В 1740 году, когда все измерения и вычисления были закончены, Луи Годен первый обнаружил ошибку и чемоданное настроение вмиг улетучилось. После нескольких контрольных наблюдений оказалось, что звезда Альнилан "гуляет" по небосводу. Объяснений этому у Годена не было. Поняв, что все широтные измерения придётся переделать, он был в ужасе. Поэтому никому ничего не сказал.
В прочем, Бугер отбыл на побережье проводить измерение высоты вулканов, чтобы ввести поправку в измерения на высоту положения меток. Эта погрешность была существенной. Лакондамин был слишком увлечён судебными разборками, а испанцев из-за «войны за ухо», вызвали в Лиму. Испанские колонии готовились к серьёзной войне с англичанами, которая всё никак не начиналась.
По тому как руководитель упорно что-то скрывал, Бугер вскоре сам почувствовал неладное и втайне от коллег снял домик на окраине Кито, где стал сам проводить наблюдения за звездой имевшимся английским 12 футовым (4 м) зенитным сектором Грэхема. Выяснилось, что звезда действительно «гуляла» по небосводу. Объяснений этому явлению не было.
В декабре 1740 года на пороге обсерватории неожиданно появляется Годен и заявляет, что необходимо провести наблюдения в трёх точках: на севере, на юге и посередине. Таким образом можно будет нивелировать «гуляние» звезды. Годен пошёл на север, Лакондамин остался в Кито, так как не мог бросить побочные дела, а Буге поехал в Куэнку. Целый год ушёл на наблюдения. Хотя только Бугер провёл за наблюдениями всё это время безотрывно. Годен, узнав о прибытии испанских коллег всё бросил и вернулся в Кито. Лакондамин постоянно был занят судебными делами, поэтому в графе наблюдений у него частенько стояла «нулевая видимость».
В результате к концу 1741 года выяснилось, что врёт всё-таки английский зенитный сектор Грэхема. Видимо не перенёс тягот долгих путешествий и разладился. Все измерения придётся повторить. А для этого Гюго нужно будет изготовить ещё одну зенитную трубу, уже 8 футовую и по счёту - третью. Пока это делалось, Лакондамину пришла в голову новая идея.
Чтобы не лазить постоянно в горы и ставить временные знаки из материи, нужно соорудить на каждой намеченной горе постоянные Маяки из камня. И желательно с памятной надписью "Здесь были французские учёные, ...бла-бла-бла ..., при участии испанских коллег..." С такой формулировкой Ульоа и Хуан не согласились. Они в полной мере рыли землю как все, и скакали по горам не хуже французов. К тому же Лакондамин заказал памятные обелиски с французской лилией, а испанского льва не упомянул.
Испанцы накатали жалобу на Кондамина, на что в ответ получили предписание: надпись сделать более толерантную и льва всё-таки выбить рядом с лилией. Это предписание Лакондамин проигнорировал. Тогда испанцы обиделись уже по-серьёзному. В 1742 году, вернувшись с несостоявшейся войны Антонио Ульоа и Хорхе Хуан арестовывают обсерваторию и приказывают без их ведома имущество, в том числе 18 футовый зенитный сектор, французам не выдавать. И повод имелся. За аренду обсерватории не платили уже несколько лет. Гогю, стало быть, нужно было сделать не одну, а две трубы.
К этому времени Луи Годен потерял всякий интерес к измерениям, так как ему предложили кафедру физики и математики в институте Лимы. Он сказал, что так и быть, пришлёт когда-нибудь результаты своих вычислений, где-нибудь в 1743 году, письменно, в зашифрованном виде. В последний раз учёные собрались в полном составе в Кито на защите диссертации в их честь. После этого разошлись. Бугер - на юг, проводить повторные измерения. Лакондамин - на север. Годен к месту службы, а испанцы на войну, которая все никак не начиналась.
Младшие научные сотрудники будут опять забыты. Денег на обратную дорогу им никто не выделит. Из них во францию вернётся только доктор Жуссьен и Годен-младший. После завершения измерений Бугер отправится в Картахену ждать попутный корабль до Санто Доминго и далее во францию. Лакондамин, после завершения наблюдений, по своему обыкновению отправится в путешествие. Он решит проплыть по всей Амазонке от начала и до конца.
Кстати, в этом путешествии, встречаясь с разными людьми на разных территориях, в том числе на французской Гвиане, Лакондамину в голову приходит блестящая мысль. Видя то, как разные люди пользуются разными мерами длинны, веса и объёма, он решает выдвинуть единый стандарт мер - 1 метр. 1 МЕТР считать равным одной десятимиллионной части дуги меридиана от экватора до северного полюса. То есть четверти большого круга Земли. 1 кубический дециМетр считать равным одному Литру, а вес воды 1 литра - в 1 килоГрамм. Примерно так всё и было. Так что мы с вами обязаны ему нашими современными мерами, которые в любой стране будут одинаковыми. Не считая англосаксов, конечно. У тех на всё всегда своё мнение.
Годен ещё какое-то время будет в Перу. Вместе с испанцами завершит таки все намеченные вычисления, а в 1746 году, в качестве гениального инженера, поможет восстановить Лиму после кошмарного землетрясения. Затем он вернётся в Кадис и станет испанским подданным, за что его не простят на родине и с позором исключат из Французской Академии наук.
Хорхе Хуан напротив, в 1744 году, вернувшись в старушку Европу, заглянет в Париж, где помирится с Лакондамином, станет членом-корреспондентом Францзуской Академии наук и, наконец, прибудет в Мадрид. Антонио Ульоа повезет меньше: его корабль будет захвачен в плен. Придется выбросить за борт все секретные бумаги, кроме астрономических наблюдений. Из британской тюрьмы в Портсмуте его вызволят коллеги-ученые. В Мадрид он вернется только в 1746 году. И это станет лишь началом его блестящей карьеры.
Удастся добраться до Франции и Жану Годену-Дезодоне. И это будет очень долгая история. А пока же его ждёт свадьба на очаровательной и юной Изабель. 29 декабря 1741 года в Кито играли свадьбу. В иезуитском коллеже падре Доминго Тероль венчал очаровательную пару: Изабель де ла Каса Майор и Жана Батиста Годена-Дезодоне. Невесте было уже четырнадцать. Этой истории лучше посвятить отдельную статью, поверьте на слово 😂
