Он называл это Ковеном мужиков.
- Серьёзно? - маг изогнула бровь.
- Ага, - Лесь вдруг улыбнулся, и эта улыбка была настоящей. В ней не хватало клыка, но с избытком хватало искренности.
- Если я отцеплю это от тебя, ты расскажешь мне всё, что знаешь и укажешь на тех, кого знаешь?
- Да, девка.
- Рене Сварт, - маг протянула правую ладонь.
Лесь вздохнул, оглядел мир, потрогал верёвочную оплётку сферума, и, ещё раз вздохнув, пожал протянутую белую ладонь.
Сварт тут же выдернула руку, наклонилась к его штанам и деловито ощупала верёвочную оплётку. Крепилась она на такую же верёвку, только вокруг пояса. Верёвка была цельная, без узлов.
- Кто крепил? Он тебя в рабстве держал?
Лесь терпеливо сносил её дёрганья — как маленький мальчик сносит маменькину заботу, когда она слишком ретиво натягивает на него шапку или боты. Она натягивает, а мальчик от её движений содрогается и еле стоит, и смотрит в сторону, дожидаясь, когда всё кончится.
- Типа того. Старший. Он себя магистром называл.
- Чёрт...
- Что? - Лесь удивился, - Ты и ругаться можешь?
Маг рылась в своей сумке, пробурчала, не отрываясь:
- А ты думал, только тебе можно?
Выудила из сумки тоненькую закупоренную колбу с мутноватой, канареечно-жёлтой жидкостью.
- Так, смотри: капну, она разъест верёвку... Или не разъест, но тебе трогать её нельзя — она и тебя разъест.
- Что?! - голос Лесю изменил, тонко предательски пискнул. Сварт фыркнула:
- А ты что хотел? Могу попробовать сжечь. Но тогда точно сгорят твои штаны. А может, и не только.
- Что значит... «не только»? - Лесь представил, как появляется перед бандой без штанов и без «не только», но и капать почти на кожу то, что может «и тебя разъест» тоже было как-то неуютно. Лесь помолчал и выдохнул, запинаясь:
- А м-может, всё-таки сжечь?
Маг посмотрела на него как-то странно, он не понял этот взгляд.
- Сколько тебе лет, маг?
- Достаточно! - Лесь снова показал жёлтые зубы.
- Ну-ну.
Двинула посохом по кругу, и с его навершия сорвался огонёк. Ало-рыжий, маленький, он повторял движение посоха: крутился вокруг себя. Лепестки чуть отставали, закручивались вокруг огненной луковки. Лесь вдруг понял, что видит это только потому, что огонёк горит медленно.
Он поднял глаза на Сварт, она с улыбкой любовалась огоньком, катала его на пальцах, как катают драгоценный камень. Она перехватила его взгляд и кивнула:
- Да, время тут течёт быстрее.
- А огонь... из... силы... яви, поэтому горит медленно! - Лесь аж подпрыгнул от удовольствия, и снова заслужил странный, словно оценивающий взгляд.
- Сейчас я попробую пережечь верёвку... Только сначала...
Она вынула клинок, удерживая огонёк на пальце, зажала верёвку на поясе Леся и резанула. Верёвка распалась. Лесь радостно закричал и тут же поник, когда верёвка срослась обратно.
- М-да... Была надежда. Что ж, тогда жжём.
Маг снова пыталась сосредоточиться, дышала медленно и долго, Лесь не выдержал:
- Ты чего пыхтишь?
