В первой серии я ознакомил вас с "Холодком" и нравами, в нём царившими.
А теперь собственно самое интересное.
В 20.00 я сдал ходовую вахту капитану и отправился ужинать. После сытного ужина ещё часик посидел за бумагами и завалился спать. На этот момент мы лежали в дрейфе, ожидая подхода «малыша» для приёмки с него рыбы. В 03.40 прозвенел будильник. Я его завёл на всякий случай, а так–то меня будил вахтенный матрос в половине четвёртого. На этот раз не разбудил. «Ну, и хрен с вами!» - думаю. – «Пошучу малость. Пока не придут будить, на мостик не поднимусь». Встал, умылся, оделся, кофейку налил. Сижу, жду, прикалываюсь. Пароход куда-то идёт, слышно, как за бортом шумит вода, да и по работе двигателя понятно. Никакой погрузки, похоже, не было. Может, навстречу пошли?
Время уже 04.00, а никто и не думает меня будить. Сижу ещё немного. Но через десять минут, что-то неладное почувствовал, «подорвался» и бегом на мостик. Поднимаюсь,... а там никого. Ну, совсем! Когда глаза привыкли к темноте, стал заглядывать во все углы, может, где притулились и заснули. На крылья мостика выглянул. Даже для верности покричал немного. Никого. Ни единой живой души на мостике. А пароход куда-то идёт.
Глянул на карту: «Мать честная!» Последняя обсервация (определение места судна в море) моя была восемь часов назад, при сдаче вахты. А потом будто и не определялся никто ни разу. Проверил ленту курсографа, а на ней прямая линия уже часов семь. Значит, идём одним курсом почти две вахты. Но куда, и где же мы сейчас? Этот вопрос озадачил меня ещё больше чем первый:
«Куда подевались второй помощник с матросом?»
Первым делом дёрнул ручку на «Стоп». Хрен его знает, куда мы заехали. Море небольшое, как бы в чужие территориальные воды не забраться. Ещё ареста за нарушение границы нам не хватало. Позвонил в машину, но там никто не взял трубку. Ну, ладно, наверное оба вышли из ЦПУ и не слышат. Сейчас по изменению режима работы двигателя механик поймёт, что я застопорил ход, и сам позвонит. А мне теперь надо место взять.
Электронные карты я тогда видел только на тренажёрах, а у нас на судне не было даже захудалой спутниковой системы. Определялись по радионавигационным ориентирам и береговым объектам. Включил радар на шкалу дальнего обзора и по очертанию береговой линии примерно определил место нахождения. Потом уточнился по радионавигации, но не вздохнул с облегчением. Волосы встали дыбом от результата.
Оказалось, что мы промахнули несколько мелких банок и чудом не вылетели на островок у границы шхер. Территориальные воды сопредельного государства всё же захватили, но не сильно и мимоходом. За эти две вахты мы пересекли несколько оживлённых судоходных путей, и две запретные для плавания зоны. Не знаю уж, как с нами расходились встречные суда, но, уверен, их штурмана при этом сильно огорчались, и возможно, ругались матом.
Для них мы были Летучим Голландцем.
Хорошо, что тогда ещё не стояли на наших судах АИСы(автоматический идентификатор судна), а то бы нас уже давно кто-нибудь «застучал».
Лёг я в дрейф и вдруг вспомнил, что моего матроса тоже на вахте нет. Да и из машины никто пока голос не подал. Надо узнать, что же всё-таки происходит.
Первым делом кинулся в каюту второго помощника и обнаружил его на палубе мордой в вонючей луже и ногами на подушке. Признаков разумной жизни он не подавал. Скатился я к матросам, а там…! Дым коромыслом, брагой несёт на весь коридор и так же никакого сознания ни в одной голове. Мой матрос поднял на меня мутные глаза, что-то радостно хрюкнул и вновь рухнул со счастливой улыбкой на лице.
В машину я мчался с предчувствием беды. Вахтенный механик «вырубился» прямо в кресле перед пультом управления, а его моторист свернулся калачиком на резиновом коврике под ГРЩ(главный распределительный электрощит). Аромат спиртного, смешанный с запахом солярки, не допускал двусмысленного толкования произошедшего. Датчики выдавали неисправность. На пульте яростно мигали сигнальные лампы, и надрывалась сигнализация, но никому здесь это не мешало.
Разбудить вахтенного механика удалось с большим трудом. Когда тот обрёл способность адекватно сознавать действительность, поинтересовался, какой праздник отмечался так бурно. Оказалось, день рождения «деда» (старший механик) не успели отметить на прошлой неделе, и решили исправить это упущение, благо брага выходилась. Достойный повод уйти в запой всем экипажем прямо на ходу! А действительно, гори оно всё ясным пламенем!
Я вздохнул с облегчением и отправился на мостик. Если есть достойный повод, это уже не просто пьянка, а организованное мероприятие.
По пути решил заглянуть в капитанскую каюту. Так, на всякий случай. И даже не удивился, увидев нашего мастера спящим на столе в обнимку с алюминиевым чайником. В том, ´что было в чайнике, я даже не сомневался. Ну, не компотом же он так ужрался! Стаканы на палубе и окурки в тарелках красноречиво подтверждали догадку. Всё правильно:
«Если не можешь прекратить пьянку, нужно её организовать и возглавить».
Красавец!!!
А на мостике уже захлёбывалась криком радиостанция. Нас искали те, у кого мы рыбу должны были принимать. Пришлось с ними объясняться. А потом двинул я телеграф на передний ход и развернулся на обратный курс. Смех смехом, а работать-то надо, люди ведь ждут. Им рыбу ловить надо, а трюмы полны. Они же из-за нас денег лишаются.
Некрасиво получилось. Ай-яй-яй!
Так и достоял я в трезвом одиночестве до утра. А впрочем, был ещё один трезвый на мостике – это авторулевой, который на авиационный лад называют автопилотом. Он-то как раз честно и добросовестно выполнил данный ему приказ – держал курс. Я же про себя подумал:
«Вот так проснёшься однажды, а ты уже мёртвый. Валить надо из этой конторы, где не пьёт только автопилот!».
Это может показаться байкой, но это реальная история.
Хотите верьте, хотите нет.
Вот такого я в жизни больше никогда не видел.