В сознание Варя пришла там же на полу, где его и потеряла. Тело отзывалось болью везде, где ее били. Халатик был распахнут. Она даже думать не хотела, распахнулся он сам или эти сволочи постарались.
Последующий осмотр показал, что все более-менее ценное они вынесли. Хотя и выносить-то было особо нечего. Но ребятки постарались. Понятно, что телевизор и ноутбук искать было бесполезно, украшения тоже испарились. Деньги. Там было тысяч двадцать. Основную наличность Варя хранила в банковской ячейке, но вся равно - жалко.
А еще эти, с позволения сказать, нелюди, уперли ее любимый стул!
- Как низко ты пал, свободный народ, - воздев руки к потолку, театрально проговорила Варя, - Что у бедных шарлатанок стулья воруешь!
Полиция по горячим следам послала Варю в путешествия в ближайшую лесостепь. А участковый, к которому пришлось пробиваться с боем, сказал:
- Ты цыганка, они цыгане. Мне этого не надо. Сегодня пишите заявление, завтра забираете. А от меня начальство требует раскрытий, отчетов и так далее.
- Я забирать не буду! – заверила Варя.
- И что? Ну, будет у меня одним висяком больше. Где мне их искать? У табора адреса нет. А барон их пошлет меня и будет прав. Не сам он к тебе приходил. А если и сам, то где доказательства?
- Я в доме ничего не трогала, можно отпечатки снять, мероприятия следственные провести, - это Варя недавно несколько иронических детективов прочитала.
- Раз такая умная, вот и проводи все, что хочешь. А у меня тут не следственный комитет, а опорный пункт. Тут криминалистов отродясь не было.
- Так вы оставите преступление без внимания?
- Ну, почему же? Я тебя очень внимательно выслушал. Могу еще посочувствовать. Хочешь?
- Нет, спасибо. Обойдемся как-нибудь! – выходя, Варя со всей силы хлопнула дверью.
А из кабинета донеслось:
- Но-но! Сейчас за хулиганство привлеку!
- Себя привлеки, - фыркнула Варя и отправилась домой наводить порядок.
С потерей имущества Варя почти смирилась. Деньги она еще заработает, а на них потом купит, все, что пожелает душа. Но платить вымогателям ей не хотелось ни в коем случае. Естественно, она позвонила Косте.
Во-первых: в детском доме он был одним из ее негласных кураторов. А во-вторых: был самым частым ее сопровождающим в рейдах в качестве охраны. И она видела его в деле. Вот кто умел решать вопросы силовыми методами, так это Костя.
На вызов Костя приехал не один, а с Василем. Вот тут радость наполнила сердце Вари:
«Эта парочка могла весь табор положить!»
Они, как правило, отстаивали честь и достоинство всех обиженных детдомовских ребят. Бывало и так, что они ввязывались вдвоем в драку против толпы и выходили победителями. Побитыми, с порванной одеждой, но победителями.
Вникнув в ситуацию, Костя сказал:
- Варюха, мы можем собрать отряд и отполировать их фотографии, но это не снимет саму проблему. Уйдут эти, придут другие. Надо придумать что-то такое, чтобы они отстали раз и навсегда.
- Угу, - согласился Василь.
- Может, у Любы спросим? – предложила Варя, - Она умная!
- Она в другую сторону умная, - парировал Костя, - Нам надо человек зубастый, злой и образованный!
- Как Олег, что ли? – спросила Варя, - По слухам, он весь детский дом «построил», что тот стал вполне приличным местом.
- Это ты тогда сама, у меня с ним некоторые разногласия были по поводу воровства.
- Он же не для себя! – Варя встала на защиту, - А для детей.
- О! Еще одна жертва идеального Олежки! – осклабился Костя.
Варя покраснела, и пикировка угасла сама собой.
Олег сразу включился в проблему и похвалил за то, что обратились к умному человеку, а не дров наломали, как это обычно и бывало.
- Поскольку данные представители вольного народа существуют вне системы, у нас есть два захода на решение нашей проблемы. Или через ментов, или через бандитов. Но в любом случае, это будет маскарад, так что нужен будет реквизит.
- Будет реквизит, - сказал Костя, - Один наш паренек устроился в дом культуры грузчиком при декорациях. У меня есть доступ в костюмерную. К костюмерше, кстати, тоже есть доступ, - и Костя изобразил в воздухе какой-то знак, который имел тайное значение, от которого ребята улыбнулись, а Варя залилась краской.
- Костя с Василем будут оказывать силовую поддержку, а я буду вести переговоры, - Олег собирал скелет предстоящей операции, - У тебя, Варя, будет роль статиста. То есть, ты не причем, просто так совпало.
- Я голосую за законников! – сказал Костя, - Хочется мне в форме пощеголять!
- Я – за бандитов, - сказал Василь и повернулся к Косте, - А форму я тебе свою отдам, если ты в нее влезешь. А – нет, в военторге куплю. Хоть генеральскую.
- Мне все равно, - сказала Варя, - Главное, чтобы я их больше не видела!
- Молодцы! – улыбнулся Олег, - А за мной, значит, последнее слово. Что ж, мне ближе бандиты.
- Кто бы сомневался! – хохотнул Костя.
На вокзал Варе все-таки пришлось сходить. Она нашла одноногого Гришку и сказала, чтобы господа подошли обсудить условия через неделю. Мол, есть кое-какие вопросы и уточнения. И еще предупредила, что эту неделю ее дома не будет, так что пусть раньше времени даже не суются.
Варя действительно на неделю была вывезена в детский дом, чтобы ребята успели подготовить операцию по ее освобождению от назойливых кровников.
