"По дороге с ветром" 7 / 6 / 1
Что-то тяжёлое давило на грудь Марийке.
Она дышала с трудом. Уже не было слёз, не было сил плакать.
— На, оденься, — произнесла женщина, которая только недавно ворчала недовольно, что ей пахнет табаком.
Марийка встала, неожиданно обнаружив себя нагой, стыдливо потянула на себя одеяло.
— Не боись, — успокоила её женщина, — Димка вышел, а я слепа. Так что одевайся и ступай к нему. Он ждёт.
Платье оказалось впору. Оно было небесно-голубого цвета, длиной чуть выше щиколотки. Вышитые по нижнему краю розы делали платье нарядным.
И Марийке даже стало не по себе.
— Ты, должно быть, красивая… — женщина сказала это с восхищением. — Димка никогда не интересовался женщинами. Поэтому я удивлена.
Марийка ещё больше засмущалась.
— Меня зовут Агнесия Серафимовна. Ты поживёшь у нас, пока сын не найдёт твоих родственников.
Ты не будешь нуждаться в чём-то. У нас строгие правила. Если не пришла к ужину, то пропускаешь его.
Я сейчас вынуждена всё делать сама. Поэтому не допущу опозданий. Имей в виду, я не допускаю шумных гулянок, песен, карточных игр.
Мои сыновья выросли в строгости. Они получили хорошее воспитание. Я не знаю, чем они занимаются вдали от дома. Но на моих глазах — это примерные сыновья.
Живя в моём доме, не назначай никому встреч, не приглашай гостей.
Ты не должна выходить одна в город. Там много заразы и ненужных людей. Ты красива, молода и беззащитна. Сироту видно за версту.
А теперь иди. Он купил пирог. Это просто чудо! Чтобы Дмитрий для кого-то так старался.
Марийка со страхом выходила из комнаты.
Не сразу заметила Дмитрия в гостиной.
Она осмотрелась.
Отметила для себя дорогую мебель и бильярдный стол. Марийка однажды пробовала играть с отцом. Но тот был импульсивен, быстро раздражался и сказал дочери, что не женская это игра.
Прошло минут пятнадцать.
Дмитрий всё не появлялся.
Марийка хотела было подойти к окну, выглянуть, поискать нового знакомого.
А он вдруг выскочил из-за шкафа с громким воплем:
— С днём рождения! С днём рождения! И ничего, что он был вчера… Пирог от нас теперь не убежит, прекрасная барышня.
Марийка испугалась выскочившего Дмитрия и задрожала.
— Ты испуганный ветром цветок, — почти пропел «следователь».
А потом заголосил громко:
— Ты испуганный ветром цветок!
Унесённый от дома родного!
Поигрался с тобой ветерок,
Ничего не оставив святого.
Ты распустишь свои лепестки
Для другого, теперь для другого.
Не умри, я прошу, от тоски.
Больше нету порога родного.
Марийка так заслушалась, что даже не могла вспомнить, как у неё в руках оказался букет цветов.
Дмитрий стоял перед ней на коленях, вознеся руки вверх.
Он так смешно себя вёл, что девочка засмеялась.
— Звени, мой колокольчик, — произнёс он и тоже засмеялся.
Потом было чаепитие.
Агнесия Серафимовна порезала пирог, подала его на белоснежных тарелочках. Заварила ароматный чай.
— Этот чай нам привезли из Крыма Воронцовы. Попробуй, милая гостья, тебе понравится. Такие травы у нас не водятся, но я тоже могу сделать сбор не хуже. Вот наступит весна, и Дмитрий отвезёт нас в поля. Я буду учить тебя собирать травы.
— Мама, — укоризненно произнёс сын, — опять вы со своими травами. Вы так настойчивы с ними, что Генкина невеста сбежала после первой же вашей вылазки. Её просто-напросто съели комары и оводы.
— А значит, она нам не подходит! Раз такая изнеженная. Невеста моего сына должна быть не избалованной особой. Она должна быть под стать сыну. А если нам придётся спать в шалаше, она там помрёт?
— Мама, какой шалаш! Мы никогда не будем спать в шалаше! У нас большой дом, — возмутился Дмитрий.
— Не зарекайся, — строго ответила мать, — сейчас каждый день — новая жизнь. Так что если спать в шалаше надумаешь, выбирай себе жену, которая не сбежит оттуда. И Генке передай, когда вернётся.
