1939 год
Надя вошла в дом и мать с отцом замолкли.
- Почему вы так быстро замолчали? Что-то стряслось? - спросила восемнадцатилетняя девушка и тряхнула косичками, затем повязала фартук и подошла к печи, взявшись за ухват.
- Нет, дочка, все хорошо.
Надя пожала плечами и не стала больше задавать вопросы родителям, но по лицу матери она поняла - отец говорил о чем-то неприятном.
- Лизку в школу надо бы приодеть, Оксанка все вещи поизносила, даже не заштопать, - сокрушалась мать.
- А где денег взять? Нет денег, тяжко...- вздохнул отец. - Может, мать, в следующий год Лизку в школу отдадим?
- А что, бать, в следующем году мы лучше жить станем? - поинтересовалась Надя. - А там и Пашку уже одевать к школе надо будет. Ладно, лето все впереди, придумаем что-нибудь. Может, ткань удастся купить задешево, так я сама пошью.
- Хорошая ты у нас, Надька. И рукастая девка получилась. Все-то ты умеешь - и готовить, и убирать, и шить, и вязать. Мужа бы тебе хорошего, ценил бы. - Отец оперся щекой о руку и смотрел на старшую дочь. - А у нас даже приданого нет на тебя, чтобы замуж выдать.
- Коли кто полюбит, он и без приданого возьмет, - Надька усмехнулась. - только где же такого взять? Не в нашей деревне точно. - Она поставила чугунок с жидкими щами на стол и велела Оксанке позвать Лизу и Пашу к столу.
- Ты бы глаза разула и увидела, что и в селе у нас парни водятся. Вот, к примеру, Егорку возьми. А чего? Ну и ладно, что вдовец с ребенком на руках, так зато опыт в семейной жизни есть, опять же, дом свой имеется, в котором не как у нас, семеро по лавкам, а всего три человека живет - он, мать, да младенец.
- Ты чего, бать? - Надя смахнула сломанную спичку со стола. - Ты мне его сватаешь, что ли?
- А чего бы не сватать? И не я это вовсе, а мать его, Антонина Егоровна, приходила тебя сватать пока ты в поле была.
- Нет, не пойду я за него, - Надя покачала головой. - Жену свою в могилу свел, в селе девок перепортил, а ты предлагаешь мне за такого замуж пойти?
- Не он свел жену, а она сама при родах...- отец отвел глаза.
- Да? А где же Егор в это время был? Как у Валентины роды начались, он пошел в Любкой в берег миловаться, вместо того, чтобы жене помочь. Ты за такого меня замуж выдать хочешь?
- Что было, то было. Надька, так-то он парень неплохой, и мы рядышком будем, подсобим. Сама подумай... Антонина обещала десять метров разной ткани дать, козу и десяток курей. Ты подумай - и Лизке к школе одежду пошьем, и Пашке, и Оксанке еще достанется.
- Ты что, отец, меня продать хочешь за ткань, козу и курей?
- Ты не так все поняла. Черт с ними, с тряпками да животиной. Я о тебе забочусь. Выйдешь замуж за Егорку, считай, как сыр в масле кататься будешь. Всяко лучше нашего они живут.
- Лучше, - вскинула голову Надя. - Потому что Егор у нее единственный сын, а нас было семеро детей. Да вот только голод не все пережили.
- Ты что же, - отец встал и грозно посмотрел на нее, - будешь указывать нам с матерью сколько детей рожать? Своя семья будет, в ней и станешь решать. И вот что я тебе скажу - за Егора пойдешь и точка.
- Не пойду.
- Да куда ты денешься? - равнодушно отмахнулся отец.
- Учиться в город поеду, вот куда я денусь. - насмешливо глянула она на родителя.
- Это мы еще посмотрим.
***
В город она не уехала - не успела подать документы так как отец сговорился со своим другом-председателем и тот не дал разрешения и вместо документов показал фигу.
- Тут работники нужны, ишь чего! Вас в город всех распусти, а тут кто работать будет?
