Мои дорогие!!!
Продолжаю выкладку произведений Ксении Чапин. И сегодня продолжу ее интересной книгой "Когда запоет соловей" Эта книга о довоенных годах и о ВОВ, о любви, о героизме наших бойцов, сражающихся за Родину. Не торопитесь откладывать ее в сторону, я начала читать, книга очень интересная. И сейчас буду читать вместе с вами.
Глава первая
В начале мая одна тысяча девятьсот тридцать девятого года погода в пригороде Ленинграда стояла хорошая.
Днем воздух прогревался градусов до пятнадцати, а то и выше, солнце слепило глаза, отражалось от сочной молодой зелени и пробиралось в окна дачного дома академика Тихомирова, где было шумно, но отнюдь не тесно.
- Они уже приехали?
- Нет, Тая. Пока еще не приехали.
- Папа, ну почему же так долго?
- Дело молодое, дочка!
Николай Григорьевич расправил пятерней свою короткую и острую бородку, пробежался еще раз глазами по заголовку газеты “Ленинградская правда”и поднял взгляд на семнадцатилетнюю девушку, взволнованно перебирающую золотые кисточки портьеры.
Тая, второй ребенок и старшая из дочерей академика Тихомирова, вытянулась, за последний год, как березка, и стала больше походить на женщину, нежели на ребенка.
Мать сшила Тае прелестное голубое платье с белым воротничком и белыми манжетами на коротких рукавах. Талию подчеркнули коричневым кожаным ремнем. Туфли на каблуке - рюмочке, белые носочки с кружевной оторочкой.
Академик хмыкнул, нахмурился и вернулся обратно к чтению, отбрасывая мысли о том, что его маленькая Таис вскоре может покинуть отчий дом.
Девушка же не могла найти себе места, она металась от одного окна, выходящего на двор, к другому, запотевшему от готовящихся на кухне блюд.
- Не мельтеши! Сядь в сторонке и сделай глубокий вдох. Тая?!
Галина Михайловна как раз накрывала тонко раскатанным тестом мясной пирог, когда дочка чуть не столкнула его со стола.
Девушка поспешно извинилась, спросила у матери и бабушки, не нужна ли им какая то помощь, но она больше мешала, нежели могла помочь.
- Ах, ну почему же они так опаздывают?!
- Мужчины никогда не опаздывают, золотце. Они лишь немного задерживаются. - Бабушка Вера набросила на плечи Тае расшитую цветами шаль и отворила дверь на улицу. - Пройдись. Скоро и младшие проснутся с обеденного, и гости будут на месте. Терновник весь в цвету! Какой аромат... Голову вмиг вскружит! Утром даже соловей пел под моим окном.
- Да, бабушка, и я слышала..
Тая ступила за порог, придерживая на плечах теплую шаль, а пожилая женщина перекрестила ее по привычке.
- Мама! Прекрати так делать!
- Ребенок за порог ступил, Гала. Крести, пока никто не видит! - Невестка была женщиной, рожденной уже в двадцатом веке, а детство и юность Веры Павловны пришлись на век девятнадцатый.
Она до сих пор хранила в прикроватной тумбочке Библию и вставала на колени у кровати по утрам и вечерам, практически беззвучно шевеля губами и складывая руки в молитве.
- В новое время так нельзя. Да и Тая лишь погулять вышла. Не замуж.
- В любое время так можно. В любое... - Вера поднесла ко рту платочек и отвернулась, чувствуя как к горлу подступает кашель. - Куда бы твое дитя не направилось... Гала, не успеешь обернуться, как Таю будем отдавать в другую семью.
- Она только школу заканчивает. Пойдет учиться в университет, и только потом уже можно начать присматривать себе молодого человека.
Умудренная прожитыми годами Вера лишь улыбнулась: В семнадцать лет девушки жаждали любви, а не университетских истин.
- Возможно что-то с памятью моей стало? Напомни, дочка, когда вы с Николенькой обвенчались?
- Мама, мы с Николаем Григорьевичем расписались в девятнадцатом году. В феврале.
- А через пару месяцев и Коленька младший родился.
Щеки Галины Михайловны раскраснелись, она заохала и отвернулась от свекрови, прикрываясь тем, что нужно пирог поставить в печь.
Слишком быстро забывается юность, но никто еще не рождался сразу сорокалетним, смиренным и правильным.
Молодые люди хотят любви. Они стремятся к любви. И они ее находят, рано или поздно.
Тая открыла калитку и выглянула на улицу. Академический дачный поселок был тих. Ни одного прохожего, не то чтобы автомобиля! Пыль бы сразу встала столбом, а сейчас воздух можно было зачерпнуть черпаком и выпить - такой чистый и прозрачный.
Девушка ждала приезда своего старшего брата Коли и его добрых друзей еще со времен учебы в лицее - Александра Громова и Костю Разумовского.
Особенно она ждала Костю.
Брат был весельчаком и балагуром. Громов - немногословным и грубоватым.
Костя же, как истинный потомок дворянского рода, сочетал в себе все самые привлекательные черты, которые должны были быть присущи мужчине. Светлые волосы, тщательно уложенные и зачесанные назад и военная форма. Безупречные манеры и умение говорить с кем угодно и о чем угодно часами. Стали ли его плечи шире? Константин был не высокого роста, но в сравнении с Таей казался больше и крупнее.
Уже два года все три друга служили в армии, и их увольнительной с нетерпением ждала Тая последние шесть месяцев. К полудню машина не приехала, но осталось потерпеть всего - ничего!
На деревянный резной забор уселась маленькая птичка. А за ней другая. Тая примостилась рядом, сложила руки на кромке и опустила на них подбородок, потом тяжело вздохнула.
Костя должен увидеть, какая она стала. Больше не ребенок - взрослая женщина, округлившаяся в груди и бедрах, с тонкой талией и изящными щиколотками. Он просто обязан увидеть ее такой!
Тая вздрогнула, когда неподалеку чихнул двигатель зеленого грузовика ГАЗ - АА. За рулем сидел незнакомый девушке человек, а вот в кузове...
- Таис! - Голос Кости.
- Тайка! - Потом радостный возглас брата.
Он выпрыгнул первым, и с улыбкой наблюдал, как борется с щеколдой калитки сестра, потом сразу же заключил ее в свои объятия и закружил вокруг своей оси.
- Тайка - балалайка!
- Коля! - Девушка не могла на него сердиться, она расцеловала розовощекого братца в обе щеки, заливисто рассмеялась, не смея поверить своему счастью, потом поправила юбку нового голубого платьица и смущенно обернулась к его товарищам.
Разумовский смерил ее довольным взглядом и покраснел, в точности, как Николай минутами ранее. Его лицо было усеяно мелкими веснушками. Нос прямой. Рот маленький, но Тая не считала это недостатком.
- Таис Афинская... - Проговорил он с придыханием. - Венец эволюции и прекраснейшая из...
Он не смог договорить, потому что последним из оббитого деревом кузова ГАЗ - АА выпрыгнул Саша Громов.
Вещмешок он бросил прямо в голову Кости. Блондин насупился и кинулся трепать несносного Громова.
- Ничего не меняется, Тайка. Годы идут, а Разумовский с Громовым все также сердечно любят друг друга.
Как бы Тае не хотелось обнять и Костю, или хотя бы пожать тому руку, она сдержалась. Брат стиснул ее плечи и повел к дому, начиная свою привычную болтовню.
