“Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня больше, нежели они?» Пётр говорит Ему: «Так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя». Иисус говорит ему: «Паси агнцев Моих». Ещё говорит ему в другой раз: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня?» Пётр говорит Ему: «Так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя». Иисус говорит ему: «Паси овец Моих». Говорит ему в третий раз: «Симон Ионин, любишь ли ты Меня?» Пётр опечалился, что в третий раз спросил его: «Любишь ли Меня?», — и сказал Ему: «Господи! Ты всё знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя». Иисус говорит ему: «Паси овец Моих. Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострёшь руки твои, и другой препояшет тебя и поведёт куда не хочешь». Сказал это, давая разуметь, какой смертью Пётр прославит Бога. И, сказав это, говорит ему: «Иди за Мною»” (Ин. 21:15–19).
Стихи 15–17. Хотя в Синодальном Переводе написано: «когда они обедали», в Международном Библейском Обществе и Новом Русском Переводе мы читаем: «Когда они закончили есть», а в Современном Переводе: «Когда они закончили завтрак», что более соответствует контексту. Итак, когда они поели, Иисус обратился к Петру наедине или при всех. Принимая во внимание 21:20, этот разговор между Иисусом и Петром происходил во время короткой прогулки, поскольку в этом стихе упоминается об «идущем за ним [в это время] ученике, которого любил Иисус». Это не должно нас удивлять, учитывая особое отношение любимого ученика (общепринято, что это Иоанн) к Иисусу и его близкие дружеские отношения с Петром. Возможно, за ними следовали и другие ученики, но риторика этого стиха указывает на частную беседу. При этом такое впечатление, что первый вопрос Иисуса: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня больше, нежели они?» (21:15) подразумевает публичность этого разговора. Вне всяких сомнений, ранее Иисус дал понять Петру, что прощает его, когда явился ему лично (см. Лк. 24:34; 1 Кор. 15:5). Поскольку отречение Петра от Иисуса было по своей природе публичным, было бы логичным считать, что и его восстановление должно было быть также публичным. Хотя детали разговора между Иисусом и Петром не ясны, судя по всему, большая часть его происходила между ними двумя, даже несмотря на то, что Иоанн и другие ученики находились от них в пределах слышимости.
Иисус обратился к Петру по его личному имени «Симон Ионин», хотя ранее дал ему имя «Пётр» (1:42). В Лк. 22:34 Иисус обращается к Симону, называя его «Петром» (см. Мф. 16:18; Мк. 16:7). Обычно в Синоптических Евангелиях этот апостол называется «Пётр», а в книге Иоанна часто — «Симон Пётр».
В первом из трёх вопросов Иисуса есть не вполне понятная фраза, переведённая как «больше, нежели они», которую толкуют тремя способами: (1) «Любишь ли ты Меня больше, чем ты любишь этих людей?»; (2) «Любишь ли ты Меня больше, чем всё это [подразумевая лодки, сети и всё, связанное с жизнью рыбака]?»; (3) «Любишь ли ты Меня больше, чем любят Меня эти люди?» Последнее толкование представляется наиболее логичным и отражено во всех русскоязычным версиях. В ночь своего отречения Пётр самоуверенно произнёс: «Я душу мою положу за Тебя» (13:37). Он также сравнивал свою верность Иисусу с верностью других учеников, говоря: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь» (Мф. 26:33). Тем не менее в ту роковую ночь он оказался более смелым на словах, чем на деле. Когда его спросили прямо, он публично отрёкся от своего Господа и Учителя. Если он собирался послужить царству, он нуждался не только в том, чтобы Иисус простил его и восстановил его место среди учеников, но и в укреплении своей уверенности.