Сварт глянула исподлобья, зло и тут же всадила ему огонёк на верёвку. Запах мокрой земли и свежего, озонистого холода сменился запахом палёной шерсти. Огонёк, слишком медленный, завяз в верёвке и тух, погибал, тогда маг оглядела мир. Прекрасный, холодный закат, сияющий и цветущий в небе, силуэты гор, тёмные и грозные, мягкие снежинки с полыхающего неба и мелкие камни под ногами — всю красоту видимого мира. Развела руки — не широко, только как знак — прикрыла глаза и вдохнула, перевела эмоцию в силу и суть и тут же вкинула её силой в умирающий огонёк. Огонёк вспыхнул, загорелся быстрее — его лепестки и язычки двинулись уже привычно для глаз и тут же ускорились, побежали по верёвке, по ткани, потянулись жадными язычками к штанам и по рубахе, и Лесь заорал:
- Да ты чо!!
Руками стал стряхивать огонёк, огонёк приставал к рукам и разносился по одежде:
- Ты чо творишь?!
Лесь скинул рубаху и отшвырнул её от себя. Маг снова двинула посохом и забрала с неё огоньки.
Лесь хмуро уставился на это:
- А со штанами ты так не могла, да?
Штаны догорели, не оставив даже сажи. Сфера лежала у его ног, и её темноту уже прорезали тонкие ломанные трещины.
- Пошли, если хочешь выжить.
Лесь сообразил быстро:
- Пол десятки же...
- Ага. В яви. Пошли!
Маг протягивала ему ладонь, глядя в другую сторону.
Лесь подхватил рубаху и прикрыл срам. Сварт на него не смотрела, но он всё равно покраснел под цвет заката и смущённо коснулся холодных пальцев.
Пальцы тут же впились в него и... И ничего не произошло. Лесь посмотрел на Сварт, заметил капельки пота над губой, перевёл взгляд ниже — кровь толчками вырывалась из раны на груди, слева, стекла струйками меж пальцев.
- Да ты что...
Сварт прикрыла глаза, руки его не выпускала. Дышала тяжело, и дыхание её свистело. Лель огляделся и его взгляд застыл, прикованный к сферуму. Трещины сияли, стали шире и, ещё чуть-чуть и всё тут зальёт жидкий свет. Старший очень любил жидкий свет. Одной капли хватало, чтобы дотла выжечь человеку ноги.
В наказание. Здесь же было столько, что, выплеснувшись, эта полуразумная дрянь будет жечь и жечь, переползая дальше и дальше, и полгорода — это ещё неплохой вариант.
- Сваааарт...
- Зат...кнись.
Сварт левой рукой перебирала амулеты, висящие на груди звенящей связкой, белые дрожащие пальцы перебирали, один за другим, но не могли найти... Подвески звенели тихонько и шуршали, как металлическая чешуя.
- За... Забыла... - Сварт ахнула и оглянулась на сферу. Из трещин уже сияло вовсю, слепило глаза, и тяжёлая, густая и сияющая капля тянулась по стеклянному боку. Умирать в огне не хотелось, и Сварт выпустила чужую ладонь, пальцами обеих рук впилась в перепутавшиеся подвески и кулоны, перебирала быстро, но тщательно и методично, одну за другой, с губы потекла капля крови, Лесь смотрел то на эту каплю, красную на белом, то на другую, золотую на тёмном:
- Твою мать, Сварт!
Нужная подвеска была в виде глиняной двуручной амфоры, маленькой глиняной двуручной амфоры, слишком, дьявол её забери, маленькой!
Сварт, оскалившись, выругалась длинно и заковыристо, Лесь ничего не понял, но узнал язык и напугался, и нахмурился, и в спину ударило жаром, Лесь успел оглянуться, увидел, как прожигает землю и камни красивая тягучая золотая дрянь и... Захлопнул рот, потому что мимо снова мелькали слои миров-изнанок.
Сварт крепко сжимала его голое плечо правой рукой, а левой держала что-то на груди, в кулаке зажимала. Глаза закрыты, из угла сжатых губ катится по подбородку тёмная, багровая капля, из-под локтя левой руки, прижатой к рёбрам, расползается такое же пятно.
Сварт держит его плечо, но рука сползает, слабеет и скользит от холодного пота. Лесь прижал её своей ладонью, но она всё равно скользит ниже и ниже, тогда он сел, увлекая за собой и Сварт.
