Борис ехал в пустом троллейбусе и на чем свет клял Зою. Город практически был пустым, только редкие прохожие торопились в гости или спешили домой. Улицы были украшены яркими огнями, какими-то новогодними композициями и нарядными елками. В животе утробно заурчало, хотелось есть. Хорошо хоть дома были сыр с колбасой и хлеб.
- Сейчас приду домой и открою шампанское. Надеюсь успею до курантов, - подумал Борис. - Вот Зойка хапуга, квартиру сдала и все денежки себе прикарманила, а ведь площадь, то общая, я там ремонт делал. Да и вообще, как она посмела меня выписать? Это получается, что я теперь бомж что ли? Без меня не имели права выписывать. А я как дурак им подарки купил, а они не известно, куда переехали.
Он попытался набрать номер родителей, но с той стороны услышал лишь короткие гудки.
- Разговаривают с кем-то, - проворчал он.
Троллейбус быстро примчал его на нужную остановку. Боря вышел из транспорта и пошел через дворы к дому. Снега навалило почти по колено. Он еле пробивался по заметенным дорожкам.
- И не известно, когда почистят, - проворчал он. - Эх, а время то бежит. Уже без пятнадцати двенадцать.
Добрался до своего временного жилища. Около подъезда сидела какая-то тетка в несуразном пуховике, дурацкой мужской вязанной шапочке и сапогах дутиках. Рядом на лавке стояли два клетчатых баула.
- Дядь, с наступающим, а закурить не найдется? - обратилась она к нему.
- Нет, не курю.
- Здоровье блюдешь? - тетка явно была немного подшофе.
- Не нравится, - буркнул Борис.
- И мне не нравится. Можно я в подъезд зайду, погреюсь?
- Да, пожалуйста, двери здесь всегда открыты. Проходной двор, - махнул он рукой и забежал в подъезд.
Тетка подхватила свои баулы и ринулась за ним следом.
- Вот черт, лифт не работает, - сказал Борис и пошлепал по лестнице наверх.
- Это хорошо, что он не работает. Я, как-то в нем просидела полдня, пока меня вытащили. Застряла, - ответила ему гражданка.
Она также ринулась за ним по ступенькам.
- Я к сестре старшей приехала, а ее сожитель из дома выгнал. Представляете какой подлец прямо перед самым Новым годом. Гостинцев ей всяких привезла, а ее тут нет. Звонила, звонила ей по телефону, а она трубку не берет. Пошла к еёному сожителю, а он пьяный начал на меня орать и толкаться.
- Так поехала бы обратно домой.
- Куда? Автобусы к нам начнут только второго числа ходить и то не факт. И не знамо куда мне идти. В кармане пятьсот рублей на билет токмо. Я уже по всем магазинам прошлась. Так уже все закрылось. Пришла сюда, думаю, может она к нему вернется. Села на лавку и жду. Пришлось даже самогонки дерябнуть для сугрева, а то совсем околела, - сказала женщина.
- Так давно бы зашла в подъезд и согрелась, - ответил Боря.
Он прибавил шаг, хотелось быстрей попасть в квартиру и хоть какое-то подобие новогоднего стола организовать.
- Да неудобно как-то торчать в подъезде. Словно я бомж какой-то.
- Совсем что ли нет знакомых в городе?
- Есть, - женщина запыхалась, - Токмо у меня телефон на морозе разрядился или заглючил.
Они дошли до его квартиры. Боря вытащил ключ из кармана и стал открывать замок.
- Дяденька, вы меня не пустите к себе погреться? - спросила она тоненьким голоском.
Борис посмотрел на нее, как на дуру.
- У меня оливье есть, и холодец, и селедка под шубой, и сало, и пирожки с мясом, и кура, но она, правда, сырая. Мать с собой дала, чтобы мы ее в духовке запекли. И кровянка домашняя и наливка вишневая и даже немного самогонки, - затараторила она, - Сестрица моя готовить не любит, вот я к ней уже с готовой едой и приезжаю.
Тетка полезла в один из своих баулов и достала большой пакет с выпечкой. Запах сразу распространился на весь коридор. Боря громко сглотнул слюну. Ему резко захотелось жрать.