Вопрос Иисуса был лишь об одном: любил ли Пётр Иисуса или нет. Как для восстановления Петра, так и для его служения, любовь к Иисусу имела первоочередную важность. Толкование этих стихов зависит от различия в смыслах между двумя распространёнными греческими глаголами со значением «любить»: агапао и филео. Первые два раза Иисус спрашивал: «Любишь ли ты Меня?» (21:15, 16), используя глагол агапао. Задавая Свой вопрос в третий раз, Иисус употребил глагол филео. Пётр все три раза отвечал: «Я люблю [филео] Тебя». Принято считать, что агапао означает более возвышенную и сильную любовь, тогда как филео — более слабую и приземлённую. Исходя из этого мы можем сделать вывод, что Пётр не осмелился заявить, что его любовь к Иисусу была более глубокой и сильной. Он признавался в более слабой любви, на что обратил внимание Иисус в Своём третьем по счёту вопросе, использовав филео, тот самый глагол, который употребил Пётр. Несмотря на то, что эти различия в оттенках могут быть интересны, существующие свидетельства указывают, что не следует переоценивать их значение. На то есть несколько причин.
Во-первых, как отмечает Ф. Брюс, между исследователями греческого языка нет единого мнения о различиях между этими глаголами. Согласно Б. Уесткотту, агапао, который использует Иисус в Своих первых двух вопросах, означает «ту высшую любовь… которая должна была стать источником христианской жизни», тогда как Пётр, используя филео, говорил «только… о чувстве обычной любви… в которой он мог быть уверен». Когда Иисус задал Свой вопрос в третий раз, употребив филео, Пётр огорчился, поскольку Иисус, судя по всему, «выразил сомнение, способен ли он вообще на ту любовь, о которой ранее заявлял». С другой стороны, Ришар Транш утверждает: «В этот момент, когда сердце раскаявшегося апостола наполняла искренняя нежность к его Господу, это слово [агапао] звучало в устах Господа слишком холодно». Транш уверен, что Пётр употребил филео, чтобы передать «теплоту своей нежности» и «более личную любовь», и когда Иисус использовал то же слово в третьем вопросе, он был очень рад. Ф. Брюс пишет:
«Когда два таких признанных авторитета в греческом языке (к тому же, оба подкрепляют свои взгляды примерами из классической греческой литературы) трактуют эти синонимичные глаголы настолько по-разному, вряд ли нам следует искать в них особый смысл».
Во-вторых, LXX (Септуагинта) не проводит никаких различий между этими двумя глаголами. Они используются как равнозначные при переводе одного и того же еврейского слова. Например, в Быт. 37:3 любовь Иакова к Иосифу выражена словом агапао, а уже в следующем стихе — словом филео. Подобным образом и существительное агапэ используется для названия сексуального влечения Амнона к его сестре (2 Цар. 13:15), а филия — говоря о блуднице в Прит. 7:18.
В-третьих, как в библейской литературе, так и за её пределами, агапао широко используется для названия любви в древнегреческом языке позднего периода, содержа в себе весь ряд значений, характерных для слова любовь в современном языке. Вопреки утверждениям некоторых комментаторов, этот глагол не обязательно подразумевает более возвышенное и сильное чувство любви. Он использовался для выражения чувств, которые Димас испытывал к веку нынешнему (2 Тим. 4:10), а также, говоря о том, что люди более возлюбили тьму, чем свет (3:19). Этим же глаголом названа кровосмесительная любовь Амнона к своей сестре Фамари (2 Цар. 13:1, 4), а также безрассудная любовь Самсона к Далиде (Суд. 16:4).
В-четвёртых, пожалуй, это самый важный аргумент в настоящей дискуссии, эти два глагола используются на протяжении всего Евангелия от Иоанна как равнозначные. Несколько раз в выражении «ученик, которого любил Иисус» используется агапао (13:23; 19:26; 21:7, 20), тогда как в том же выражении в 20:2 стоит филео. Оба глагола встречаются в «Отец любит Сына» (агапао в 3:35; филео в 5:20). Также о любви Иисуса к Лазарю говорится с использованием обоих глаголов (агапао в 11:5; филео в 11:36).
