С каждым потухшим фонарем, вечерняя улица погружалась во мрак все сильнее. Будто живая, эта темнота старалась спрятать в себе нечто страшное, то, что забирает души, то, что приходит по ночам со стороны старого кладбища, которое расположилось в конце улицы...
То пасмурное 25е утро января месяца я вспоминаю часто. Смесь страха и ужаса, меня не покидает до сих пор. Как бы я не пытался вычеркнуть из своей жизни эту дату, ничего не получается, хотя наверное теперь нужно зачеркнуть все последующие, ведь они ничем не спокойнее предыдущих.
Конечная остановка, ранее утро, человек на скамейке. Он будто ждет автобуса, чтобы отправиться на работу или учебу, но подходя ближе, приходит понимание, что ему уже не нужно, ни то, ни другое.
Он сидел, облокотившись на спинку. Его лицо, которое было искривлено гримасой ужаса, не так просто описать, не то чтобы забыть. Широко открытый рот, будто он пытался кричать и в этот самый момент, замер. Навсегда... Его взгляд был направлен в конец улицы, на высокий ржавый забор, за которым можно было разглядеть памятники и кресты. За ним было кладбище.
Я уже не помню, как доехал на работу. Это все как в тумане, я даже не знаю, как я не свалился в обморок, когда это все увидел.
25е утро января месяца в нашем небольшом городе будут вспоминать долго, а я, как и все жители этой девятиэтажки, не будут забывать его ни на секунду. Дело в том, что она стоит ближе всех к кладбищу и она единственная, которая возвышается так высоко, чтобы можно рассмотреть все, что твориться за этим забором.
Как быстро умер тот человек, я не знаю, я знаю лишь то, что он точно не успел закричать. Я встаю рано, чтобы успеть сделать все, что как обычно отложил с вечера. Так вот, я видел эту пустую остановку за час, до того, как вышел на улицу, я видел, как этот человек пришел и присел на скамейку, но я не слышал крика, который должен был разнестись по всей улице.
Разве такое возможно?
Возможно, и еще как. Пока мы обсуждали этот из ряда вон выходящий случай, случился второй.
Ночь опустилась на этот мрачный серый город, заковывая всех и все в своих объятиях. Я сидел у окна, готовясь предаться ничему, сну без сновидений, но вдруг я заметил еле идущего в сторону конечной остановки человека.
Он брел, наверное, думая о чем-то, он направлялся, чтобы видимо уехать домой на последнем автобусе, он присел на скамейку, возможно осознавая, что опоздал на каких-то 10 минут.
Он повернулся в сторону кладбища, дабы посмотреть на потухший секундой ранее фонарь, затем на второй и третий. Фонари гасли, один за другим, медленно и крайне тревожно. А затем погас последний, тот, что на конечной остановке...
Человек так просидел до утра, пока его не забрала скорая помощь, ибо с ним случилось тоже самое, что и с первым пострадавшим.
-Это кладбище забирает души, – произнес кто-то в толпе зевак, которые собрались вокруг остановки.
А ведь действительно, если принять во внимание все мной увиденное, складывается впечатление, что в этих предположениях есть большая доля правды.
С этих пор я начал наблюдать. Это были длинные вечера, когда можно было присесть с кружкой горячего чая и просто смотреть в даль, ожидая самое ужасное, но ничего не происходило, лишь только соседей становилось все меньше. Один за другим, они уезжали, оставляя за собой пустые квартиры.
Эта улица всегда была пуста, лишь только фонари, подмигивали мне время от времени, гаснув и зажигаясь вновь.
-А ты в курсе, что кладбище закрыто? - произнес мой сосед Ефим, поглядывая в окно.
И действительно, я сначала не обратил на это внимание, но с некоторых пор я не замечал, чтобы кто-то приходил на это кладбище.
Намертво закрытые старые ржавые ворота, будто никогда не открывались, и это казалось чересчур странным, ведь минимум один человек должен был туда приходить каждый день. Сторож.
Наблюдая в бинокль, я никак не мог застать свет в окне этой сторожки, в ней будто поселилась темнота. Вскоре я узнаю, вернее мне кое-кто расскажет, что случилось тогда, в те самые дни, когда кладбище было еще открыто.
-Конечная, - произнес водитель автобуса, когда мы остановились на предпоследней остановке.
Люди были очень недовольны. Они ехали после работы, был уже вечер, им нужно было скорее добраться до своих квартир, чтобы отдохнуть пару часов и лечь спать пораньше, ведь завтра опять на работу, а тут им еще приходится идти пешком. Но ни на какие уговоры, угрозы, проклятья, водитель не поддавался. Он стоял на своем:
-Я туда не поеду.
