- Бать, надо бы в больницу заехать, - Васька вылил почти полбанки молока в свою кружку. Чай обрел светло-коричневый оттенок.
- В больнице и без меня проходной двор. Все подлизы нынче там, - Акимов старший положил на свой блин сметану и приглядывался к миске грибков с маленькими, с пятикопеечную монету, шляпками.
- Ну а все-таки, надо, бать, - Василий, ставщив с тарелки блин, без лишних церемоний окунул его с растопленное масло.
Акимовы завтракали. Хозяйку унесло в столовку, на работу, поэтому никто за мужиками не ухаживал. Сегодня грузовик Акимова Колесников отправлял на молочный завод в город. Заводской молоковоз сломался, и пришлось по старинке разливать молоко в бидоны, привлекать свою технику и тратить на это время, которого и так никогда не хватало. По плану нужно было тарить кирпичи для новой водонапорной башни, и теперь, как всегда, все планы сбивались. Скиснет тонна молока жирностью три процента, и что потом?
Василию нужно было ехать в свое училище, но отец написал для мастера извиняющуюся записку, мол, задержался по «семейным обстоятельствам». Семейные обстоятельства были простыми: Акимов планировал экспроприировать пару сотен кирпичей для себя. Он уже и с прорабом договорился, чтобы подписал накладную и сделал вид, что «усе в порядке». Трехлитровая банка меда, а к ней – бутыль прозрачного, как слеза, самогона, решили дело полюбовно.
В итоге – облом. Молоко в планы Акимова не входило. Зря только Ваську с учебы сдернул. Акимов решил сделать небольшой крюк на обратной дороге. Закинет сына в поселок – бензин казенный, не жалко. А так парня хоть в город отвезет. Вчера вечером Дарья вытащила из чемодана, лежавшего на шкафу, тоненькую пачечку пятирублевок: купить Васеньке зимние ботинки и приличные брюки.
- Коля, ты иди вместе с Васей в универмаг-то. А то он не по делу деньги растрынькает и будет всю зиму голыми пятками сверкать.
- Да что он, маленький что ли?
Дарья сдвинула густые брови.
- А я говорю, сходи! В прошлый раз отправила его, и что? Индейские джинсы схватил! А они к осени все разлезлись по швам: на коленях дыры, и нитки по краям распущены! Срам!
Васька на эти слова только хмыкнул. Говорить о том, что «индейские» джинсы он таким образом доводил до совершенства, не стал. Но обрадовался, что одежду будет покупать самостоятельно – отец никогда не лез под руку с советами, в отличие от матери, совершенно не разбиравшейся в моде и покупавшей сыну исключительно добротные, неубиваемые ботинки фабрики «Скороход» и пальто фабрики «Большевичка». Все в них было хорошо, кроме… красоты.
Он поблагодарил мать и при ней специально, чтобы насела на Акимова старшего, сообщил:
- Надо Люську Калинкину в город прихватить, до техникума довезти. Тетка Нюрка просила, тушенки банку предлагала.
Дарья смекнула, что к чему, закивала согласно:
- Коля! Слышь, Коль? Да Коля!
- Ну чего?
- Девку Нюрки подвези! Понял, Коля?
Коля понял. Правда, ему до фонаря были все эти бабьи интриги: Дашка вечно подлаживалась под общее мнение, подлизываясь к всякого роду начальству. Вот и сейчас лебезит перед шмакодявкой Люськой, ибо знает, ее мать собиралась за председателя замуж – вся деревня только об этом и говорила. У Николая, в отличие от супруги, отношение к руководству, было прохладным. Он и сам «с усам», старался держаться поближе к кухне и подальше от начальства.
А Дарья уже нацелилась на династический брак. От ее цепкого взгляда не скрылось: Васька дома не ночевал, и бабы говорили, что потом он выруливал с Нюркиного двора. «Вот ухват какой. Знает, что делат! Ну, не в шахматы он играл с Люськой ночью-то? А та – нахалка, мать со двора, а парень – во двор!» В сердце Дарьи прокрались подозрительные сомнения по поводу будущей невестки, но уж Дарья ее приструнит со временем. Да и что бога гневить, сама-то Дарья, пока молодая была, не так ли Кольку своего захороводила? Права была мамаша, указав на Акимова: бери его, хватай скорей, справный хозяин будет. Так и вышло. Так и дальше будет!
Васька, хитрован, весь в мать, с утра плел интригу на счет больницы. Нужно было, чтобы Люська извинилась перед Романовым. Простит, не простит, дело десятое, а все же показаться там надо. Тетка Нюрка поймет, что Василий хорошо на дочку влияет, глядишь, и станет верным сообщником. Такую девку надо держать «на мушке». Васька вечно следить за ней не может: сейчас в путяге учится, потом в армию пойдет. А у Калинкиной голова горячая, и ума пока нет, вдруг еще какой жалельщик нарисуется.
В сердце Акимова тоже прокралось сомнение: ту ли невесту он себе наметил на дальнейшую жизнь, коли так легко она согласилась на то, на что никакую приличную девушку до свадьбы не склонишь? Но Вася отринул от себя все сомнения: ту! Буйная, взбаламошная, характерная, палец в рот не клади – не скучно. Вечный бой! Как мама Васькина, а ведь хорошо с отцом живут, припеваючи! Зачем Ваське романтичные натуры и тихие, покорные дурочки? Раздражать будут неимоверно. А Люся – красавица. Артистка! И постели не боится, не скромничает и не кривляется. Не девка, а эта… Жанна Д*Арк!