Та тяжело и неловко свалилась, не отпуская ни кулона, ни чужого плеча. Лицо некрасиво вытянулось, побледнело, волосы на спине лежали сияющим тяжёлым пластом и некрасиво, сосульками, свешивались вперёд.
- Сварт...
Она раскрыла глаза, мутные, как бывают от жара и бреда, нашла Леся, чуть откинула голову назад, всматриваясь в него.
- Я... могу...учить тебя... если... зах...захочешь.
И они вывалились в явь. Словно с высоты упали на потолок, печёнки ёкнули от удара, и Лесь заткнулся, чуть не откусив себе язык. А потолок после взметнулся кверху, отделился от пола и от них двоих.
Голого Леся тут же скрутили, перевернули на живот, прижали коленями в пол, руки выломали за спину — он зашипел от боли — и холодные «браслеты» стянули его запястья. Лесь выгнулся, чтобы увидеть, и увидел, как Сварт поднялась, шатаясь, оглядела комнату, забитую людьми. Часть этих людей растерянно и неумело пыталась вытащить другую часть обратно из пола в комнату — именно так выглядели застрявшие в изнанке «притопленные».
- Сварт, какого чёрта? - она не помнила ни как его зовут, ни кто он такой, этот странный, в длинном мундире, кинувшийся ей наперерез. Из-под пышного и большого форменного берета торчала пакля светлых волос, водянистые глаза пытались обжечь суровым возмущением.
Она отмела всех ладонью — странный уставился на выставленную перед ним, окровавленную ладонь и провалился взглядом дальше, прямо в багровое пятно на белом платье. Кровь пропитала ткань, но не металлический шнур и жемчуг, и получилась вышитая жемчугом и шнуром кровь. Белые, идеальные жемчужинки переливались на алом и влажном. Пока Ивар соображал, маг уже ударила посохом, высвобождая бандитов. Дрожь отозвалась в зубах и вытолкнула застрявших в явь. Некоторые из них уже не смогли облегчённо вздохнуть. Сварт оглянулась на девушку — возле неё суетились ало-белые лекари, укладывая на носилки, и скорым шагом, спеша изо всех сил, пошла дальше, повторяя свой путь из комнаты в комнату, и снова и снова ударяя посохом. Люди выпрыгивали на поверхность, как надутые воздухом буйки выпрыгивают кверху из-под толщи вод, освобождённые от груза. Кто-то стонал и шевелился, кто-то уже нет.
Сварт шла и шла, а комнаты всё не кончались. На лестнице на неё налетел какой-то чернобородый, схватил, оглядел, увидел кровь:
- О, всесветлая... Где моя Кьярра? Где? - он тряхнул мага, сам того не понимая. Маг видела его выпученные, безумные глаза, за ним толклись и звенели алебардами воины-хойзкемпфы, разряженные в цвета дома Риккоммо, и маг кивнула вверх по лестнице. Бородатый унёсся туда, а магу оставалось освободить ещё толпу у лестницы и у входа.
Внизу, у дверей, огляделась. Вокруг стонали бандиты, уны в мундирах стражи ловко их паковали, красно-белые мантии лекарей мелькали среди тёмных и бурых силуэтов. Маг зацепилась взглядом за толстую няньку, лежавшую навзничь, из её глазницы торчала короткая арбалетная стрелка. В глазах поплыло, маг устало закрыла их.
Возникла какая-то суета, вопли, причитания, стенания, и даже рыдал кто-то мужским голосом. В рыданиях мелькнуло знакомое «Кьярра». Маг открыла глаза и увидела, как красно-белые медики почти бегом несут вниз по лестнице носилки с девушкой, а вокруг суетится давешний бородач, причитает и заламывает руки.