То, что в скором станет достоянием общественности, я узнал в числе первых, от этого самого водителя, когда решил вместе с ним поехать обратно по маршруту и послушать об его страхе перед этим местом.
-Сторож то с того самого кладбища, - начал он, закрыв двери, - Я его часто видел по утрам. В моем доме живет, этажом ниже. Истории, которые он рассказывал, были необычными, страшными, но осознание того, что это сказки, давали нам спокойно спать. До определенного момента.
На этом самом кладбище уже никто никого не хоронит, но ты и сам это знаешь, но люди бывает, приходят туда к своим родственникам. Редко, но все же. Так вот, однажды я стал слушать очередную историю от сторожа, Матвея, когда встретил его в подъезде.
Он был достаточно напуганным, как-то странно себя вел.
-Я вчера услышал прелестную песню, - начал говорить он, - Это было мелодичное, тихое пение девушки, где-то вдалеке. Резко встав, я уже хотел пуститься в бега, оставив все на своем рабочем месте, но выйти из сторожки было страшнее, чем остаться в ней.
Несколько раз я протер глаза, даже сильно себя ущипнул, так, в надежде, что это сон и мне кажется. Оказалось, что это не сон.
Пение не прекращалось, к нему добавились какие-то звуки, похожие на шаги по недавно выпавшему снегу. Это было крайне жутко, я повидал многое, понарассказывал тоже не мало, но если все то, что было раньше, еще как-то можно списать на то, что обычно называют "показалось", то это никак нельзя объяснить.
Я выглянул в окно, пытаясь увидеть хоть что-то, хотя нет, желая увидеть пустое кладбище, но не в этот раз.
Там, где-то вдалеке, скрываясь во мраке ночи, что-то бродило. Возможно человек, а может что и похуже. Оно будто обходило все кладбище, рассматривая кресты и памятники. Казалось, что ему или ей, это очень интересно, будто оно этого не видело несколько сот лет...
На этом моменте Матвей задумался. Он был в таком состоянии, что мне самому после этого рассказа стало не по себе.
-Мне кажется, - продолжил он, спустя несколько минут, - Мне кажется, что я встретился с призраком.
Это нечто так обошло почти все кладбище, а потом исчезло, где-то в гуще леса, когда наступило утро.
-Я написал заявление, я увольняюсь, - после этой фразы я понял, что тут действительно что-то не так.
Матвей почти всю жизнь отработал в этом месте, его ничем невозможно было испугать, он сам часто пугал ребят, которые бывает, заглядывали на это кладбище по ночам, пытаясь испытать свои силы, а сейчас вот такое.
С того дня Матвея я не видел. Такое бывало часто, этому не стоит удивляться, но после всех этих смертей на конечной остановке, я решил зайти к нему, побеседовать так сказать.
Дверь мне не открыли. Его не было дома. Его никто не видел.
А вот сегодня, направляясь утром на работу, я увидел его сына, который вывозил вещи из квартиры Матвея. Как он мне сказал, его отец умер на своем рабочем месте, на том самом кладбище. Его лицо было искривлено от ужаса и страха. Все это случилось на следующий день, после нашей последней встречи. Он хотел уволиться, и отрабатывал две недели.
Я не поеду на конечную остановку, завтра же попрошу, чтобы меня сняли с этого маршрута, а если откажут, уволюсь к чертям собачьим, не собираюсь даже две недели отрабатывать...
Автобус уехал дальше, а я побрел домой. Мои мысли спутывались, этот рассказ действительно засел мне в душу. Я пытался как-то это все сложить воедино, понять, поверить и решить, а что же мне теперь делать?
Я остановился на конечной остановке. Посмотрев в конец улицы, ко мне пришло осознание того, что сейчас уже поздний вечер. Вдалеке, у этих самых ржавых ворот, погас фонарь.
Я повернулся и чуть ли не бегом, помчался в сторону своего дома, пока за моей спиной, наверное, гасли фонари.
Какое-то такси, чуть меня не сбило, когда я выбежал на дорогу.
-Ты совсем что ли? - послышалось позади, однако мне было не до этого. Уже, будучи в подъезде, я отказался от идеи прокатиться на лифте, и пошел пешком. У меня было такое ощущение, что за мной кто-то идет, шагов я не слышал, но ощущение...
В этот вечер я не спал. Я не пошел на работу, всем сказал, что заболел. Все дело в том, что когда я вышел утром на улицу, я увидел, как ту самую машину, которая вчера меня чуть не сбила, грузят на эвакуатор.
Я уже понял, что случилось. Я даже не стал спрашивать, это было и не нужно.