— Так вы сами можете ему это наказать! — Дмитрий уже очень сильно был раздражён.
— Не могу, он же со мной не разговаривает, — виновато произнесла Агнесия Серафимовна. — Он же обиделся, когда я прогнала его душечку Марфушечку.
Марийка молча слушала, как спорят мать и сын.
Пирог ей понравился.
Она закрыла на мгновение глаза. Пронеслись перед ней дни жизни с Григорием, защемило в сердце.
— О, мой цветочек грустит, — Дмитрий перестал спорить с матерью и обратил внимание на гостью. — Мне удалось скрасить минуты вашей жизни?
Марийка кивнула.
— Ну вот и славно. А теперь я покажу тебе твою комнату. Ты будешь там жить. Это комната моего брата. Он не живёт с нами, редко ночует, и то, только вот тут в столовой. Так что можешь быть спокойна. Никто не выгонит.
Марийка не заметила, как ушла мать Дмитрия.
Когда новый знакомый привёл её в комнату брата, его мать взбивала там подушки.
— Ну вот, располагайся. Всё чистое и уютное. Отдыхай, моя хорошая. И помни, что я строга.
— Мама, не начинайте, — воскликнул Дмитрий.
Агнесия Серафимовна покинула комнату, оставив молодых наедине.
— Тебе четырнадцать, мне двадцать два. Если через пару лет я не стану стариком, ты выйдешь за меня замуж? — голос Дмитрия немного дрожал.
Он вообще стал другим: нежным, бархатным, спокойным, мелодичным.
Марийка не знала, что ответить.
Она ещё не отошла от всего произошедшего за последние сутки, а тут её уже замуж зовут.
Дмитрий не дожидался ответа, он продолжал:
— Я буду писать тебе стихи и песни. И через два года их накопится на одну толстую книгу любви к тебе.
Эту книгу мы сохраним для своих детей, а они для внуков. Ты только представь, что будет через сто лет.
А может, мы будем живы и сами всё увидим. Ты когда-то думала о будущем?
— Нет, — ответила Марийка, и мурашки побежали по её телу.
— Я научу тебя думать о будущем. Ты согласна стать моей женой?
Марийка помотала головой и стала оправдываться:
— Поймите меня, я живу с Гриней, у меня нет родственников. Мои родители погибли, а я чудом осталась жива. И то лишь потому, что сосед спас меня, назвав своей дочерью.
Я не думаю о замужестве. Я просто хочу научиться жить в этом чужом для меня мире. И вы первый человек после Соломона и Грини, который вот так оберегает меня.
Простите, Дмитрий Михайлович. Я не хочу замуж.
Дмитрий смотрел на Марийку с удивлением.
— Ах да… Ты же сирота. А давай я стану твоим отцом! Ну до тех пор, пока мы не поженимся, я никого к тебе не подпущу как настоящий отец.
Я буду оберегать тебя от чужих людей, не дам в обиду. А через два года благословлю на свадьбу со мной.
По-моему, это лучший для тебя исход.
Марийка не успевала удивляться всё новым и новым идеям Дмитрия.
Он говорил без умолку. Уже перед самым вечером замолчал, сказав, что пора ужинать.
Спустились вместе.
Дмитрий насильно держал Марийку за руку. Усадил за стол.
Потом произнёс:
— Дочь моя, какая трапеза вам сегодня по душе?
Вмешалась Агнесия Серафимовна:
— Дмитрий, хватит дурачиться. У нас нет выбора на ужин. Ешьте то, что я приготовила.
Дмитрий, обжигая пальцы, открыл крышку парящей сковородки с жареной картошкой, чем вызвал негодование у матери:
— Боже мой! Где манеры? Где воспитание? Дмитрий, тотчас опустите крышку на место! Это буду делать я!
— Ма, — засмеялся Дмитрий, — можно я по пролетарски? Зачерпну сколько нужно и просто нажрусь до отвала.
— Вон! — взвизгнула Агнесия Серафимовна. — Вон из-за стола, бесстыдник. Не смей мешать манеры с этим бесстыдством. Это она тебя научила?
Женщина ткнула пальцем в грудь Марийки.
Девочка отпрянула назад и прошептала:
— Не я…
Продолжение тут
"Воронья мать" тоже выйдет завтра. У меня небольшое ЧП. Младший сын сильно ушибся на площадке и просит держать руку на его ушибе.