Новая соседка никому не нравилась. Пафосная какая-то. Вырядится, будто Наташа Ростова на бал собралась, сядет на лавочке в туфельках и шляпке.
- Тьфу, смотреть противно, – шептались бабушки на скамейке у подъезда, - никто к ней не приходит. Видимо, характер несносный. Угораздило нам такую соседку. А ведь была бы добрая-то женщина, подошла бы о себе рассказала. Что это она в таком возрасте квартиру купила. Поди, с детьми не ужилась. Потому и одна.
Нина Андреевна была женщиной замкнутой и с разговорами без надобности не лезла. Пройдет, с гордо поднятой головой, кивнет: здравствуйте, мол, и прошла мимо, словно она лучше других. Ни о себе рассказать, ни о соседях послушать. Высокомерная и злая.
Сам дом был старым. Квартиры продавались в нем редко. По чистой случайности забрала бабу Машу к себе дочь, а квартиру подарили внуку. Вот он от неё и избавился, добавил ипотечных денег и себе в новостройке квартиру купил с хорошей современной планировкой.
Квартира Нины Андреевны большой зависти не вызывала. Разбитая дверь, старые обои. Только окошки были довольно свежие, пластиковые. Правда и цена была соответствующая. Но все равно, въехать в эту убитушку, мало охотников нашлось. Долго продавалась квартира, пока не нашла её среди кучи объявлений Нина Андреевна.
Что-то там в своей угловой однушке новая хозяйка делает, что-то двигает, что-то прибивает. Попросить соседей не хочет, гордая, корона упадет с головы. Она даже в собственной квартире ходит как барыня, в костюме. Когда все остальные её ровесники, кому за 60, в халате. Что стесняться- то? Бабка она и есть бабка. Как её ни маскируй.
В окно за ней глядели, как чай пьет из самовара. Сядет, конфеты в вазочке достанет и варенье, сервиз красивый, золоченый. У других такой в серванте. А эта разбить не боится, видимо много у неё их. Сидит одна, смакует. А все смотрят. Куда же еще смотреть. Окна прямо возле лавочки, шторки открыты, свет включен. Будто специально дразнит. Вот, мол, посмотрите, какая я культурная. Нечета челяди.
А если так, то, что ж она квартиру в нашей старой панельке купила. Не самый престижный район. Не самое лучшее расположение. Денег не хватило? А раз не хватило, так чем ты лучше нас-то?
Дом и правда, не самый лучший. С раннего утра прямо под окнами Нины Андреевны собирались неработающие любители выпить. Они стучали в её окно с постоянно меняющимися требованиями: то стакан, то хлеб, то лук. Нина Андреевна подходила, плотно зашторивала окна и уходила восвояси, ничего никогда не давала.
- Змея и есть змея. Наши бабки зря не скажут, - ворчали собутыльники и опять стучали. Какое никакое, а развлечение.
Устав от навязчивых соседей, Нина Андреевна открывала окно и грозила вызвать участкового. За что бабы во дворе её не любили еще больше.
- Подумаешь, потревожили. Сразу полиция. Стакана ей жалко. – Мужики хоть и выпивохи, а кому сын, кому муж.
Все изменилось, когда приехал сын к Анне Семеновне. Димой гордилась не только мама. Весь дом им гордился. Редко кто из этого дома в люди выбился. И не просто так, а в большие начальники. Стройкой командует. И квартира у него шикарная и сам он в почете. Он мать к себе звал, только она не соглашалась. Но соседкам говорила:
- А что мне тут делать. Вот уеду к Димке, и буду икру на завтрак есть.
Ей отвечали:
- Что ты там одна делать будешь, здесь тебя все уважают. – Анна Семеновна любила, чтобы её уговаривали, потому такие разговоры затевала часто.
Дима с огромными пакетами прошел в квартиру Нины Андреевны. Они долго разговаривали, а когда он вышел, то громко на весь подъезд говорил. Никто не подслушивал, но услышали все.
- Нина Андреевна, может бригаду прислать? Они за неделю ремонт сделают.
- Не нужно, Дмитрий Анатольевич, все нормально. – Нина Андреевна широко улыбалась.
- Если что потребуется, звоните.
- Хорошо, хорошо. Только что мне нужно, пенсионерке. И так спасибо, помогаете.
А Дима, погостив у матери до утра уехал. Анна Семеновна к подъезду понурая вышла.
- Что это было? – нетерпеливые соседки требовали ответа, - что это наш Дима к этой змеюке ходил. И пакеты ей принес какие-то.
- Никакая она не змеюка, - Анна Семеновна покраснела, - и я дура старая по внешности человека осудила. А Нина-то наша, зам директора по экономике в Диминой фирме работала до самой пенсии. Старая дева она, потому детей у неё нет. Говорят, что так работой увлечена была, что замуж не вышла. А как за 60 перевалило, сильные головные боли начались. Вот и пришлось ей на пенсию уйти. Хоть и уговаривали остаться. Подлечишься, мол, приходи. Что одной дома-то делать.
А пару месяцев назад у их сотрудника одного беда случилась, пожар. Фирма хоть и строительная, а квартиры свободной нет. В доме, который сдают, квартиры еще на стадии котлована продали. А в других домах до сдачи далеко. Так Нина наша, квартиру свою погорельцам отдала. И еще их девочку, 12 лет за свои средства лечила. А себе вот эту квартиру купила. Видимо на что денег хватило.
Так Дима ей говорит, что квартиру они погорельцам выделят, только в четвертом квартале следующего года. А Нина ему сказала, что ничего, квартира у неё здесь теплая и соседи хорошие. Так что даже если и не выделят, ничего страшного. Вот так-то, - закончила рассказ Анна Семеновна, и добавила - еще раз, что плохого о ней услышу, сама в полицию сдам. И алкашам своим скажите, чтобы не тревожили её. А то…, – и Анна Семеновна погрозила кулаком, показывая соседям перспективу неуважительного отношения к новой соседке.
- Да, а мы что? Ничего, могла бы сама рассказать…. – Оправдывали себя жильцы дома. Но каждый понимал, что как-то неудобно с новой соседкой получилось.
