1940 год
Татьяна нервно расхаживала из угла в угол. Где же Катенька и Гриша, почему их до сих пор нет дома? Уже мгла опустилась на землю, за окном метель завывает, а мужа и дочери все еще нет.
С утра Гриша повез Катеньку на ярмарку, чтобы прикупить ей новый платочек да куклу тряпичную, и уже вечер на дворе, а они все не идут.
Дрова потрескивали в печи, на столе дымился горшочек с супом, остывали пироги, а кот Мурзик ласково терся об ноги. Прислушиваясь к шороху во дворе, Таня погладила полосатого кота.
- Куда же запропастились они, а? Может ты мне скажешь? Нет.. Не скажешь...
Вдруг она услышала как стукнула калитка. Накинув шаль, она вышла навстречу и увидела мужа, который держался за голову, а из носа шла кровь.
- Гришка! Что с тобой?
- На станции напали. Все забрали, все карманы вывернули. Не местные, не видел кто такие.
- А Катька.. Катька где?
- Разве она не дома? Когда на меня напали, я велел ей бежать в деревню.
- Нет, Кати не дома. Подожди... Ты что, хочешь сказать, что наша пятилетняя дочь сейчас одна в лесу, посреди этой метели? Ты совсем с ума сошел? - закричала она и выскочила из дома. Выбежав со двора, она громко заголосила, созывая народ.
Вечер и ночь прошли в бесплодных поисках девочки. Лес был небольшим и его весь прочесали. Метель замела следы, что усложняло поиски...
Таня была измучена, но бегала по лесу, громко крича, представляя, что Катенька сидит где-нибудь под кусточком и трясется от страха.
- Татьяна, весь лес прочесали, под каждый кусток заглянули, мужики по полю рыскали, нет нигде девчонки.. - вздохнул председатель Архип.
Последующие дни все искали девочку, но она бесследно исчезла. Татьяна не могла ни есть, ни спать, думая о дочери. Она осунулась, под глазами появились черные круги и она все время плакала.
- Таня, надо взять себя в руки, - Гриша погладил ее плечо.
- Взять в руки, говоришь?- она вскочила и сквозь слезы закричала на него: - Это ты во всем виноват! Ты ее потащил в город, хотя я просила тебя подождать до следующих выходных, и я бы с вами поехала! Ты не смог уберечь нашу дочь!
- Не береди мне душу, Татьяна! Ты ведь знаешь, что Катя для меня это все, это моя жизнь и каждая минута без нее - это мгла заледенелая. Мне, может, тяжелее, чем тебе. И груз вины не уйдет. Но мы продолжим искать, ориентировки уже разослали, подключилась милиция, люди из соседних сел.
Таня выходила каждое утро из дома и до самого вечера искала дочь. Председатель освободил ее от работы в школе, где она учила деток, понимая, что из нее работник никакой, и что жизнь пятилетнего ребенка важнее, нежели уроки...
Но спустя две недели он велел выйти на работу.
-Татьяна, скорее всего, ее уже нет в живых. Подумай сама - куда мог деться ребенок вечером в небольшом селе? Снег сойдет, найдем тельце, да схороним. Ты сейчас нужна ученикам.
Таня выла, как раненая львица, но понимала, что председатель прав. Если бы она была жива, то нашлась бы, кто-то да привел. Да и деться ей было некуда - одна дорога со станции в деревню вела и Катя ее знала.
Со дня исчезновения дочери ее жизнь превратилась в ад. И не только ее - она корила Григория, кричала на него, ругала и обзывалась. А он только молчал и ездил часто в город, пытаясь расшевелить начальство и узнать, не поступала ли куда его дочь - может в больницу, может, нашел кто и в милицию привел...
Через месяц Татьяна в очередной раз сорвалась на мужа и тот, хлопнув дверью, закрылся в комнате. На рассвете, проснувшись, Таня не нашла мужа в доме, а на столе лежал желтый лист бумаги, где было написано неровным почерком мужа:
" Прости, нет сил моих больше слышать все твои слова. Я любил Катю не менее твоего, я тоже страдаю, а ты, вместо того, чтобы нам объединиться и поддерживать друг друга, спускаешь на меня всех собак. Брак наш неофициальный и проблем с разводом не будет. Я уезжаю в район, попробую там поднять всех на уши, чтобы найти Катю, но, как и Архип, я тоже думаю, что ее нет в живых. Прости и прощай."
Кинув тарелку об стену, Таня закричала в пустоту:
- Да будь ты проклят! Ты тоже меня оставил! Трус!
Она зарыдала и осела на пол. Григорий прав, они не женаты официально. В селе сыграли свадьбу в тридцать пятом году, когда она, нагулявшись с Гришей и намиловавшись, поняла, что ждет ребенка. Председателя у них в селе временно не было - прошлого посадили, а нового не назначили. Молодые решили позже расписаться, лишь бы для людей свадьба была. Но когда приехал нового председатель, они все откладывали, потом дочь родилась, затем хлопоты, а потом посчитали, что вроде и так муж с женой, к чему все эти росписи, половина села так живет и ничего. Гриша обожал дочь, баловал ее безмерно и та отвечала взаимностью. Порой Таня ревновала ее к мужу, но люди говорили - если дочь похожа на отца, да еще безмерно его любит, то будет счастлива.
