Михаил Коляда не выступал с прошлого года – снялся с чемпионата России и финала Гран-при. А теперь и вовсе приостановил карьеру.
В российском фигурном катании это часто означает завершение – ведь Алина Загитова тоже еще на паузе.
Коляда пришел в подкаст Максима Транькова «Произвольная программа» на Первом канале и рассказал об отношении к поражениям, причинах сбоев на Олимпиаде-2018 и дальнейших планах (они удивят). Траньков в свою очередь извинился за критику в Пхенчхане и всеми силами искал Михаилу новое занятие: хореограф, тренер и ассистент Алексея Мишина.
Душевная история про котят и извинения Транькова за «леща» после Олимпиады-2018
– Миша приехал не из Санкт-Петербурга, а из Липецка. Почему?
– Там живут родители моей супруги, мы сейчас у них гостим.
– Любимая теща?
– Конечно.
– И чем занимаешься в Липецке?
– Гуляю, отдыхаю. Тут недавно мы ездили на велосипедах и обнаружили котят в коробке возле остановки. Кто-то выбросил. И у меня сердце разрывается, я просто не мог пройти мимо. В итоге вчера возили их в ветеринарку, все проверяли, анализы сдавали. Сейчас они находятся на передержке. Если кому-то нужны котята – обращайтесь в мой телеграм-канал.
– Я всегда знал, что ты классный парень, даже когда хотел дать тебе леща на Олимпийских играх-2018. Хочу объяснить, почему я так сказал. Это не было вызвано агрессией или нелюбовью к конкретному человеку – к Михаилу Коляде.
Если хоккейный или футбольный болельщик, то знает, что когда у кого-то, за кого ты искренне болеешь, что-то не получается, ты сидишь и костеришь этого футболиста: да куда ты бьешь, кривоногий! И это не вызвано никакой антипатией, это просто бешеное желание, чтобы человек реализовал свои возможности. Поэтому не обижайся, это было вызвано только моим сумасшедшим, фанатичным болением за нашу сборную.
– Максим, я тебя простил – прям сразу, как об этом узнал.
– Потому что все знают, какой Траньков балабол.
– Ха-ха, не только. Бывает, я сам поддаюсь эмоциям, у меня в жизни тоже проскакивают подобные вещи. Например, когда едешь за рулем. Ты же не желаешь плохого человеку, который тебя подрезал, это выскочило, но вроде тебе стало легче.
– Да нет, это были благие намерения.
– Ну может быть.
– Мне, конечно, не стало легче. И до сих пор люди вспоминают эту ситуацию.
– Давай здесь и сейчас закроем эту тему и больше не будем возвращаться.
– Закрываем. С тех пор у нас с Мишей все в порядке, нет никаких обид. И я никогда в жизни не чувствовал от тебя какого-то негатива. Ты же вообще очень позитивный человек.
– Я стараюсь быть таким. Не обязательно быть таким на льду, надо чуть-чуть собраться. А в жизни я простой и позитивный человек.
– Когда ты выходишь в микст-зону, то надеваешь маску грозного Коляды.
– Не всегда. Последнее время уже лучше стал.
Ого, Коляда хочет стать блогером?
– Как складывается твоя жизнь? В прошлом сезоне нечасто тебя видели. Почему?
– У меня, как и, наверное, у любого человека, бывают какие-то периоды. И сейчас я пришел к тому, что… Это эксклюзив. Я принял решение взять паузу. Я это обговаривал с тренером, хореографом – мы все пришли к тому, что мне это просто необходимо. Переключиться, попробовать себя в чем-то новом, покататься в шоу.
Я был в туре у Ильи Авербуха, мне очень понравилось. Понравилось именно внутренние ощущения, как я могу себя раскрыть с новых сторон. Я сейчас наконец-таки начал вести соцсети, потому что руки все-таки дошли до этого, стало больше времени. Сейчас такой период – надо немножко подумать над тем, куда двигаться дальше, что делать дальше.
– Это пауза? Не объявление об окончании?
– Это пауза.
– В прошлом сезоне ты себя готовил к этому? Поэтому мы видели тебя не на всех турнирах?