В холле медикам пришлось расчищать дорогу, и, когда носилки проплывали мимо, маг осторожно коснулась лекаря, останавливая его, приложила к переносице девушки ладонь и, прикрыв глаза, забрала своё заклятие.
- Подождите минуту...
И взглянула глубже, нашла чёрные кляксы зла и втянула в себя всю эту дрянь. Боль, беззащитность, несправедливость и вся та грязь, что просочилась в её сознание и суть, всё маг забрала себе, вычистила из невинной и невиновной.
- Я забрала... его дрянь.
Лекарь, шедший сбоку от носилок, кивнул. Взглянул с благодарностью: легче лечить того, кто в ладу с самим собой и миром. Лекарь это знал, и знал и понял, что сделала маг. Бородач только скользнул безумным взглядом и снова дёрнул уже взлохмаченную донельзя бороду. Ему Сварт помогать не стала. Надо было лучше заботиться о тех, кого любишь. Маг отступила к стене и устало опустилась на пол. Привалилась к стенке и закрыла глаза. Чужая боль и чужая грязь тоже могут стать энергией и силой, надо только их...
- Сварт!
Она так и сидела, закрыв глаза. «Отстаньте от меня, я сделала всё, что могла и всё, что должна была. Так оставьте же уже меня... », но чьи-то руки потянули её вверх, она попробовала оттолкнуть, её взяли на руки и понесли. В голове мутилось. Казалось, мир кружится вокруг и всё никак не может упасть. Как нанизанный на гвоздь.
- Что же ты наделала, а.... Что ты наделала...
Голос показался таким знакомым, что-то было в нём, безопасное и родное. Маг осторожно опустила голову на грудь, потёрлась об мундир, словно устраиваясь поудобнее, и затихла, прижалась ухом.
Ивар растерянно опустил взгляд на белую макушку, на спутанные белые пряди. Хотелось пригладить их рукой, но руки были заняты. Он поудобнее перехватил мага и она ахнула, выгнулась, с губ плеснуло кровью.
Руки несли неудобно, скручивали, складывали пополам тело, отчего рана в груди полыхнула болью и сильнее, почти нестерпимо, голым нервом отзывалась на каждый шаг.
Когда руки передвинулись — осторожно и медленно, но неловко и больно - маг ахнула, вдохнула сквозь зубы прерывисто, со стоном, и тут же впилась зубами в свою руку, чтобы больше ничего не вырвалось.
Ивар видел окровавленные зубы и прозрачно-алую струйку, сбежавшую по белой коже.
- Лекаря!!
От красно-белой кареты к нему метнулись двое. Деловито отняли, уложили прямо на снег, ощупали и кто-то из лекарей присел на колени рядом, Прошептал заклинание, его ладони засветились голубоватым, как небо весной, светом и тогда он обеими руками накрыл рану. Свечение вошло внутрь, маг снова выгнулась, дёрнулась вперёд и облила кровью с губ платье и грудь. Ивар шагнул к ней, но ему в грудь тут же упёрлись протестующие ладони. Мага снова уложили на спину. Ивар растерянно поглаживал то место на груди, к которому прижималась беловолосая голова. Спутанные белые волосы, беззащитная хрупкость и странная, нездешняя лёгкость тела.
- Мы её забираем, сэр.
- Что? - Ивар поднял голову. Молодой лекарь сложил перед грудью рука в руку, сцепив пальцы и коротко кивнул.
- Куда вы её забираете?
Лекарь уже захлопывал дверцу кареты:
- В Храм Первой ветви.
фентези-роман, авторская история, магический детектив
__________________________
Продолжение будет тут
Поддержать автора можно здесь, а можно подпиской, лайком или коментом.
Читать ещё:
Имя для мага - первая часть о Рене
Голод мага - вторая часть о Рене
Маг и демон - третья часть о Рене.
На канале есть ещё рассказы и немного записок, их можно почитать в подборках.
Приятного чтения!
Автор рад читателям и комментаторам)