-Да, квартиру продаю, - произнес я, расхаживая из стороны в сторону по комнате, и изредка поглядывая в окно, в сторону того самого кладбища, - Да, тот самый дом, неподалеку от кладбища. Дешево потому, что мне срочно нужно, я переезжаю. Какая вам разница, какая причина? Вы либо приезжаете смотреть, либо нет, у меня много предложений за такую стоимость то.
Я замер перед окном. Вдалеке, там, на кладбище, я кое-что заметил. Возможно, показалось, но схватив бинокль и посмотрев внимательнее, мне пришлось закончить разговор.
Там, вдалеке, я увидел странную фигуру, которая бродила по кладбищу, осматривая захоронения, останавливаясь у каждого креста. Это была высокая и человеческая фигура, ростом метра под два, в очень широкой и странной одежде, которая покрывала все тело и голову. Это была будто простыня. Черная простыня. Походка у этого нечто была тоже странная. Он или она шло тихо, слегка хромая и было видно, что этому нечто тяжело идти. Но оно идет. Куда-то...
Отложив бинокль в сторону, я стал пересчитывать все деньги, которые у меня остались от зарплаты.
-Твою ж, - выругался я, пересчитав все.
Мне не хватало на съемную квартиру.
Вопрос денег отошел на второй план, когда я вновь взял бинокль и увидел, что на кладбище нет никого. Ни один из фонарей на улице не горел. Темнота, поглотила все в округе, но больше всего меня сейчас беспокоили фонари во дворе. Они... Они как бы тоже не горели.
Я стал слушать. Сейчас имело смысл абсолютно все. Все звуки, все шорохи, разговоры.
Я услышал кое-что, явно выбивающееся из ряда нормального и обыденного. Это было пение. Тихое, мелодичное, какое-то темное и неживое. От него становилось жутко, оно заставляло бояться, ведь именно сейчас, я еще раз вспомнил весь рассказ водителя автобуса, а затем вспомнил лица тех погибших, и мне очень не хотелось оказаться среди них на каком-нибудь кладбище.
Я слышал все. Эти шаги, которые ранее скрывались в звуках, доносящихся от соседей, теперь вышли на первый план, так как теперь все резко замолчали.
Пение становилось все громче, источник этих звуков поднимался все выше. Не нужно меня обвинять, но я хотел, чтобы все это остановилось где-то там, внизу, чтобы оно, ни в коем случае не поднялось на мой этаж, не постучалось в мою дверь.
Где-то, послышался стук. Это было на этаже ниже, если не ошибаюсь. Кто-то не открывал дверь, так как усердные стуки, разносились на весь подъезд. Хоть они и были не громкими, но от этого не легче.
Вскоре они прекратились, а вместе с ними и исчез свет на моем этаже.
Отойдя подальше от двери, я решил просто ждать. Просто довериться судьбе.
Тихий, монотонный стук. Это нечто с кладбища, будто прожигало меня взглядом, хотя между нами сейчас была дверь.
Раздался звонок на мой сотовый. Это было крайне не вовремя. Пытаясь найти этот чертов телефон, я стал шуметь. Он лежал на тумбочке у двери.
В дверь больше не стучали.
-Я знаю, знаю, ты там, - вдруг донеслось из-за двери, и этот голос был ужасно жутким, нечеловески низким и грубым, а между фразами были громкие хрипы.
-Я знаю, ты там, там, - повторило оно, и ручка входной двери прогнулась вниз, и дверь дернулась.
-Очередь твоя сегодня...
Нескончаемый поток фраз продолжался, и вдруг произошло нечто ужасное для кого-то, и чудесное для меня. Меня спас громкий удар подъездной двери. Кто-то не вовремя для себя, но вовремя для меня, зашел. Видимо спешил, так как его торопливые шаги были слышны по всему подъезду. В какой-то момент исчезли фразы из-за двери, а потом и шаги по лестнице.
С утра, жители этого дома найдут тело человека, который не дошел до своей двери пару метров...
Достав бутылку, неважно чего, я обновил пустую стопку. Присев перед окном, я стал смотреть на этот тусклый свет от единственного фонаря, который продолжал освещать небольшую часть улицы.
Все это меня угнетает с каждым днем все больше и больше, я будто растворяюсь в этой смертельной тоске и унынии от того, что со мной случилось.
Той остановки, что была под моими окнами, более не существует. Ее убрали. Мой бывший дом, все еще стоит, он пустует, он теперь будто как продолжение того самого закрытого кладбища, как надгробие былой жизни.
Я переехал, пришлось. Больше со мной ничего мистического не случалось и надеюсь, что не случится. Я уже далеко от того места, но это закрытое кладбище расширяется и становится больше.
Уважаемые читатели! На этом история завершена. Большое спасибо за Ваше время, которое Вы потратили на прочтение моей истории.
