Шехзаде Мехмед прибыл во дворце 28 января и, никуда не заходя, сразу отправился к матери... Честно говоря, когда шехзаде вошел в покои, не сразу его признала. Даже глаза прикрыла в страхе. Первая мысль, как обычно: по ее душу палачи пришли! Но едва заговорил, сразу успокоилась. Голос у шехзаде остался прежним.
Они с тех пор, как наследник уехал в санджак ни разу не виделись. Ясное дело, за эти годы шехзаде сильно изменился, даже сильнее, чем можно было ожидать. Очень хотелось бы сказать, что возмужал. Однако в его случае правильнее было сказать: располнел и сильно обрюзг… Судя по всему, спортом и ездой на лошадях себя не особо утруждал. До нее доходили слухи: все больше возлежал, ел да пил... Лекарям приходилось в прямом смысле слова силой заставлять его совершать прогулки. Пока еще это не смотрелось безобразно, но если продолжит и далее вести подобный образ жизни, дело может плохо закончится.
Только сейчас было не до этого. Султанша с восторгом посмотрела в его лицо и крепко прижала к груди голову. Больше бояться нечего. все страхи навсегда остались позади. Сафие-султан, которую еще недавно называли презрительно живым подарком, распирало от радости: вот-вот главное желание всей жизни исполнится. И поможет в этом ее мальчик, дорогой аслан Мехмед, с которым не виделась двенадцать лет...
Все общение сводилось к тесной переписке и ничего более. Встречи и поцелуи по молчаливому уговору решили отложить до лучших времен. Мать не прельщала перспектива ехать в Манису, а ему не особо хотелось прибыть в столицу. С отцом шехзаде не особо ладил и дабы отношения не обострились по совету родительницы предпочитал оставаться в провинции. Опять же, Сафие-султан не любила, как она считала, семейных посиделок. Надменная султанская родня ее физически раздражала.
Порой албанка искренне удивлялась: как госпоже Босфора не надоедало с ними общаться? Более того, она умудрялась собирать на праздники да и в другие дни все огромное семейство: шехзеде с наложницами и их чадами, тети, дяди, племянники… И что удивительно, все были рады общению и с преогромным удовольствием усаживались за накрытые столы!
Никогда не забудет, с какой радостью об этих праздниках рассказывала Нурбану-султан и Михримах-султан. А потом замолкали и с грустью смотрели вдаль, словно уносясь в прошлое... Спрашивается: а что им не мешало восстановить старую традицию?
Кроме того, обе султанши неоднократно говорили: госпожа Босфора при всей своей занятости находила время посещать шехзаде в их санджаках. И ей все были рады.
— А тебе лень даже раз в год к сыну съездить! — с упреком восклицала венецианка, — не удивлюсь, если при встрече друг друга не узнаете!
Как объяснить, что просто не могла даже на минуту оставить султана без внимания. Знала: едва уедет, тут же найдутся желающие завладеть его мыслями и это будет не дорогая матушка, а кое-кто похуже… С Нурбану-султан все просто и понятно, а вот с его фаворитками куда сложнее. Есть среди них и такие, которые вполне реально могли заставить султана навсегда забыть о своей любимой куропаточке. От этих мыслей у Сафие-султан даже сейчас сердце похолодело...
Но и это не самое главное! В конце концов, в ее силах было уговорить султана отправиться в путь вместе. Просто не любила себе создавать лишних проблем. Жизнь и без того сложна. Опять же, никак не могла понять: почему Хюррем-султан не раздражало это огромное, вечно кричащее и шумящее семейство.
И что важно отметить: как у нее любви на всех хватало? Неужели и впрямь обладала какой-то невероятной тайной? Если да, то в чем она заключалась? Что такого знала эта русская рабыня, сумевшая подчинить себе империю, султана и все многочисленное османское семейство? В гареме ее слушали беспрекословно, в семье являлась непререкаемым авторитетом... Внуки обожали, наложницы почитали. Как подобное возможно?
Ну с империей у Сафие-султан более-менее получилось, а вот с султаном и семьей… Тут имелись вопросы. Хотя особо сетовать большой грех. За всех говорить не будет, а вот покойный султан Мурад всегда прислушивался к ее советам. Официально считалось, что решение принимает повелитель. На самом же деле Сафие-султан, умевшая грамотно манипулировать людьми, умело подсказывала, как следует поступить в том или ином случае…
Станет ли ее сын такой же послушной марионеткой в ее руках или будет поступать по-своему? — взволнованно подумалось ей, когда прикладывалась губами к взмокшему лбу сына, — не придется ли вновь проходить весь путь к власти заново?
Публикация по теме: Некоронованная королева Османов, книга 3, часть 37
Продолжение по ссылке