Для операции было взято три деловых костюма, фальшивые золотые цепи и бутафорские пистолеты. Спектакль решили не перегружать деталями.
Около десяти часов вечера в дверь квартиры настойчиво постучали. Варя открыла дверь, убедилась, что там те самые ненавистные лица, и, не говоря ни слова сразу пошла в комнату.
- Шагай! Чего замер? – это Василь стимулировал товарищей проходить.
Он ожидал их на площадке за углом. Во-первых, чтобы вошли все пришедшие, а во-вторых, чтобы отрезать пути к отступлению.
Граждане цыгане прошли в комнату, где их встретил стоящий за дверью Костя и сидящий за столом Олег.
Василь занял позицию с другой стороны двери.
Варя скромно стояла позади Олега.
Посетителей было, как и в первый раз, трое: Гунари и двое сопровождающих.
Когда мизансцена выстроилась, Олег начал говорить:
- Вечер ни разу не добрый и здоровья я вам не желаю, Поэтому обойдемся без формы приветствия. Вы меня не знаете, я вас знать не желаю, так что знакомиться не будем. Не пригодиться. Ко мне можно обращаться «уважаемый» или «глубокоуважаемый». Иная форма не приемлема. Понятно?
- Ты кто такой? – спросил один из сопровождающих.
Удар по почкам, потом в основание черепа и бесчувственное тело рухнуло на пол.
Олег смерил ледяным взглядом двух оставшихся стоять посетителей и повторил:
- Понятно?
Цыгане энергично закивали головами.
- Вы обратились к этой гражданке, - он кивнул в сторону Вари, - С целью собственного обогащения неправедным путем вымогательства и шантажа. Это было сделано в высшей степени неосмотрительно!
- А че? – подал голос второй сопровождающий, - Она цыганка, обязана барону отстегивать!
Удар в коленную чашечку, удушающий прием и говоривший присоединился к собрату в качестве украшения линолеума.
Олег тяжело вздохнул и продолжил:
- Данная гражданка уже участвует в некотором проекте. Она хранила общак в крипте и проводила нужные нам операции.
- Сильно глубокоуважаемый, - сказал, оставшийся стоять, покосившись на лежащих, - Мы же ни сном, ни духом! Можем извиниться и оставить ее в покое!
- Это само собой, разумеется! – сказал Олег, а потом перейдя на визгливый крик: - Ноутбук ее где?
Мужик даже подпрыгнул от удивления. За что, моментально был припечатан лицом к столу с заломленными руками, и зафиксирован в таком положении.
- А зачем вам ноутбук? – прохрипел Гунари, - Ему цена – три копейки.
Олег повернулся в пол оборота к композиции с хрипящим цыганом в центре и продолжил спокойно:
- Крипта, она же криптовалюта является информационным аналогом реальных денег. Хранится она в мировой паутине, а ключ к кошельку находится на жестком диске компьютера. В нашем конкретном случае, в этом самом ноутбуке. Я повторяю вопрос, - Олег повернулся к цыгану и склонил к нему голову, - Ноутбук где?
- Так, продали уже, - ответил цыган.
Ребята при подготовке на это и рассчитывали. Если бы его вернули, дальнейший прессинг мог дать сбой.
- Там было, - Олег задумался, - Семь с четвертью миллионов иностранных денег. А поскольку это общак, ты понимаешь, чьи это деньги?
Цыган икнул, а потом истерически хихикнул.
- И вам их не простят и не подарят! – сказал Олег сурово, - Пиши адреса, где ваш табор расквартирован, будем возмещать, - и Олег махнул рукой, мол, отпустите.
Цыган осел на пол, но сразу же поднялся.
- Глубокоуважаемый, у нас нет таких денег, - проговорил он растерянно.
- Ну, люди же есть? – цыган кивнул, - У людей есть почки, печень, сердце, легкие. Это тоже каких-то денег стоит.
Цыган побелел.
- Пиши адреса! – максимально холодно и сухо проговорил Олег.
- Но нельзя же так с живыми людьми, – пробормотал цыган.
- А девку нашу без спроса трогать можно было? – рыкнул Олег.
- Мы соберем деньги, не надо наших резать, - проскулил Гунари.
- Даже если мы всех вас на органы пустим, и половины суммы не будет, - буркнул Костя из своего угла.
- Детей можно в рабство продать, - предложил Василь.
- Не надо в рабство, - заплакал цыган, - Город забирай! Все забирай!
- А барон-то с тобой согласится? – спросил Олег с издевкой.
- Барон – мой отец. Болеет. Я управляю.
- Ух, ты, какая птица к нам залетела на огонек! – Олег изобразил задумчивость, - Город в половину суммы засчитаем, так уж и быть.
- А остальное органами доберем, - вмешался Василь, - Адреса давай!
Требование парень сопроводил тычком в область печени. Цыган скривился:
- Мы соберем деньги! Дай неделю!
- Ладно, у вас неделя, - заключил Олег и добавил, - Ветошь свою забери!
Это относилось к двум телам, которые начали проявлять признаки жизни.
Какая там неделя? Через два дня в городе не осталось ни одной личности цыганской национальности. Это, наверное, был единственный случай в истории, когда такое произошло без предварительной кровопролитной войны.
А завершая операцию, Олег сказал Варе и парням:
- Через две недели у нас собрание выпускников. Оповестите, кого найдете и сами приходите. Все детдомовцы должны знать, что даже после выпуска у них есть тыл. То место, куда они могут прийти за помощью и успокоением. И обязательно его получат!
- Точно! – воскликнул Костя, - Мне будет, что сказать! Есть шикарная идея!