"Светлеют на граните имена,
Их дождь не смоет, время не состарит,
Ракета в космос, в мир устремлена,
Кремлёвской башней высится на старте.
Первоисточник этой красоты,
Начало штурма внеземных просторов –
Окраина деревни Богатырь,
Где, смерть поправ,
Ушел в бессмертие Флёров."
Эти стихи известный советский поэт Е. Долматовский посвятил И.А. Флёрову – первому ракетчику, первому командиру прославленных «Катюш».
А произошло это 14 июля 1941 г., когда по железнодорожному узлу Орша нанесла свой первый удар батарея реактивных артиллерийских установок, ласково прозванных «катюшами». В этот день в сторону города полетели черные точки с яркими огненными хвостами. Через мгновение раздались взрывы, сокрушая сосредоточенные гитлеровцами живую силу, боевую технику, боеприпасы, горючее. Прошло несколько минут, и станцию накрыло бушующее море огня. По путям и перрону в ужасе бежали чудом оставшиеся в живых фашисты, бросая оружие. А через полтора часа спустя батарея Флёрова произвела второй залп по переправе через реку Оршицу, где скопилось много техники и живой силы врага. Снаряды накрыли переправу, уничтожив всё, что там было. Семь дней гитлеровцы не осмеливались форсировать Оршицу на этом участке.
И.А. Флёров родился 5 апреля 1905 г. в селе Двуречки Липецкого уезда Тамбовской губернии (ныне Грязинский район Липецкой области) в многодетной крестьянской семье. Отец его, Андрей Кондратьевич, работал на Боринском сахарном заводе, что в двадцати верстах от села. Домой он возвращался только в воскресенье, едва успевал справляться по хозяйству. Жена умерла рано, дети привыкли к самостоятельности. Иван рос не по годам серьезным пареньком. В четырнадцать он начал трудиться: сначала в сельском совете, а затем с отцом на Боринском сахарном заводе, учеником слесаря. В 1926 г. окончил ФЗУ, и стал Иван Андреевич работать на Липецком чугунолитейном заводе. Работал на совесть, и вскоре его направили в родное ФЗУ мастером производственного обучения. Здесь он не только обучал слесарному делу, но и преподавал математику.
В 1932 г. в жизни Флёрова произошли большие изменения. Он покинул Липецк и навсегда связал свою судьбу с Красной Армией, став кадровым командиром. В 1927-1928 гг. Иван Андреевич завершил кадровую службу и был уволен в запас командиром взвода. Перед самым началом Советско-финской войны 1939-1940 гг. Флёров служил в артиллерии на Севере страны. Пришлось ему принять участие и в этой самой войне. Старший лейтенант, командир батареи Флеров был удостоен ордена Красной Звезды. А вскоре исполнилась и его заветная мечта – он стал слушателем Военной артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского.
Еще 7 апреля 1940 г. незадолго до поступления И.А. Флёрова на учебу, командир 3-го дивизиона 86-го артиллерийского полка капитан Дыбленко так характеризовал своего подчиненного:
«…Тактически подготовлен хорошо. Огневая служба хорошая. Свои знания подчиненным передает умело. Над повышением своих знаний работает. В боях с белофиннами показал себя выдержанным, ни при каких трудностях не терял самообладания и железного спокойствия. Во всех боях находился на передовых позициях, своевременно и умело подавлял огневые точки противника. В батарее немало героев финского похода. Находясь в обороне, часто сам командовал орудием, воодушевлял красноармейцев на скорейший разгром врага…»
В академии он учился только на «отлично». По воспоминаниям сокурсника по академии, а в дальнейшем командира одного из огневых взводов батареи Флёрова Ивана Федоровича Костюкова: «…на третий день Великой Отечественной войны в зачетных книжках слушателей первого курса командного факультета Артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского капитана Флёрова, лейтенантов – Науменко, Подгорнова, Малышкина, Ветряка, Костюкова и Серикова были поставлены последние оценки. 25 июня начали программу второго курса, а 28 июня, прямо с занятий капитана Флёрова и вышеназванных лейтенантов вызвали в штаб командующего артиллерией Красной Армии. Нам коротко объяснили, что мы будем командовать взводами под руководством командира батареи капитана Флёрова, а орудия у нас будут особые.