В-пятых, рассматриваемые нами стихи содержат дополнительные основания считать эти два глагола равнозначными синонимами. (1) Иисус использовал агапао в 21:15, 16 и филео в 21:17, но Его вопросу в 21:17 предшествует фраза: «говорит ему в третий раз». (Второй или «другой раз» был в 21:16). Это обстоятельство «судя по всему, ясно указывает, что эти глаголы используются как равноценные, исключая мысль о некотором новом смысле», который несёт в себе филео. (2) Далее, ответ Петра «Так, Господи» (21:16) совсем не звучит, как уточнение или исправление. Это заставляет усомниться в предположении, что Пётр не претендует на высшую любовь к Иисусу и предпочитает ограничиться более слабой и приземлённой любовью к Нему. Дж. Бернард спрашивает: «С чего бы ему говорить “да”, если он имел в виду “нет”?» (3) Мы уже отмечали склонность Иоанна к использованию синонимов, что является отличительной чертой его стиля; кроме двух слов с значением «любить», можно назвать два глагола боско и поймайно, переведённых как «паси» в контексте овец; также арния и пробата, переведённых соответственно, как «агнцев» и «овец»; или ойда и гиноско в 21:17, переведённых как «знать». Хотя в названных парах слов могут быть некоторые оттенки, которые хочет подчеркнуть автор, в целом, они являются синонимами. Если это истинно в отношении вышеназванных пар слов, то почему варианты глагола «любить» должны быть чем-то бόльшим, чем просто синонимами?
Пётр трижды отрёкся от Иисуса в ту ночь, когда Его схватили и судили (13:36–38; 18:15–18, 25–27), и вопрос Иисуса также прозвучал три раза, прежде чем восстановить его. В Своих вопросах Иисус не сказал ничего, что указывало бы на малодушие Петра в ночь, когда Он был предан; в этом не было необходимости. Пётр огорчился, потому что Иисус трижды спросил, любит ли он Его (21:17), вне всякого сомнения, увязав это со своим тройным отречением от Него.
Важным в этом отрывке является то, что Пётр вновь и вновь подтверждал свою любовь к Иисусу. Главным, что волновало Иисуса в этом контексте, было: любил ли Его Пётр или нет. В своём ответе Пётр не сравнивал силу своей любви с любовью других учеников. Ему было известно всезнание Иисуса: «Господи! Ты всё знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя» (21:17). На самом деле Пётр потерпел сильное поражение, когда отрёкся от Иисуса, но сейчас он смиренно признаёт, что любит Его. Иисус принял его признание и восстановил его для служения, поручив ему: «Паси овец Моих». Призвав Петра от его занятий, чтобы стать Его учеником, Иисус сказал, что он станет ловцом людей (Мк. 1:17; Лк. 5:10). В настоящем разговоре Иисус расширил Своё поручение, включив в него обязанности пастыря. Пётр исполнил вверенное ему дело, как неофициально, укрепляя других верующих, так и официально, служа старейшиной в церкви (1 Пет. 5:1–4).
Некоторые комментаторы усматривают в этом отрывке обоснование для превосходства Петра как первого понтифика. Мартин Баррак так пишет об этом утверждении католической церкви:
«Ранее Иисус сказал: [в Ин. 10:11] “Я — Пастырь добрый”. Направив Петра на служение в качестве доброго пастыря, Иисус вручил Петру ключи от царства, закрепив его служение и превосходство. Пётр стал священником Христа или личным представителем Его на земле».