- Заходи, - распахнул он дверь.
Бабец сразу влетела в квартиру. Он включил свет в коридоре.
- Десять минут до Нового года осталось, - сказал он.
- Сейчас быстро накроем на стол, - кивнула тетка.
Она скинула свой бесформенный пуховик, стянула дурацкую шапочку. Волосы у нее были все в мелких кудельках завязанных на разноцветные тряпочки.
- Чтобы прическа не испортилась, - объяснила она.
На ней было одето блестящее платье цвета золота.
- Меня Оксана зовут, - представилась она и устремилась на кухню. - Где сядем? У тебя телевизор где?
Женщина стала все доставать на стол. Борис внимательно рассматривал гостью: молодая, лет тридцать, торец просто необъятный, да и сама не Дюймовочка, в общем обыкновенная баба, не то что его Зойка или Олюшка.
- Так телевизора у тебя нет что ли? - разочарованно спросила она.
- Нет. Он мне и не нужен.
- А как же мы речь президента послушаем?
- Сейчас все организуем, - махнул он рукой.
Боря принес на кухню ноутбук, поставил его на подоконник, нашел первый канал в интернете и включил трансляцию. Тем временем стол постепенно был накрыт.
- У тебя и с посудой все плохо? - спросила Оксана.
- Одноразовая есть, - пожал он плечами.
Достал из пакета шампанское, сок и колбасу, вытащил из холодильника сыр и баночку имитации икры.
- Надо бы пирожки подогреть, - сказала женщина, - А то же сколько я на улице просидела. Они же совсем простыли.
Боря кивнул на сковороду, а сам стал открывать шампанское. Она метнулась к сковороде, ливанула немного водички, зажгла огонь и выложила свои пирожки, накрыла крышкой. За пару минут они сделали несколько бутербродов. Оксана стала с головы сдергивать ленточки.
- Не успею, - прошептала она.
- Потом снимешь, бокал поднимай, - сунул ей в руки пластиковый стаканчик Борис.
Прозвучал бой курантов. Она что-то себе под нос прошептала в это время. Они чокнулись стаканчиками.
- С Новым годом! С новым счастьем! За мир во всем мире! - сказала радостно Оксана. - Успели!
- Угу, - кивнул он, и опрокинул в себя стакан.
- Фу, кислятина какая, - отпила немного из стаканчика женщина, - Паленка что ли?
Боря чуть не подавился. Она покрутила бутылку.
- Абрау-Дюрсо. Фигня какая-то. Надо было Советское шампанское брать по сто восемьдесят рублей. Чего денег пожадничал, - поморщилась она.
- Это брют, - ответил он.
- Брют-хрют, ерунда. Я же говорю паленка, - кивнула она, - Давай лучше мою наливочку откроем, а эту дрянь я потом в куру вылью.
- Не кура, а курица, - поправил он.
- Ага, в нее.
- Мне нравится такое, а ты пей что хочешь, - ответил Боря.
- Ты чего, как баба будешь кислушку дуть? - поинтересовалась она.
- Я, как мужик буду пить то, что мне нравится, - ответил он.
- А вот у нас в деревни мужики вино с шампанским не пьют.
- Так и дуй в свою деревню, - ответил Боря, накладывая себе в тарелку холодного зимнего салата.
Женщина замолчала, надула губы и отвернулась.
- Ой, пирожки то сейчас сгорят, - подскочила она к плите.
Собрала их быстро в какую-то кастрюльку и поставила на стол.
- Вот я кулема, и гамаши не сняла, и шерстяные носки, - сказала Оксана и ушла в комнату переодеваться.
Борис тем временем взял из кастрюльки горячий пирожок, положил себе в тарелку холодца и кровяной колбасы и от души навернул. Вообще он презирал холодец и зелец, считал, что это еда бедняков, но сейчас что-то ему так захотелось вот этого. Он с большим удовольствием трескал чужую еду, запивая шампанским.
Оксана вернулась в кухню через несколько минут. Она соорудила на голове какую-то прическу, немного подкрасила глаза и губы, и надела блестящие босоножки. Борис на нее глянул и хмыкнул, но ничего говорить не стал.