– У меня и травм много было в прошлом сезоне. Я пропускал соревнования только из-за того, что где-то травмировался, а не по моему хотению: все, не хочу – значит, не выступаю.
А вот сейчас, буквально пару недель назад, я пришел к тому, что это необходимо.
– Какие у тебя планы?
– Хочу попробовать себя в качестве блогера, наверное. Мне это интересно.
– Блогер о фигурном катании?
– Пока еще не знаю. Мне вообще нравится смотреть, замечать детали. Вот был в Омске и просто решил поделиться тем, с какой стороны увидел Омск я. Смонтировал это в небольшой ролик, выложил в интернет, вроде всем понравилось. И я сильно кайфанул от процесса. Может, попробовать себя в этом.
Какая программа – самая тяжелая в жизни? Внезапно...
– Наблюдал за тем, как вы с Ильей Авербухом работаете над твоими программами. Вы очень много разговариваете, от тебя исходит очень много идей, мыслей по движениям. Ты принимаешь непосредственное участие в постановках.
– Ну да. Потому что мы это все вместе проживаем, переживаем, перевариваем, пытаемся выдать что-то такое, чего раньше не было.
– Не думаешь ли ты попробовать себя в качестве постановщика?
– Знаешь, ты мне подкинул очень хорошую идею. Правда.
– Если бы я был одиночником, я бы хотел, чтобы мне программу поставил Михаил Коляда.
– Ты мне льстишь. Спасибо. Я обязательно подумаю над этим. Может быть, у меня действительно получится сделать что-то, какой-нибудь номер себе.
– Себе-то понятно, а сделай кому-нибудь еще.
– Кому-нибудь еще? Если поступит предложение, мы попробуем что-нибудь сделать. Почему нет? Можно попробовать.
– Почетный приз на шоу-программах ты уже получил. Так что признание у тебя уже есть. А что оно для тебя значит?
– Было очень неожиданно. Получил от Миронова. Я сидел, думал о своем и тут слышу – начинает петь Malade. Думаю: да неужели, быть такого не может. Я искренне пережил всю эту историю. И когда мы потом с Ильей разговаривали, он спросил: ну как ты? Я отвечаю: это была самая тяжелая программа в жизни, никогда так не уставал и не выкладывался. Эмоционально это было очень сильно, потом пару дней приходил в себя. Было очень тяжело.
– Тебе понравилось участие в подобных турнирах? Поддерживаешь эти идеи: прыжковый чемпионат, Кубок Первого канала?
– Я за все новое. Мне все очень понравилось: организация, свет. Я пришел на первую репетицию как в музей. Ходил, смотрел и думал: боже, как красиво.
– Хотя ты тысячу раз выступал на этой арене.
– Да. Но все равно было как в первый раз. Настолько меня это захватило, что я смогу выдать в нужное время нужную эмоцию.
– В следующем году кто-то должен обыграть Ягудина, поэтому ждем тебя.
– Если пригласят, буду участвовать. Мне этот формат очень понравился.
Верит, что скоро кто-то из российских фигуристов повторит его успех на чемпионате мира
– Ты знаешь, что ты последний российский призер чемпионатов мира в мужском катании?
– Я не задумывался об этом. Но, видимо, так.
– Твоя бронза – это последняя бронза в мужском одиночном катании для России. Ты помнишь, в каком году она была?
– В 2018-м, 5 лет назад.
– И за 5 лет никто даже не приблизился к твоему результату. Как думаешь, когда и кто? Вынося за рамки допуск до международных соревнований.
– Очень сложно сказать. Когда проходил чемпионат мира, я его не весь смотрел, частями, но понял, что уровень очень серьезный. Честно, я даже предположить не могу кто, и уже тем более – в каком году.
– В обозримом будущем реально кому-то?
– Я думаю, реально. Потому что все мы люди, все мы делаем красиво, иногда ошибаемся, но стараемся делать красиво.
Мишин помог расслабиться на льду, о позднем переходе Коляда не жалеет
– Что в тебе изменил переход к Алексею Николаевичу Мишину? Как ты смог выйти на новый уровень для себя?