При внимательном исследовании 21:15–17, с учётом сказанного в Мф. 16:13–20, можно увидеть, что Пётр не занимал какое-то особое, высшее положение среди остальных учеников. Цель, для которой Иисус дал Петру «ключи», была неотъемлема от власти, которой Он наделил всех апостолов: власть давать людям способ войти в церковь. Пётр был лишь первым из тех, кто воспользовался этими ключами. Его проповедь открыла иудеям доступ в царство в Деян. 2, а затем и язычникам в Деян. 10. Всякий раз, когда другие апостолы проповедовали благую весть, они использовали ту же власть, что и Пётр. То же самое истинно и по отношению к тем, кто проповедуют евангелие в наши дни. Хотя в 21:15–17 содержится образ пастыря, наделённого определённой властью, эта власть не ограничивалась одним Петром. Все пастыри, не только Пётр, используют данную им Богом власть (см. Деян. 20:28; 1 Пет. 5:1–4). Ничто в книге Иоанна не предполагает особую власть Петра. Те, кто настаивают на том, что 21:15–17 указывает на превосходство Петра, забывают о том, что этот отрывок о восстановлении Петра, а не его папстве.
Стихи 18, 19. Восстановив Петра и поручив ему заботу об овцах, Иисус произнёс пророчество. Он начал с торжественного «Истинно, истинно». На первый взгляд кажется, что слова Иисуса касаются сложностей, связанных со старением, когда человек больше не может обслуживать себя. С этой точки зрения фраза «прострёшь руки твои» означает «не более, чем то, что старый человек протягивает свои руки, чтобы другие помогли ему одеться» (Бернард). Однако 21:19 сообщает, что Иисус говорил о том, «какой смертью» умрёт Пётр. Согласно раннехристианским авторам, Пётр был распят. Хотя Клемент Римский (ок. 96 г. н.э.), говоря о смерти Петра, не уточняет, как она произошла (1 Клемент, 5.4). Тертуллиан (ок. 212 г. н.э.) фактически был первым, кто сказал в связи с 21:18, что Пётр был «препоясан другим», как и предсказывал Иисус, когда его привязали к кресту (Тертуллиан, Scorpiace [Против ядовитого жала гностиков], 15). По мнению некоторых комментаторов, это маловероятно, принимая во внимание конструкцию ст. 18. Если здесь подразумевается распятие, тогда препоясывание должно быть раньше, чем протягивание рук. Однако другие библеисты отмечают, что приговорённый к распятию простирал руки, когда его привязывали к поперечной перекладине креста, а затем заставляли нести его на плечах и шее к месту казни. Очевидно, Иисус говорил, что Пётр умрёт мученической смертью, и что это мученичество будет через распятие, тот самый вид смерти, какую принял Сам Иисус.
Стих 19 объясняет, что Иисус произнёс это пророчество, чтобы сказать «какой смертью Пётр прославит Бога». Эти Его слова напоминают сказанное Им Петру в верхней горнице: «Куда Я иду, ты не можешь теперь за Мною идти, но после пойдёшь за Мною» (13:36). Пётр последовал за Иисусом не только приняв такую же смерть (см. 12:33; 18:32), но также прославив своею смертью Бога. Комментарий Иисуса созвучен 12:23, 27, 28; 13:31, 32 и 17:1. К тому времени, когда Иоанн писал своё евангелие, Пётр исполнил пророчество Иисуса, приняв мученическую смерть; вероятно, это произошло в последние дни правления Нерона (ок. 64–66 гг. н.э.).
Согласно преданиям, Пётр попросил, чтобы его распяли вниз головой, считая себя недостойным умереть, как Иисус, однако, по мнению исследователей, эти источники являются ненадёжными. Пётр, как и все христиане, отдавшие свои жизни за Иисуса, своей смертью прославил Бога (см. 1 Пет. 4:16). Последние слова Иисуса к Петру «Иди за Мною» были теми же словами, какими Он призвал Филиппа к ученичеству (см. 1:43).
Слова Иисуса напомнили Петру, что не стоит больше хвалиться, но делать то, что в его силах — следовать за Иисусом. Настоящее время глагола (аколовтей) подразумевает непрерывное действие: «Продолжай следовать за Мной». Хотя Пётр не всегда следовал за Иисусом в прошлом, Иисус сосредоточился на будущем Петра и призвал его к постоянству до того дня, когда он примет смерть за своего Господа и Учителя.