- Ну, как, вкусно? - спросила она его, накладывая к себе в тарелку селедку под шубой.
- Очень, давно ничего подобного не ел, - ответил он весьма искренне.
- Я вот эту бодягу пить не буду. Лучше наливочки себе налью.
- Вон сок есть, угощайся, - кивнул он на коробку.
- Ага, спасибо.
- Ты один живешь?
- Как видишь, - хмыкнул Боря.
- И жены нет, и детей?
- Жена была, дети имеются. Хотел их с Новым годом поздравить, а они переехали, и даже не сказали куда.
- Да? Вот же люди какие бывают, - вздохнула она, откусывая пирожок. - А я замужем ни разу не была, и знать не знаю, что это такое. И детей у меня нет.
Оксана налила себе в пластиковый стаканчик наливки из литровой бутылки, и немного пригубила. Она стала ему рассказывать про себя, про непутевую сестру.
- Представляешь, нарожала троих детей и всех нам с мамкой скинула. Сожитель ейный сказал, что она четвертым беременна. Опять к нам приволочется с приплодом. А у нас хозяйство большое, куда нам еще с дитями возиться. Ладно, хоть старшему уже десять лет, помогает нам, а все остальные малявки. У нас две коровы, два теленка, пять коз, десять овец, свиней еще держим. Кур только под сотню взяли. А еще она к нам брюхатая приедет. Корми ее и пои. Хоть бы уж осталась, помогала нам с хозяйством управляться. Мы бы третью корову купили. А то все рожает и рожает, как крольчиха.
Борис допил свое шампанское и взялся за наливочку. Через пару часов он заглянул в пакет с подарками и гостинцами, достал духи ароматы природа и презентовал их своей непрошенной гостье. Женщина была в восторге.
- Ой, мне никто подарков не дарил сроду, - обрадовалась она, - А как вкусно пахнут. Мне нравится.
Чем дольше пил Борис наливку, тем больше ему нравилась Оксана. Он с ней разоткровенничался, пожаловался на свою жадную супружницу и любовницу.
- Все бабы меркантильные, только деньги им и подавай, а как стал бедный, так и ни кому не нужен.
- Знаешь, Боря, у нас в деревне мужиками не разбрасываются. Хоть плохонький и пьющий, а все же свой. Он же пьяненький и за скотиной уберет, и снег почистит, и огород вспашет, да и чего по дому поделает. В своем хозяйстве мужик нужен. Это городские бабы зажрались, подавай им мужика с миллионами, а нам и с несколькими тысячами хватит. Да и ежели работать не будет - прокормим, свое же, не чужое, - заливала Оксана.
- Хорошая ты баба, Оксана, не то что эти хапуги, - погладил ее по щеке захмелевший Боря.
- Хорошая, я все умею и все могу. Был бы мужик в доме, мы бы не одну корову, а две бы еще завели, и улья взяли. У нас есть несколько пчелосемей, но этого мало. Мы же еще индюшек и гусей держим. У нас с маманькой ого-го какое хозяйство. Еще от колхоза нам четыре пая выделили по два гектара. Мы один гектар картошкой засадили.
Борис проснулся ближе к вечеру первого января. Во рту словно стая воробьев ночевало и там же гадило. Рядом, оголив мощный зад, храпела Оксана.
- Вот это подсральник, - пробормотал он, - Эка меня угораздило.
Он сполз с дивана и побрел на кухню пить воду.
- Может похмелишься? - услышал он голос из большой комнаты.
- Ну, уж нет, - проворчал он, - Мне бы чай и куриной лапши.
- Сейчас сделаю, дорогой, - проворковала Оксана.
Она вышла из комнаты прямо в неглиже. Почему-то Боре стало еще хуже.
- Оденься, - проворчал он.
- Не переживай, не простыну, - рассмеялась женщина, - А ночью тебе мои прелести нравились.
- Чего с пьяных глаз то не понравится, - пробурдел он.
Боря еще не знал, что Оксана от него теперь не отвяжется. Зато она женщина не меркантильная, ей мужик не ради денег нужен, хозяйство то большое, а они с матерью еле его тянут.
Автор Потапова Евгения