– Это было тяжело. Когда 20 лет ходишь по одной дорожке, пытаться пройти этот же путь, но по другой дорожке становится крайне тяжело. Отличия во всем: начиная от того, как я приветствую его каждое утро и как я с ним прощаюсь. Постановка тренировочного процесса, режим дня.
Этот переход заставил меня повзрослеть, я по-другому посмотрел на свою жизнь, карьеру.
– Жалел, что раньше не перешел?
– Нет, я никогда не жалею о том, что сделал.
– Никогда-никогда? Даже если допустил ошибку или обидел человека? Я вот жалею, что сказал, что дал бы тебе леща.
– Я всегда жалею, когда кого-то обижаю. Поэтому простите меня, пожалуйста, если кто-то на меня обижается.
Вот мне Ламбьель говорил, что я постоянно бегу куда-то. Видимо, в моем характере заложено, что я постоянно куда-то опаздываю, что-то недоделываю. Поработав с Ламбьелем, с Рафом, я немножко расслаблялся, и при этом продуктивность не падала. Я думал: вау, а так может быть? И возвращаясь к вопросу о том, что поменялось, когда я перешел к Алексею Николаевичу, наверное, просто немножко расслабился, сбросил с себя лишнюю тревожность, понял, что надо просто работать – и все.
– А в чем была тревожность? Ответственность?
– Сложно сказать.
– Может, ты просто повзрослел?
– Может. Может быть, это (переход) стоило сделать раньше – и тогда бы я раньше повзрослел.
«Я просто был не готов к Олимпиаде»
– Давай вернемся, может, не в самое приятное время для тебя – в 2018-й. Когда не только наши общие надежды на тебя, но и твои собственные… не получилось на Олимпийских играх, прямо скажем. Ты психологически надломился? Как прошел тот год, все равно и бронза ЧМ была.
– Не получилось, я согласен с тобой. Я знаю, чего не хватило, просто не хочу говорить, но не хватило.
– То есть ты анализировал?
– Конечно. Прошло 5 лет, я уже смотрю на это немножко по-другому.
– Ты совсем не хочешь заикнуться, что произошло? Может, в общих чертах.
– Давай так. Начнем с командника. Мое выступление в принципе не решало роли, мы бы все равно стали серебряными призерами. Откатай я идеально, мы бы все равно стали серебряными призерами. Все. Это закрыли.
Что касается личных соревнований, то там можно было выступить на одно, максимум – на два места выше. Объективно. Я просто был не готов, и я это признаю.
– Психологически?
– И психологически, и физически. Потому что это очень тяжело – катать за неделю четыре программы. Это не шоу-программы, где я выступил на «Русском вызове» – там одна программа, а тут четыре за неделю.
– Ведь можно было специально готовиться?
– Готовился. Не хватило. Когда я с этим не сталкивался, просто смотрел по телевизору, то думал: во люди дают, это же такой уровень, невозможно. А когда там оказался, понял, что это очень тяжело. Когда я там побывал, приехал оттуда, понял, что в своих бедах я виноват сам. Я сам себя так накрутил. Вот чем отличаются соревнования – Кубок Первого канала от Олимпийских игр? Ничем. Программа та же, лед тот же, коньки те же, костюм такой же. Все дело в голове.
– В 2018-м после короткой программы на командном турнире тебя пресса очень журила и кто-то в команде был недоволен и высказывал напрямую какие-то вещи, даже из других видов спорта. Кто тебя поддержал в тот момент больше всех? Кому ты мог позвонить или, может, был человек в олимпийской деревне?
– Да. Мы с этим человеком жили в одной комнате. Это Дима Соловьев. И еще Вова Морозов и Саша Энберт. Вот мы жили все вместе, и спасибо, ребята, огромное. Если бы не они, было бы еще хуже. Они очень поддерживали, я им очень благодарен.
– Это же все ребята, которые катались в командном турнире.
– Да. Ты представляешь? Не все злые, оказывается. Когда есть поддержка команды, это нечто другое.