И вот теперь Гришка сбежал, и никаких препятствий для этого у него нет.
Она ждала его до весны, но Гришка так и не пришел. Но не это ее больше волновало, а дочь. Снег сошел, но ничего не прояснилось. Словно была девочка и вдруг бесследно испарилась.
Ей казалось, что она сходит с ума. Односельчане, молодцы, помогали Татьяне, чем могли, старались не оставлять ее одну. Подруга Зинка вообще бесцеремонно перенесла свои вещи в ее дом и заявила со своей прямолинейностью:
- Здесь поживу. Одной тебе нельзя, так и умом тронуться можно. Заодно прослежу, чтобы руки на себя не наложила.
И кабы не Зинка, точно Татьяна бы с собой что-то сделала, но ее шебутная подруга смогла отогреть ее сердце и помогла принять неизбежное.
Через год грянула вoйнa. Таня не знала ушел ли ее Гришка защищать Родину, али нет, потому что он так и не появился больше в селе. От председателя она узнала, что документы он заранее спер, доступ к сейфу у него был, так как Григорий был его помощником.
Постепенно Татьяна принимала неизбежное, дни тянулись за днями, месяцы за месяцами. Она была похожа на тряпичную куклу - без чувств, без эмоций... Только Зинке она доверяла, и только с ней по душам говорила.
В 1943 году Зинка собралась замуж. Ее возлюбленный вернулся комиссованный, без руки, но любимая даже не обращала на это внимание - жив, и слава богу.
- Танька, у Коли брат есть, Семен, давай познакомим. В соседнем селе милиционером служит.
- Не хочу, - отмахнулась Татьяна.- Зачем?
- Для создания полноценной советской семьи... Любой бабе она нужна.
- Была у меня семья, нет теперь ее и другой не надо. Знать, не заслужила.
- Сколько можно, Татьяна?- сорвалась подруга. Три года уж прошло, пора бы взять себя в руки. Прошлое не вернешь. Да, ты всегда будешь об этом помнить, и боль она ведь никуда не денется, но ты ведь еще можешь стать счастливой! Знаешь, когда моих родителей и сестренки не стало, я тоже жить не хотела. Помнишь, те голодные годы, когда они один за другим ушли? Мне пятнадцать было, я ребенком по сути была, но справилась, смогла, потому что поняла - если я жива, значит так нужно.
-Я не хочу, Зин.
Но на свадьбу Зинаида и Николай пригласили Семена. Красивый и высокий человек в милицейской форме сразу же привлек внимание девушек села. Татьяна даже не пыталась ему понравится, сидела в сторонке и ждала, когда будет прилично уйти с этого празднования.
- Вам скучно на празднике? - он подошел со стаканом и сел рядом.
- Нет, все хорошо. Моя близкая подруга выходит замуж и я радуюсь.
- У вас не очень получается. Смотрите, Зинаида хмурится, потому что вы грустите. Пойдемте потанцуем.
- Мне не хочется.
- Как представитель власти я приказываю вам встать и пойти плясать. А ну, пойдемте! - он состроил забавную гримасу и Татьяна прыснула от смеха. Поняв, что он не отвяжется, она встала и пошла с ним в круг танцующих. Одна песня, вторая, и вот она уже сама с румянцем на щеках лихо отплясывает. Впервые за три года на позволила себе повеселиться и все благодаря Семену.
Молодые покинули праздник и гости стали расходиться со двора. Семен вызвался проводить Татьяну.
- Можно я завтра приеду?
- Не стоит. Вы, наверное, слышали о том, что приключилось в моей жизни? Честно говоря, я не особо компанейский человек. И то, что сегодня я веселилась, скорее исключение.
- Слышал, мне Николай и Зинаида рассказывали. Честно говоря, я тоже не душа компании, потому что и в моей жизни были горе и потери. У меня четыре года назад сгорел дом. Я в городе был и, когда вернулся, уже жену и сына схоронили. Они не успели выскочить, ночью все произошло.
- Сколько сыну было и как его звали? - содрогнувшись, спросила Таня.
- Три года. Сашенька...
- А жена?
- Жене было двадцать один. Звали ее Галиной. Я супругу свою уважал, она была матерью моего единственного ребенка и эта потеря для меня была ужасной. Так же как и вы, я не находил в своей жизни радости, для меня настали смурные дни. Работа помогла, да тумак от старшего брата, когда я хотел порешить себя из табельного. Потихоньку я стал возвращаться к жизни, понял, что еще молод и смогу быть счастлив...
Татьяна смотрела на него во все глаза и тяжко вздохнула. Встретились два человека, покалеченные судьбой.
-Татьяна, помогите мне поверить в то, что счастье еще возможно. А я обещаю вам, что тоже приложу для этого все усилия. Неужели я вам не нравлюсь?
- Нравитесь, просто...
- Тогда до завтра.
Приложив руку к козырьку, Семен пошел ко двору, где гуляли свадьбу, там у него был оставлен служебный автомобиль.
Продолжение
