Грузинскую художницу Елену Ахвледиани современники часто характеризовали словом «загадочная». А еще «безапелляционная», «резкая» и «несговорчивая».
Елена или Эличка, как называли ее приятели, родилась в 1901 году в Телави в уважаемой семье врача. В Кахетии семья не осталась и вскоре переела в Тбилиси, где Елена и увлеклась живописью. Родители прочили ей карьеру музыканта, и музыкой она тоже занималась серьезно — как, впрочем, и всем, что делала. Но художник в ней победил музыканта — в 1922 году она поступает в Академию художеств, в класс Георгия Габашвили — родоначальника грузинской реалистической школы.
Вообще о жизни Элички известно не так уж и много — поэтому она и «загадочная». Вслед за Густавом Климтом она полагала, что все, что необходимо знать о художнике, можно найти в его картинах, — и потому не вела никогда дневников.
Биографы утверждают, что Елена сбежала из-под венца прямиком в Париж. Когда девушке исполнилось 18, отец решил сосватать ее за сына ближайшего друга. Все было распланировано: сшили платье, договорились в церкви о венчании… и буквально за пару часов до женитьбы Елена вдруг поняла: замужество — не для нее. Что тут оставалось делать, кроме как бежать?
В Париже она, впрочем, оказалась не просто так. Во французскую столицу Ахвледиани командировали как стипендиатку Академии, после успешно завершенного первого курса. Образованная, талантливая девушка, свободно говорящая по-французски очень скоро вошла в круг художников Монмартра. В Париже прошла и ее первая персональная выставка. Одну из выставленных картин, «Зиму в Телави», хотел купить Пикассо, но Елена не дала — слишком дорога она была ей самой.
Во Франции Ахвледиани не осталась: душа рвалась домой. Даже будучи в Париже, она по-прежнему писала любимый Тбилиси и его узкие улочки, а не Елисейские поля и Булонский лес. Вернувшись в Грузию, на одной из выставок художница познакомилась с известным театральным режиссером Котэ Марджанишвили. У него было феноменальное чутье на таланты, и, увидев работы Ахвледиани, он тут же пригласил ее работать в театр. Так Елена стала еще и художником сцены — за все время она оформила больше 80 спектаклей в театрах по всему Советскому союзу.
Основной темой ее творчества как живописца остаются пейзажи маленьких грузинских городов. От тихих городских улочек Ахвледиани позднее переходит к изображению гор. Ее стиль на разных этапах отличается то орнаментализацией, то благородной сдержанностью колорита. Очень видно увлечение и национальным декоративно-прикладным искусством: в живописи Ахвледиани можно проследить связь и с чеканкой, и с чернью.
Много работает Ахвледиани и как книжный график. С ее иллюстрациями выходят произведения грузинской классики: Ильи Чавчавадзе, Важа Пшавела, Эгнате Ниношвили.
Мы ничего не знаем о романах художницы, зато знаем, как она умела дружить. В ее небольшой квартире-студии в Тбилиси постоянно собирались друзья: Святослав Рихтер играл на рояле, Белла Ахмадуллина и Евгений Евтушенко читали стихи о Грузии, грузинские художники-модернисты до хрипоты спорили об искусстве. По свидетельствам знавших ее людей, Елена внешне казалась резкой и порой даже грубой: всегда говорила, что думает, и отличалась безапелляционностью суждений. Но вместе с тем друзья знали: под этой резкостью скрывается чуткое и доброе сердце.
Ахвледиани не была красавицей в общепринятом смысле, однако ее стиль неизменно обращал на себя внимание. Ее мужские костюмы, четкие, строгие линии брюк, пиджаков и рубашек смотрятся удивительно современно — а ведь с тех пор прошел почти целый век! В 2017 году на закрытии Недели моды Ахвледиани назвали иконой стиля и показали перформанс, посвященный ее образам в разные периоды жизни.
Такое признание не только как художника, но и человека неудивительно. Ведь самобытность и талант Елены Ахвледиани запечатлели тихую, но страстную провинциальную Грузию, от которой невозможно отвести взгляд.