За что мне и нравится Кубок Первого канала: когда ты катаешься, на трибунах сидит твоя команда – и это совсем другие ощущения. Поэтому в некотором роде я тебе завидую – ты катался не один, а в паре. Когда выходишь и понимаешь, что не один на льду. Мне было бы интересно попробовать. Наверное, это добавляет ответственности, но в то же время ты становишься увереннее.
– Я всегда думал, что ты ледяной волк-одиночка, который в раздевалке сидит надутый, как бука. А ты оказывается, командный игрок.
– Ты понимаешь, это ведь маска определенная. Мне действительно важно, чтобы у нас был командный дух в сборной. У нас сборная очень хорошая, крепкая, дружная.
Как Коляда чуть не бросил фигурное катание ради футбола
– Ты же из многодетной семьи. Расскажи немного?
– Нас четверо. Я старший. Есть две младшие сестры и брат.
– Фигурным катанием занимаешься только ты?
– Да. Две сестры пытались заняться этим делом.
– Но видя, как классно катается их старший брат…
– Ха-ха. Кстати, не знаю, почему бросили. Видимо, родители посчитали, что хватит нам одного фигуриста в семье. Это очень тяжело ведь.
– А кто тебя привел на каток?
– Мама привела на «Юбилейный». Обычно родители приходят вечером, а тут мама пришла еще до обеда. Думаю: что-то случилось. Она меня повезла куда-то. Думаю: ну ладно. Потом провал в памяти.
– Этот момент ты помнишь. Сколько тебе было?
– 5 лет. Потом вспышка: я уже на коньках стою в болоньевом костюме. И потом помню первые соревнования. Занял четвертое место, последнее, ха-ха.
– А как мама поняла, что у тебя будущее крутого одиночника? Не говорил с мамой на эту тему: почему в фигурное катание, а не в «Зенит»?
– Нет, не говорил. И чуть не ушел в футбол. Мне было тогда лет 10-11. Я ходил в секцию, учился недалеко от «Юбилейного». Сейчас школы уже нет, на ее месте театр Бориса Эйфмана. Мне очень нравится Петроградка. И как-то я то ли школу прогуливал, то ли тренировку, забрел в какой-то двор, а там парень, я с ним познакомился. Он с мячиком был, говорит: пойдем, у меня сейчас тренировка. А я всегда в кроссовках ходил, мы пошли на тренировку с ним. Тренер на меня посмотрел и говорит: классно, подходишь, давай к нам. Я отвечаю: да, до встречи.
Пришел домой, говорю маме: хочу в футбол. Она такая: странно, ну ладно. На следующий день я забрал вещи из «Юбилейного», сказал всем: прощайте. Пару раз сходил на футбол, а потом почему-то оказался опять на катке. То ли заставили, то ли угрожали – уже не помню.
Ни разу не жалею, что остался в фигурном катании.
Как катались в детстве Трусова, Щербакова и другие звезды сборной России Оказывается, тренировал четверной аксель – есть видео с удочкой
– Есть что-то, о чем ты жалеешь, что пока не сделал в фигурном катании?
– Да. Не прыгнул четверной аксель.
– Я всегда думал, что ты сделаешь.
– Есть у меня видео одно.
– С четверным акселем?
– Да. Мне бы очень хотелось прыгнуть аксель.
– Хотя бы ради этого придется реанимировать свою карьеру. На прыжковый турнир вообще не надо тренировать программу, только прыжки.
– Как по мне, уж лучше тренировать программы, чем просто прыжки. Суставчики у меня уже не всегда выдерживают. Чуть-чуть перепрыгаешь – чувствуется, что сбавить обороты.
Почему Коляда давал такие странные интервью?
– Про тренерскую карьеру ты никогда не задумывался?
– Задумывался, но, мне кажется, пока еще рановато.
– Сейчас у тебя есть шанс стать, например, ассистентом Алексея Николаевича Мишина. Многому у него научиться. Когда ты спортсмен, думаешь: у меня было много тренеров, я могу это использовать. Но я поработал, так скажем, под кем-то – и я многому научился. Я столько не знал.
– Я считаю, что у памяти есть такое свойство: если этим не пользоваться, оно забывается. Я сейчас, грубо выражаясь, нахватаюсь опыта. Но мне сейчас работать тренером не очень интересно. А вот когда будет интересно, когда это будет актуально, естественно, я буду искать информацию, советоваться со старшими товарищами. Хороша ложка к обеду.
