26
Аркадий вернулся в родную деревню морозным зимним днём. Акулина хлопотала на кухне, а услышав родной голос в соседнем помещении, выбежала навстречу. Её сын разговаривал с Павлом, мужчины приветствовали друг друга и было видно, что рады свидеться.
Мать побежала, обняла, крупные слезы катились у неё из глаз. Женщина причитала, обнимала сына и не могла выпустить его из объятий.
Аркадия в доме Лебедевых встретили, как родного. Да и растили его всегда наравне с сыновьями. Александра, видя радость Акулины, по-доброму завидовала ей. Матери хотелось обнять и своих сыновей, но они были далеко. И если за Макара сердце её могло порадоваться, то за Мишу постоянно болело.
Аркадий по-хозяйски прошёлся по дому, сел за стол, богато накрытый Акулиной, доставшей все самое вкусное из закромов семьи. Саша возражать не стала. Подумала, что не по-людски это - жалеть еды для вернувшегося с войны. Поэтому разрешила кухарке взять всё, что она хочет.
- Хорошо живёте, - сказал Аркадий, усаживаясь за стол.
- Это только сегодня так, - ответил Павел, - времена изменились, продукты мы теперь бережём, разносолы не готовим. Вот в честь тебя женщины расставались, - он кивнул на жену с Акулиной. - Ты угощайся, а как поешь, расскажешь, где был, что видел, что происходит за пределами нашей деревни. Вести все тревожнее и тревожнее приходят.
- А что тревожного? - спросил пришедший, - всё повернулось к лучшему. Теперь отберут у баринов да помещиков богатства, нажитые ими на нашем труде. Князья да графы тоже в стороне не останутся - будут делиться, а иначе... - он многозначительно замолчал, - многие из них уже сбежали из России. - продолжал он, - ищут пристанище в далёкой стороне. Но их состояние нам достанется, с собой много не увезёшь.
- Кому нам? - уточнил хозяин, уже понимая направление мыслей гостя.
- Всем нам, простым людям, - ответил Аркадий, - и я буду принимать в этом активное участие, - с гордостью добавил он.
- Людей грабить? - продолжал Павел.
- Не грабить, а нечестно нажитое забирать, чтобы все хорошо жили, а не только некоторые, - он многозначительно посмотрел на сидящего напротив него мужчину.
- Значит и наш дом отобрать попробуешь? - сверкая глазами, проговорил хозяин.
- Паша, не надо, - умоляюще глядя на мужа, сказала Александра.
Мужчины поиграв желваками, замолчали. Ужин был испорчен. Акулина сверкала глазами, еле сдерживаясь от колких слов, застрявших у неё на языке. Она хотела вступиться за сына, но не понимала о чём он. Зато у неё самой накопилось много претензий к приютившим её когда-то людям.
Она хотела припомнить им, что они никогда не предлагали ей отдать немного своей земли, у самих то вон сколько, обработать не могут, но ей не давали. Они бы с сыном там домик отдельный построили, а сыновья Павла помогли бы. И землю для обработки могли бы ей выделить, а не заставлять Аркадия работать все со всеми на семейном наделе Лебедевых.
Акулине было завидно, что как только Иван вырос, начал себе дом строить, а она всю жизнь с сыном в небольшой комнатушке ютится. Не приятно ей было, что у кого-то всё есть и оно преумножается, а у кого-то ничего нет и своего не предвидеться.
Такие мысли крутились в голове женщины, но озвучить их она не решилась. Всё-таки ей надо было где-то жить, что у сына за новости и чем он собирался её порадовать, Акулина пока не знала.
Иван с Аней сидели молча. Ване было обидно за то, каким стал его старый друг, почти брат.
"Многие сейчас с такими взглядами ходят, - думал молодой хозяин, - но никак я не ожидал, что и его эта зараза коснётся. Вроде росли вместе, отец нас одинаково воспитывал. Но почему Аркадий Родину предаёт? Предателей поддерживает?"
Иван считал новую власть захватчиками. Разницы между свергнутым временным правительством и новыми людьми, пришедшими к власти, не видел. Были они все для него - губители царя, Богом помазанного.
"Пошли они против воли Божьей, что же дальше от них ждать? Если высший закон им не писан, то все земные тем более", - рассуждал Ваня.
После ужина все быстро разошлись по своим комнатам. Александра была очень расстроена. Понимала она, что спокойной жизни дальше не будет. И выгнать Акулину с сыном не могла, но и Павел дал чётко ей понять, что терпеть их в своём доме больше не намерен.
Аня тихо переговаривалась с мужем у себя. Ваня был раздосадован тем, как изменился Аркадий.
- С ним теперь надо ухо востро держать. Жаль, что братья далеко - мы бы все вместе его переубедили, - сказал он, - Аркаша всегда к нам прислушивался.
- Не думаю, что его можно в чем-то убедить сейчас, - аккуратно возразила жена, - взрослые вы уже, дороги разные выбрали.
- Главное, чтобы эти дороги нас на разные стороны не развели, - сказал Иван, вздыхая, и прижимая к себе жену.
Аркадий с матерью тоже заперлись у себя. Акулина наконец могла не скрывать свои чувства и мысли.
- Вот такие они! - возмущенно говорила она, - сами сытно живут, а для других такой жизни не хотят? Нас с тобой всегда ущемляли.
- Прекрати, - жёстко сказал Аркадий, - Павел с Александрой всегда были добры к нам. Ни в чем не обделяли, у меня было все то же самое, что и у братьев.
- Не братья они тебе! - возразила женщина.
- Пусть не родные, но выросли мы вместе и я им благодарен, что относились ко мне на равных. - сказал Аркадий. - А мы завтра пойдём с тобой смотреть наш новый дом.
- Дом? Наш? - воскликнула женщина, - сынок, я так об этом мечтала! Но откуда?
- Мама, я ведь не просто так вернулся, а по делам - обязанности на меня возложили и полномочия дали, - ответил молодой человек, - буду строить новую жизнь в деревне. Поэтому я теперь важный человек и мне выделяют дом. Сегодня здесь переночуем, а завтра уже под своей крышей будем.
Женщина вновь запричитала от радости и обняла сына, она уже и не верила, что обретёт в этой жизни свой дом.
С утра завтракали раздельно. Акулина впервые не встала, чтобы накрыть стол для всех. Она решила, что её работа на эту семью закончена. Семья Лебедевых ела без своих гостей-постояльцев, и к тому моменту, когда те вышли, Аня со стола уже всё убрала.
Кухарка возмутилась:
- Могли бы позвать, - ворчала она, вновь доставая кушанья. О том, что вся еда хозяйская и они вообще не обязаны её кормить, женщина не думала.
Александра не говорила ей ни слова и вообще ушла из столовой, пока Аркадий с матерью ели. Потом те ушли, никому ничего не сказав, а вернувшись в середине дня, заявили, что отныне будут жить в другом дом.
- Воля ваша, - сказал Павел, радуясь в душе, что всё так обернулось. Жить под одной крышей с теми, кто не разделяет его взглядов и поддерживает врагов, мужчина не хотел. Но и выгнать совесть не позволяла. Как ни крути столько лет были бок о бок.