Надя плакала, но председатель и отец стояли на своем. Мать отмалчивалась и посылала ее к отцу самим разбираться, но нет-нет, да говорила:
- Дочка, вышла бы замуж за Егора, и стала бы сама себе хозяйкой. Послушай нас, мы ведь плохого тебе не посоветуем. Тяжело Антонине с ребенком управляться, хозяйка ей нужна в дом, молодая да шустрая.
- Нянька им нужна, да кухарка. Как вам с отцом, так?
- Мне бы не помешало...Тяжелая я опять. Отец рад, вдруг, говорит, еще сын будет.
Надя схватилась за голову - куда она их рожает? Хлеба не хватает, живут впроголодь, дети во рванье ходят, а мать, что кошка...
Надя вышла на улицу и увидела Пашку с Лизой, которые мастерили кораблики из бересты.
- Надя, а у нас будет брат или сестра, - Лиза вздохнула.- Я слышала, как папка с мамкой разговаривали.
- Да, будет. А ты почто подслушиваешь?
- Я нечаянно. Надька, - глаза Лизы наполнились слезами. - А я в школу не иду, папка мамке говорил, что еще годик подождать надо будет. Надеть нечего мне. А я так в школу хотела!
Сестренка разрыдалась и Надя сочувственно на нее посмотрела. Она и в следующем году не пойдет, потому что в семье еще один ребенок появится. Надя помнила покойную сестрицу Соньку, которая в первый класс пошла в ее вещах, как она радовалась. И Оксанка потом донашивала, да все поизносила. А вот до Лизки черед не дошел. И дойдет ли? Больше всех она любила именно Лизоньку, смышленую девочку, чем-то похожую на нее в детстве - стремление к учебе и серьезность, а еще этот прямой и честный взгляд, который она часто видела в зеркале.
Зайдя в сарай, Надя увидела козу Ночку и испугалась - та лежала на боку и стонала.
- Ночка, Ночка, да что же с тобой? Лизка! Бегом к Иванычу, - послала она младшую сестру к ветеринару.
Ветеринар работал над козой, но потом развел руками.
- Подохнет. Нет у меня нужного лекарства. Завтра только с города прислать должны. Сожрала какую-то гадость.
- И что же, ничего нельзя сделать? - Надя заплакала над единственной козой. Что же такое? У них то куры дохнут, то вот коза едва дышит.
- Я сделал все, что мог.
Утром Надя варила кашу для детей на воде - коза не дожила до вечера.
- Мы теперь без молока, - мать плакала. - Ни козы, ни молока, ни кур, как зиму переживать будем?
Надя, осмотрев детишек, сидевших за столом, вышла на улицу и пошла в дом Антонины.
- Антонина Егоровна, доброго дня! - крикнула она женщине, сидевшей на лавочке с ребенком на руках.
- И тебе не хворать, Надежда. Неужто с ответом положительным пришла? Долго ждали.
- Антонина Егоровна, мне отец все рассказал про козу, кур и ткань. Я согласна, но все же считаю это малой толикой... - набралась наглости Надежда. Будь что будет. Скажет "нет", так тому и быть.
- И что же ты еще хочешь?
- Свинью и обувь для детей.
Антонина окинула ее взглядом и кивнула. Ей нужна была именно Надя - молодая невестка, которую можно воспитать "под себя". Она научит ее быть покорной и послушной.
- Хорошо. По рукам.
Надя чувствовала себя гаже некуда, потому что сейчас она продалась в эту семью, но ей было жаль младших сестренок и брата. А еще росла злость на мать и отца, ведь они рожали детей вопреки нищете, которая как болото их затягивала.
Свадьбу играть не стали, Егор сослался на то, что еще год со смерти жены не прошел и у него траур, правда, вечером с дружками все же выпил, произнеся между рюмками тост:
- За Надюху!
В первую брачную ночь он явился домой, едва стоя на ногах, упав спать в сенях. Надя переступила через мужа и посмотрела на свекровь.
- И что мне с этим делать?
- Чего ты брови хмуришь? Радость у человека, не каждый день женится.
Надя пожала плечами и ушла в комнату, где спал девятимесячный Савелий. Теперь ребенок будет на ее плечах...
Продолжение
