Российские и европейские профессора считают, что Болонский процесс негативно отражается на подготовке инженеров. Таковы предварительные итоги общественной дискуссии, инициированной ректором Санкт-Петербургского горного университета Владимиром Литвиненко. Ничего удивительного в этом, конечно, нет, сюрприз совершенно в другом. Как оказалось, западные технические вузы перешли на двухуровневую систему высшего образования – бакалавриат и магистратуру - лишь декларативно. На деле же их учебные планы гораздо более конструктивные.
То есть, если отбросить нюансы, Старый свет навязал нашим университетам стандарты, которые снизили требования к выпускникам вузов и привели к острому дефициту компетентных инженеров в России, но сам при этом руководствуется совсем иными подходами. В чём их отличие и что нам нужно сделать для срочного исправления ситуации?
Итак, основной минус четырёхлетних программ обучения, а сейчас это фундамент отечественной высшей школы, состоит в том, что на производственную практику в них отводится всего лишь несколько недель. В итоге молодёжь выходит на рынок труда без опыта работы на реальном производстве, что априори снижает её конкурентоспособность и привлекательность в глазах работодателя.
Кто-то из выпускников бакалавриата впоследствии заканчивает магистратуру и, тем самым, повышает свою востребованность со стороны бизнеса. Но бюджетных мест там сравнительно немного, обеспечить таким образом массовый выпуск инженеров нереально. К тому же второй этап высшего образования рассчитан, прежде всего, на тех, кто планирует строить научно-исследовательскую карьеру, то есть будущим инженерам приходится конкурировать за диплом с молодыми учёными, что довольно странно.
В Европе всё совершенно по-другому. Например, в Австрии, где формально система до боли похоже на российские реалии, все студенты, изучающие инженерные науки, после бакалавриата в обязательном порядке поступают в магистратуру. Квот, выделенных государством, для этого хватает. Кроме того, одним из непременных условий получения диплома является полугодовая практика.
«Конечно, существуют единичные случаи, когда ребята по каким-то причинам не продолжают учёбу после бакалавриата. Но в целом образовательный процесс в Австрии организован таким образом, что практически все студенты инженерных специальностей заканчивают магистратуру, то есть весь цикл. В программу бакалавриата включена обязательная практика продолжительностью шесть месяцев, её можно пройти за один раз или за три раза по два месяца. Самое главное – выдерживать этот срок, полгода», - рассказал ректор Леобенского университета Петер Мозер.
В Британии продолжать обучение после того, как завершён его первый этап, не требуется. Однако 4-летнее образование имеет ярко выраженную практическую направленность.
«Мы пытаемся сделать так, чтобы наше четырёхлетнее обучение соответствовало традиционной системе, которая предполагает 5 лет занятий. Учитывая летнюю практику, работу на производстве примерно так и получается. Первые два года учебные программы у всех приблизительно одинаковые, затем начинается специализация. Тогда же, на третьем курсе, наши студенты проходят практику, она занимает 6 месяцев. То есть мы можем говорить, что присоединились к Болонскому процессу, но на самом деле это не совсем так. Задача полностью соответствовать его принципам перед нами не стоит», - поясняет профессор микроинженерии Имперского колледжа Лондона Эрик Ятман.
В Германии, такое впечатление, никто и не слышал ни о каком Болонском процессе. Минимальный срок обучения там 5 лет. Для итоговой аттестации студенту необходимо написать научную работу, которая становится его визитной карточкой при трудоустройстве. Ещё одно условие – отчёт по итогам производственный практики.
«Вполне возможно, для гуманитариев и достаточно трёх-четырёх лет, но хорошего инженера за это время подготовить невозможно. Наши учебные планы предусматривают нижний порог – 5 лет, хотя молодые люди могут учиться и дольше. Главное не превышать общий срок в два раза. Например, если для получения профессии изначально даётся пять лет, то крайний срок – десять. Что касается практики, то на неё выделяется специальный семестр. Всех студентов отпускают на выбранное ими предприятие или в компанию. Там они принимают участие в каком-то проекте, по итогам которого пишут подробный отчёт», - говорит профессор Фрайбергской горной академии Карстен Дребенштедт.
А что у нас? Как ни парадоксально, но 20 лет назад в отличие от европейцев мы взяли «под козырёк» и слепо скопировали все стандарты бакалавриата, прописанные в Болонской декларации. Само собой, хотели как лучше – войти в единое европейское образовательное пространство, все участники которого признают высокий статус дипломов, выданных в других государствах, подписавших конвенцию, в том числе и в России. Только вот получилось, как всегда – на Западе ценность наших документов о высшем образовании так и осталась нулевой. Зато из стен отечественных вузов начали выходить, как говорят работодатели, «недоучки».