– У тебя сейчас семья. Не знаю, планируете ли вы маленьких Колядят. Тем более, ты из многодетной семьи, у тебя есть опыт воспитания малышей – ты же старший брат. Нужно же зарабатывать на хлеб. Ну а блогерство – дело такое.
– Сейчас я как раз и нахожусь в поиске себя, в поиске своего дела или нескольких.
– Скорее всего. Потому что ты творческий человек, а у творческих людей и там, и там, и там. Это я знаю по себе.
– Мы все творческие люди, иначе мы бы не сидели здесь сегодня.
– Ты здесь, потому что ты герой. Эксклюзивное интервью! Я снял много выпусков, но два стоят отдельно: Дудаков, которого невозможно вытащить на интервью, и Коляда, которые не дает интервью.
– Давай развеем этот миф. Коляда дает интервью, но не всем.
– Меня злило, когда ты издевался надо мной, как мне казалось. Ты специально это делал?
– Нет.
– Я помню, в Челябинске ты пришел на интервью и говорил только «да», «нет», «возможно». Мы сидели с Ритой Мамун и не знали, что нам делать.
– Я понимаю, насколько сложна работа интервьюера, особенно когда только начинаешь. Я понимаю твои задачи, но у меня есть и свои задачи. Моя задача: не растранжирить энергию, чтобы ее хватило на завтра.
– Так скажи: я не буду давать интервью. Всегда же есть шанс отказаться.
– Не всегда. Именно поэтому я иногда холодно отвечаю.
Пробовал воздушную гимнастку – теперь добавит в программу?
– Чем занимается твоя супруга?
– Она занимается воздушной гимнастикой на полотнах. Начиналось это все для себя – попробовать что-то новое, а потом потихоньку все это переросло в спорт. Она участвовала даже в соревнованиях.
– А фигурное катание осталось в ее жизни? Она же парница.
– Бывает, она тренирует детей. Не на постоянной основе.
– А тебе не страшно смотреть на ее выступления?
– Страшно, конечно. Я не просто ходил на выступления, но и на тренировки, снимал их. Мы это смотрели, это очень красиво, но совсем другое. Я попробовал залезть на полотна что-то сделать.
– А какая идея для следующего турнира шоу-программ!
– Ух. Хорошая идея.
– Четверной аксель, а потом полетел.
– Тогда можно все заканчивать. Тогда жизнь точно удалась.
Чему научили поражения?
– В жизни мне приходилось много проигрывать. Конечно, это неприятно. С другой стороны, ты становишься от этого неуязвимым.
– Тебя поражения реально делали сильнее?
– Конечно. Давай по-честному: кто еще из российских фигуристов попадал под такой шквал? Вкус поражения я знаю от и до.
– Тебя очень критиковал Леха Ягудин, и ты сейчас катаешься с ним в одном шоу. Как ваши отношения?
– Нормальные.
– Он объяснялся, почему он так говорил?
– Нет, не объяснялся. А мне как-то и неинтересно. Я не буду у него спрашивать. Зачем? Я не обижался. Дело даже не в причинах (критики), а в том, как я к этому отношусь. Конечно, неприятно, но я обезопасил себя тем, что просто не смотрел. Не просто так я в интернет не заходил. Сейчас уже захожу. Если мне интересно посмотреть свое выступление, я выключаю звук и смотрю свое выступление. Я все четко знаю где и что – мне музыку необязательно слушать.
– Ты сказал, что ты чемпион по поражениям. Но есть ли какие-то соревнования, которые ты будешь вспоминать через 20 лет? И думать: вот я на подиуме стоял и это мое главное достижение.
– Наверное, чемпионат России первый. Не знаю почему. Я не помню, как откатал. Помню ощущение, когда стоял на пьедестале.
Лузерство как рутина: что не так с Михаилом Колядой Ягудин разнес Коляду, отправив его на выход. Этот текст – в защиту самого закрытого фигуриста России
Фото: РИА Новости/Максим Богодвид, Александр Вильф; instagram.com