Знакомство с новой техникой состоялось на другой день. Установки были смонтированы на трехосных машинах „ЗИС-6”. Формирование и снаряжение батареи заняло четыре дня, и в ночь на 3 июля мы уже выступили из Москвы. Батарея состояла из семи ракетных установок, одной гаубицы для пристрелки и нескольких десятков групповых машин с реактивными снарядами и другим имуществом – всего более пятидесяти машин. Капитану Флёрову была дана легковая машина „М-1”.
При формировании батареи командные должности были распределены следующим образом: командир батареи – капитан Флёров, командир взвода управления – лейтенант Науменко, командир пристрелочного орудия – лейтенант Ветряк, командир первого взвода – лейтенант Подгорнов, командир второго взвода – лейтенант Костюков, командир третьего огневого взвода – лейтенант Малышкин. В первом огневом взводе было три установки, во втором и третьем – по две. Командиром взвода боепитания был лейтенант Сериков. Санчасть возглавляла военфельдшер Ю. Автономова».
Колонна спешила на фронт. На Бородинском поле у памятника М.И. Кутузову была сделана специальная остановка. Иван Андреевич поведал бойцам о сражении, о мужестве русских воинов в борьбе с полчищами Наполеона.
А первый залп по врагу батарея произвела 14 июля 1941 г. по живой силе и технике врага в районе железнодорожного узла Орша. А через час батарея была на новом месте. Вскоре два залпа с огневой позиции БМ-13 были произведены под Рудней. Зеленый луг, на котором три минуты назад стояли реактивные установки, вскоре был весь распахан немецкой артиллерией. А флёровцы в это время были уже в другом месте. За три месяца пребывания на фронте батарея капитана Флёрова нанесла гитлеровцам огромный ущерб. Навсегда запомнили фашисты залпы ракетчиков под Смоленском, Ельней.
Командование Западного фронта, в ведении которого с самого начала находилась батарея Флёрова, перебрасывало ее на те участки, где назревала наибольшая опасность. В конце лета 1941 г. она была направлена в распоряжение 53-й стрелковой дивизии. Бывший начальник артиллерии дивизии полковник Г.Д. Пласков позднее вспоминал: «В сентябре 1941 г., после контрудара наших войск на Ельню, артиллерийский полк подполковника Францева был поставлен западнее деревни Леонидово для стрельбы прямой наводкой. Но гитлеровцам удалось потеснить пехоту. Артиллеристы остались одни, связь с полком была прервана. На наш командный пункт прибыл связной с донесением от Францева. Подполковник писал: „Веду бой с пехотой и танками, нахожусь в окружении. Снаряды на исходе. Огневая позиция отрезана от места стоянки средств тяги и простреливается врагом. Пока есть снаряды – танки не пройдут. Жду помощи”. Медлить нельзя. Взяв автомашины противотанкового дивизиона, мы посадили на них стрелковую роту, оборонявшую командный пункт дивизии, подключили ее к батарее Флёрова и помчались на выручку. Двигались лесом (шоссе уже было занято гитлеровцами), минут через 20-25 ворвались в распоряжение полка. А капитан Флёров остановил батарею в 3-4 километрах до расположения полка и с ходу обрушил на фашистов шквал огня. Загорелось несколько танков, вражеская пехота, подбирающаяся все ближе к огневым позициям артиллеристов, стала в панике разбегаться. Опустошительный залп батареи Флёрова умножил силы солдат и офицеров. Наша стрелковая рота бросилась в атаку. В ход пошли гранаты, потом штыки и приклады. Гитлеровцы, не успевшие удрать, были истреблены. После боя громкое „ура” прогремело в лесу, когда Францев подошел к Флёрову, обнял его и расцеловал…»
Флеровцам приходилось умело маневрировать и остерегаясь вражеской авиации и артиллерии, выполнять поставленные перед ними задачами. Своими залпами в районе Рыжково по скоплению фашистских войск, пытавшихся овладеть Соловьевской переправой под Ельней, батарея сыграла немалую роль в развитии первого контрнаступления советских войск на Западном фронте. Гитлеровцы боялись и ненавидели батарею Флерова, называя ее установки «адскими машинами», «дьявольскими мясорубками».
