Глава 39.
Волнение не покидало Гену вплоть до самого дня выступления. Утром гладко выбритые, наглаженные и начищенные Гена и Борис ехали на метро от Владыкино до Лужников. На набережной в доме номер двадцать четыре находилось Всесоюзное общество изобретателей и рационализаторов (ВОИР), организованное для широкого вовлечения рабочих и инженеров в изобретательскую деятельность.
Здесь, в этом здании был большой зал для проведения съездов и слётов. Туда и явились наши ребята. Вначале делегатов приветствовали пионеры, потом был доклад председателя ВОИР. Гена выступал седьмым. От страха он не слышал, о чем говорили предыдущие докладчики. Но, как только он встал за трибуну, волнение улеглось. Он твердым голосом рассказывал о своем рационализаторском предложении, показывал чертежи. Из зала на него смотрели сотни внимательных глаз, и это его вдохновляло. Гена был в ударе. Его распирала гордость: как жалко, что Настя не видит его звёздного часа! После аплодисментов были ещё и вопросы, на которые наш герой с честью ответил. Красный от переполнявших его эмоций пробирался он на свое место. И опять ничего не слышал от перевозбуждения.
- Ладно, завтра буду слушать, а сегодня придти бы быстрее в свой номер и упасть на кровать!
Но не тут-то было. По окончании первого заседания был небольшой банкет. Шампанское Гена пить не стал. Зато Борис выпил и за себя и за товарища. А Гена съел пару бутербродов с икрой, пирожное, запил все пепси-колой и потихоньку улизнул с фуршета, оставив там Бориса, которому " вожжа попала под хвост", как говорил отец Генки.
Спустившись в метро, Гена совсем успокоился. Среди нарядных оживленных москвичей и гостей столицы ему вдруг стало так хорошо. Его жизнь круто изменилась. Вот едет в метро не просто Генка Нефедов, парень из глубинки, а делегат и изобретатель, можно сказать. Вспомнив, что надо бы зайти в церковь и поставить свечи в благодарность за свое спасение, он не пошел в гостиницу сразу. Служба ещё не началась, и Гена накупив свечей, поставил их и перекрестился у каждой иконы.
Старушка в черном платочке убирала огарки с подсвечников, складывая их в коробочку. Гена спросил, куда можно поставить свечи за умерших родителей. Старушка подвела его к кануннику и отошла. Гена, поставил свечки и за упокой души своих непутевых родителей. Тем временем народ собирался, и вскоре началась сама служба. Пел церковный хор ангельскими голосами, батюшка вел вечернюю службу, в конце которой всех прихожан благословил, помазав каждому лоб елеем, в том числе и нашему Геннадию. Гена все время службы по своему молился за себя, за Настю, за брата Николая, благодарил Бога за то, что избавил его от пагубного пристрастия.
Вернувшись в гостиницу, Гена обнаружил дверь закрытой изнутри. Он постучал. За дверью послышалась возня. Голос Бориса сообщил, что нужно подождать немного в холле.
- Борь, минут пять подожду, не больше! Время пошло!
Он уселся в кресле около дежурной по этажу, наблюдая за своей дверью. Вот она тихонько открылась, и из нее сначала высунулась голова Бориса, а следом выпорхнула девица в ярком наряде, как потрепанный экзотический цветок с размазанной по лицу помадой и тушью. Проходя мимо дежурной, она покачала наманикюренной ручкой, прощаясь с той, как со старой знакомой. Дежурная в ответ лишь кивнула головой. Гена понял, что здесь все схвачено, что девица СВОЯ.
Когда он зашёл в номер, Борис уже плескался в душе, весело распевая. Гена упал на кровать, и не дожидаясь объяснений напарника, мертвецки уснул. Какое ему дело до амурных дел Бориса?
На следующий день делал доклад любвеобильный Борис. Он тоже переволновался, но выступил достойно. Свой завод ребята не подвели. После заседания делегаты посетили Большой театр, были на балете "Лебединое Озеро". Восторгу Гены не было предела. И опять жалость, что Насти нет с ним, захлестнула его. Места были на балконе, но сцену видно было прекрасно.
- От танца балерин можно сойти с ума. Такого и представить невозможно, а Настенька не видит это чудо! - переживал наш герой.
Пробыв в столице четыре дня, делегаты возвратились в свой город. Гена привез своей любимой фотоальбом о Большом театре, набор французской косметики Ланком, которую продавали среди других дефицитных товаров делегатам съезда в перерывах. А самое главное - он привез свидетельство о рационализаторском предложении, зарегистрированное в патентном бюро. И ещё главнее - он не потерялся и на соблазны не поддался.
Настя встречала его дома. На вокзал не поехала, потому что навигация закончилась, автобусом ехать далеко и долго. Зная это, Гена не стал сообщать время своего прибытия. Сюрприз удался. Настю было не оторвать от шеи любимого. Как она его ждала, надо было видеть! И вот он, с подарками, целый и невредимый, на пороге!
Когда страсти немного улеглись, разрумянившаяся и без французской косметики Настя кормила Гену борщом, он положил вдруг ложку и заявил:
- Настя, выходи опять за меня! Я ни минуты не считал тебя чьей-то ещё. Ты всегда была моей с самого детства. Я сделаю так, что ты обязательно будешь счастлива!
- Я согласна, - ответила она глазами, не разомкнув губ, склонив свою голову к нему так, что их светлые волосы смешались.