Основная претензия к программам бакалавриата – слишком маленький срок производственной практики. Двух-трёх недель на третьем курсе хватает лишь на то, чтобы получить общие представления о предприятии. Вникнуть в суть конкретных технологических процессов и уж, тем более, принять участие в их реализации, студенты не успевают. В итоге на рынке труда они почти никому не нужны, бизнес «охотится» за выпускниками специалитета, которые учились в течение пяти с половиной лет и прошли длительную преддипломную практику. Проблема в том, что их катастрофически не хватает.
Исполняющий обязанности ректора МГТУ имени Баумана Михаил Гордин уточняет: «в университете сохранены программы специалитета для подготовки инженеров». Их доля составляет 45%, что по меркам страны весьма неплохой показатель. Но по многим направлениям, таким, как «Информатика и вычислительная техника», «Электро- и теплоэнергетика», «Технологии материалов», «Управление в технических системах» предусмотрена исключительно подготовка бакалавров и магистров.
О каком же тогда технологическом суверенитете может идти речь? Его фундамент – преемственность поколений в науке и промышленности, а она 20 лет назад, очевидно, была нарушена. Смена на производство приходит не благодаря, а вопреки сложившимся обстоятельствам.
«К нам поступают многочисленные обращения со стороны руководства предприятий, прежде всего, ВПК, в которых поднимается вопрос нехватки квалифицированных инженерных кадров. Дефицит разработчиков новой техники и технологий, которые способны решать задачи, связанные с сохранением технологического суверенитета России, очевиден. Поэтому считаю безусловно необходимым вести подготовку таких специалистов по программам продолжительностью 5,5 - 6 лет. При этом, учитывая отраслевые особенности и характер будущей профессиональной деятельности выпускников, в рамках образовательной области «Инженерное дело, технологии и технические науки» должна быть сохранена и возможность 4-летнего обучения», - считает Михаил Гордин.
Ректор Югорского государственного университета Роман Кучин уверен, что «обеспечить смену поколений в отраслях, имеющих существенное значение для развития России - ракетно-космической, атомной, минерально-сырьевом и топливно-энергетическом комплексах» без реформы высшей школы попросту невозможно.
«За 4 года высшие учебные заведения не успевают подготовить выпускника, соответствующего всем необходимым компетенциям. Адаптация бакалавра на производстве, например, на электрической станции, в электросетевой компании, нефтяном промысле, занимает много времени и является непростой задачей, как для самого молодого специалиста, так и для работодателя. Программа магистратуры, готовит выпускников, нацеленных на научно-исследовательскую карьеру. Выпускники магистратуры более подготовлены к поступлению в аспирантуру, чем к трудоустройству на предприятия в качестве ведущих инженеров», - отмечает Роман Кучин.
Ректор Ивановского государственного химико-технологического университета Наталья Гордина не сомневается в том, что основной моделью высшего образования должна стать «5-летняя программа специалитета, которая обеспечит более глубокое погружение студентов в изучаемую область и позволит им освоить более сложные компетенции, необходимые для успешной карьеры по инженерным специальностям».
«Дополнительное время позволит уделить больше внимания практической части обучения, что значительно повысит качество подготовки выпускников. Мы предлагаем модифицировать учебный план таким образом, чтобы на 5-м курсе студенты могли совмещать работу и учёбу», - говорит Наталья Гордина.
В адрес ректора Санкт-Петербургского горного университета Владимира Литвиненко, который вынес на общественное обсуждение проект стратегии по коренному улучшению качества подготовки и использования специалистов с высшим техническим образованием, пришло огромное количество предложений. Ещё больше – слов поддержки, ведь в необходимости реформирования отечественной высшей школы, не сомневается, пожалуй, никто.
Общее мнение: адаптация выпускника к потребностям рынка будет возможна лишь в случае перехода на подготовку специалистов с высшим образованием в течение 5-6 лет. При этом одних лишь теоретических знаний недостаточно. Их следует закреплять навыками, полученными в лабораториях, на учебных полигонах и, конечно же, на производственных площадках.
Напомним, что вернуться к традиционной системе обучения в вузах для того, чтобы сократить дефицит инженерных кадров, предложил Владимир Путин. Эта инициатива прозвучала около двух месяцев назад, в рамках послания Президента России Федеральному Собранию.