В ставку Гитлера полетели срочные тревожные донесения: «Русские применили многоствольную огнеметную пушку, наносящую удары потрясающей силы», «На Восточном фронте у русских появилось невиданное реактивное оружие. На том месте, где лёг его залп, мгновенно плавится железо и горит земля…» Верховное гитлеровское командование издало специальную директиву, в которой потребовало любой ценой захватить «русские ракетные орудия». В листовках, которые начали разбрасывать фашистские самолеты, содержалось личное обращение Гитлера: человеку, который ликвидирует или сдаст в плен реактивные установки батареи, будет выдано пятьдесят тысяч марок. За батареей началась настоящая охота. В районе, где она находилась, фашисты однажды сбросили несколько десятков диверсантов. Флёровцы их уничтожили. Несколько раз батарею окружали, но всякий раз она уходила.
В ночь на 3 октября 1941 г. батарея вышла из Ельни в полосу боевых действий 43-й армии Западного фронта. К утру была утеряна радиосвязь со штабом армии. С этого момента о батарее ничего не было известно, ее считали погибшей, а личный состав числился пропавшим без вести. И лишь позднее стало многое известно о героической гибели первого командира прославленных «катюш» и ряда его боевых друзей.
Гитлеровское командование в эти дни осуществляло операцию «Тайфун» по захвату Москвы. Фашистам удалось совершить глубокий прорыв, и отдельный дивизион гвардейских минометов в составе двух батарей, в который входила и батарея капитана Флёрова, оказался в глубоком тылу у врага, в 250 километрах от линии фронта.
Флёров потерял связь не только с 43-й армией, он потерял связь и со второй батареей гвардии старшего лейтенанта Черкасова. Создалась очень тяжелая обстановка. Ракет осталось только на один залп. Все дороги были перекрыты фашистскими войсками. Приходилось двигаться только ночью и по болотистым лесам, избегая встречи с фашистами на шоссе и основных дорогах. И это удивительно, что батарея прошла по тылам врага в сторону фронта более двухсот километров.
Так было до 6 октября 1941 г. Вечером этого дня батарея попала в засаду, устроенную гитлеровцами у деревни Богатырь. Сохранилось немало свидетельств о событиях этого дня. По воспоминаниям командира второй боевой установки сержанта И.Е. Гаврилова, дело обстояло так: «…Через 4-5 дней пребывания в тылу врага в боевых и транспортных автомашинах оказалось на исходе горючее. По приказу капитана Флёрова 6 октября остатки горючего слили из транспортных машин в боевые установки. Со многих транспортных машин мы сняли моторы, законсервировали их и закопали в землю. Кузова машин сожгли. Капитан Флёров созвал совещание командного состава, на которое пригласили и командиров боевых установок. „Мы находимся в тяжелых условиях, не имеем связи с другими частями, – сказал Флёров, – не знаем военную обстановку. Наша главная задача – не дать врагу захватить батарею. Мы приняли присягу и дали клятву ни в коем случае не допустить этого даже ценой своей жизни”. Далее капитан Флёров напомнил нам, что боевые установки подготовлены к мгновенному взрыву: если мы окажемся в совершенно безвыходном положении, они будут взорваны. В этот же день вечером колонна боевых машин и оставшихся транспортных машин пошла вперед. Мы еще не теряли надежды дойти до линии фронта, последним залпом расчистить себе дорогу и прорваться к своим войскам. Колонна вначале шла лесом, потом оказалась в чистом поле. Значительно опережая нас, впереди двигалась наша разведка. Поле имело небольшой подъем, колонна поднялась по нему, и слева от нашей дороги на горизонте стали видны очертания деревни. В этой деревне против нас была устроена крупная засада гитлеровцев. Чтобы не обнаружить себя, они пропустили вперед нашу разведку, а затем внезапно открыли по колонне артиллерийский и пулеметный огонь. Гитлеровцы расстреливали нас почти в упор. А мы не могли дать прицельного залпа на таком расстоянии. Среди нас сразу появились убитые и раненые. Капитан Флёров подал команду взорвать установки, предварительно выпустив все оставшиеся ракетные снаряды. Мы выполнили приказ. При этом многие погибли. Пал смертью героя и капитан Флёров, находившийся на первой боевой установке. Случилось это у деревни Богатырь Вяземского района Смоленской области…»
Другой очевидец тех событий, бывший электрик батареи Д.М. Матвеев вспоминает:
«Ночью 6-го октября 1941 г. у деревни Богатырь мы неожиданно встретились с засадой фашистов. И.А. Флёров ехал в первой боевой установке. Немцы открыли сильный огонь. Иван Андреевич от первых же выстрелов получил тяжелое ранение. Несмотря на это, он, выйдя из кабины, спокойно дал команду выпустить все ракеты и взорвать установки, а боевому расчету вести огонь из личного оружия. Сам он тут же снова поднялся в кабину, выпустил ракеты, и в тот же миг мы услышали сильный взрыв – это был сигнал и последний приказ нашего любимого командира, боевого товарища, отца батарейцев. После этого одна за другой были взорваны все остальные боевые установки…»
Позже в ходе опросов жителей деревни Богатырь выяснилось, что на место гибели батареи приезжали какие-то важные немецкие чины и пытались по отдельным покореженным кускам металла, оставшимся после взрыва боевых установок, выяснить их устройство. Но ничего так и не добились. Так, ценой своей жизни капитан Флёров и его боевые побратимы сохранили важную военную тайну.
