Наш хоккеист чуть не опоздал на самолет.
В 2008 году знаменитый хоккеист, тогда тренер «Трактора» Андрей Назаров дал большое интервью «СЭ» в рамках рубрики «Разговор по пятницам». И в том числе рассказал историю о том, как его простил за опоздание великий Уэйн Гретцки.
— Я — хоккеист, который любил подраться-потолкаться. Последние десять лет учился в НХЛ прятать голову от удара. Сейчас летит в нее мяч — а реакция прежняя, как на кулак. От всего, что в голову идет, уворачиваюсь. Кстати, поразился, до чего же журналисты прилично в соккер играют. Ей-богу, некоторые из вас не были бы худшими футболистами среди наших энхаэловцев. Да и вообще, вы, российские репортеры, себя недооцениваете. Даже профессионально. Я сталкивался с американской прессой — это кошмар!
— Свободы где больше?
— В России, конечно. Раз в десять. В Америке всегда знал, что напишут на следующий день. Все зависело от контракта, твоих отношений с клубом, генменеджером. Пресса с этим закулисьем крепко завязана. Часть репортеров как лакеи при клубах. Про меня столько глупостей писали! С первого дня!
— И что писали?
— Что родился в городе, где медведи по улицам ходят. Что слишком крупноватый к нам парень из такой голодной страны приехал. Ну и так далее...
— Раздражало?
— Лишь до тех пор, пока приятель не сказал: «Главное, чтоб некролог не написали. А все остальное — это здорово, пиар». И я успокоился.
— Раскрепостившись, вы прогремели на весь мир интервью в «СЭ»: «Кто сказал, что вся мафия в России?» Не готовы развить тему договорных матчей?
— Давайте сейчас не трогать НХЛ и договорные матчи. Все, что тогда говорил — правда. Но с новой серией выступать не хочу. А то начнется опять: «Назаров разоблачает...» Лучше напишите, что в нашей лиге с подобными вещами начали бороться. Поверьте, везде есть грязь. Но в России ее меньше и меньше.
Мы не угомонились и напомнили Андрею его давний рассказ о проделках в «Финиксе». Второй тренер Рик Токкет владел неофициальной букмекерской конторой. А ставила в этой самой конторе жена главного тренера, Уэйна Гретцки. Иногда там происходили невероятные вещи — в важных матчах занимал место в воротах «Финикса» мальчишка из фарм-клуба.
— Команде это как-то объяснялось?
Назаров хохотнул. Махнул широченной ладонью челябинского мужика:
— Бог с ним, с уже изгнанным из «Финикса» Токкетом. Ну а Гретцки... Он — отличный мужик, я убедился после одной истории. Это было самое тяжелое 1 января в моей жизни.
— Интригуете.
— Я играл за «Финикс» и однажды опоздал на самолет. Матч проходил в новогодний вечер, но я на площадку не вышел. Настолько разозлился, что после игры отправился в ресторан. Домой вернулся на рассвете. Думаю, часок вздремну — и в аэропорт. В семь утра мы улетали в Лос-Анджелес. Завел будильник, позабыв, что за день до этого убрал громкость. Проснулся от звонка на мобильный. Выяснилось, что вся команда во главе с Гретцки сидит в самолете и ждет Назарова.
Едва ли не в трусах я прыгнул в машину и взъерошенный, с опухшей рожей, помчался в аэропорт. Гнал под 180. Счастье, что не встретил полицию. Если б тормознули — хана. Сумасшедшее превышение, да и «выхлоп» от меня был тот еще. По молодости, честно говоря, изредка мог в тяжелом состоянии за руль сесть. Сейчас это исключено. Боюсь. Нет, что вы, не штрафов — аварии.
— Команда-то дождалась?
— Из-за меня вылет задержали на час с лишним. Надо отдать Гретцки должное — он все понял и простил. Захожу в салон, Уэйн смеется: «Знаем, знаем, как для вас, русских, Новый год важен, как вы привыкли его отмечать...» Правда, на матч опять не поставил. Напрасно, получается, вылет задерживал.