После гибели своего командира и батареи оставшиеся в живых офицеры и бойцы гранатами и автоматами сумели прорвать кольцо окружения и через 10-12 дней соединились с нашими частями в районе города Можайска. Из 170 батарейцев вышло всего 46 человек.
Интересна судьба командира 2-й боевой установки сержанта Коннова. Будучи раненным в ногу и контуженным при взрыве установки, он не слышал и не видел, когда отходили с боем его товарищи. Очнулся только тогда, когда гитлеровские вояки ходили с фонарями среди кусков исковерканного металла и из автоматов добивали наших раненых бойцов. Осторожно, чтобы не привлечь к себе внимание, он отполз в сторону и в темноте кое-как добрался до спасительного леса. После двух недель скитаний по лесам, раненный, до предела истощенный сержант набрел 23 октября на партизанский отряд капитана Галченко. Капитан, видя, что Коннов слаб, решил перебросить его через линию фронта, но сержант категорически отказался, заявив, что будет мстить врагу за гибель своих товарищей. И только после второго ранения его отправили в госпиталь. После выздоровления воевал в штурмовой саперной группе, но последний бой батареи у деревни Богатырь навсегда остался в его памяти.
Большинство оставшихся флеровцев были направлены после выхода из окружения в Москву, воевали в составе 36-го гвардейского минометного дивизиона, обороняли столицу. После войны только двадцать пять воинов бывшей батареи Флёрова вернулись к мирному труду.
Воинам героической батареи в нашей стране и за рубежом установлены памятники. Это в Рудне и под Ельней. На памятнике, воздвигнутом в районе Орши, золотом выбиты слова: «За нашу Советскую Родину! 14 июля 1941 г. под Оршей советские воины произвели первый залп из реактивных минометов „катюша” по немецко-фашистским захватчикам. Отсюда начался победный путь советской реактивной артиллерии».
Во многих городах в музеях созданы экспозиции, посвященные подвигу флеровцев. На родине Ивана Андреевича тоже открыт мемориальный музей. Располагается он в доме, в котором Флёров провел детские годы. В городе Грязи на постаменте замерла грозная «катюша». Указом Президиума Верховного Совета СССР капитан И.А. Флёров был посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. По-видимому, сказалось то, что родная сестра Ивана Андреевича была раскулачена. Но историческая справедливость восторжествовала. Благодаря настойчивым просьбам активистов Фонда мира, ветеранов войны, краеведов, Указом Президента Российской Федерации №619 от 21 июня 1995 г. И.А. Флёров был удостоен посмертно звания Героя Российской Федерации.
Память людская вечна. Именем И.А. Флёрова названы площади, улицы во многих городах России и ближнего зарубежья. Память о первом командире реактивных «катюш» навсегда запечатлена в истории нашего Отечества.
Автор: Виктор Елисеев, краевед, член Союза журналистов РФ, п. Добринка, Липецкая область
Источник: научно-популярный журнал "Край Смоленский" 2016 г., №6. С. 30-33.