Николай Степанович Ваську мигом просчитал. Доев девятый блин, крякнул и… согласился. С него не убудет. Пускай сходят к председателю. У Дарьи заранее для Романова узелок приготовлен. Вот дура, будто Нюрка своего мужика не обиходит! Однако узелок с гостинцами предусмотрительно взял. Да и перед Колесниковым будет, чем оправдаться за опоздание: так мол, и так, навестил дорогого председателя. Зато про крюк в поселок можно и не докладывать!
Люся дожидалась у калитки. Строгая, собранная, недоступная. Холодно поздоровалась с Васей. Тот и не обиделся – тетя Нюра рядом. Махнула рукой Акимову старшему, а Акимову младшему суетливо попыталась вручить банку тушенки.
- Да не надо, теть Нюр. У нас этого добра хватает, не нищие, мама обидится! – отказался от подарка Василий.
- Васенька, мне неудобно, сама бы поехала, да Колесников лютует: на работу надо. Люся, а ты, как хош, а прощения выспроси. Нехорошо ты поступила, доченька! – Анна поправила воротник нового пальто Люси, зачем-то убрала волосы ее под пушистую шапочку, - ну, с Богом.
Люся легко запрыгнула в грузовик, приняла сумку с продуктами из рук Васи. Парень залез следом, притиснув ее прямо к водителю. Люся, зажатая между обоими Акимовыми, подобрала полы пальто, чтобы не помять в дороге. Настроение у нее было – хуже не бывает. Она раздумывала, как же вести себя перед председателем, но ничего так придумать не могла. Слово – не воробей, вылетит – не поймаешь. Не простит Романов, еще и ногами затопает, и костыль какой-нибудь в Люсю запустит. В каком-то кино она видела эту сцену. Хоть и не было у председателя никакого костыля, но мало ли…
Она чувствовала тепло, идущее от Васи, краснела и ерзала. Ее мучил совсем другой стыд: совсем рядышком парень, с которым она натворила дел. И что на Люсю нашло? Ой, дура какая. Теперь не отвяжется. Вон, как по свойски себя ведет. Еще и замуж позовет – у этого Васи не заржавеет!
Грузовик подкатил к ферме, Николай Степанович вышел, оставив ребят в кабине. Василий, воспользовавшись моментом, тут же прижал свои губы к Люсиным губам. Но та на поцелуй не отвечала.
- Что? – спросил он.
- Люди вокруг! Увидят же! Совсем с ума сошел? – Процедила сквозь зубы Люся.
- Пусть видят! Что тут такого? – удивился Василий.
Но Люся грубо оттолкнула его руки.
- Я сейчас выпрыгну, понял?
Василий в истерику не впал и глазами обиженно не хлопал. Не на того напала!
- Прыгай, - спокойно сказал он.
- И выпрыгну, - пригрозила она.
- Давай. Маменька тебя встретит и обрадуется: какая доча хорошая: выеживаться перед отчимом не стесняется, а на глаза показаться Николаю Алексеевичу – кишка тонка. Ну, что ты? Прыгай!
Люся сверкнула глазами и приуныла. Так ведь и будет. Ну и змей, этот Акимов!
- Васька, так ведь надо понимать – не до тебя. Ну, честно! Я и так, как уж на сковородке!
- Вот и помалкивай, - Васька выпрыгнул из машины сам и со всего маху захлопнул дверь.
Около грузовика звенели женские голоса: доярки возмущались:
- Вот интересно! Мы, что, лошади? Да как мы этакую тяжесть будем в кузов поднимать? Где грузчики?
- Здравствуйте, тетеньки! – весело гаркнул Васька, - вот и я! Батя, принимай, я подам!
- Я не грузчик, - рычал Акимов-старший.
- Так и я – не экспедитор, Николай Степанович! Ничего, мы в районку письмо накатаем про нещадную эксплуатацию нежной мужской натуры! Да, тетеньки? – смеялся Акимов младший.
Доярки зашумели, захихикали, и работа, подсоленная шутками-прибаутками по поводу «нежных» мужчин, пошла весело и споро. Правда, на Акимова старшего лучше было не смотреть. Он, злясь на то, что его так несправедливо «захороводил» собственный сын, чуть ли не швырял бидоны с молоком в самый дальний край машины, воображая различные кары, которые обязательно обрушит на ушлого Ваську вечером.
К ферме подкатил «козлик». Колесников собственной персоной. Увидел насупившегося Акимова старшего и шустрого Ваську, улыбнулся незаметно.
- Николай Степанович! – крикнул, - путевку возьми!
- У меня есть! – буркнул Николай.
- Я переписал! Что ты порожняком обратно поедешь? На молочном канистры выгрузишь, на кирпичный заедешь потом!
- А куда я бидоны засуну?
- На молочном пока оставишь!
Акимов старший прямо повеселел. План-то сбывался. Правда, упашется он за сегодня, зато домой с прибытком явится.
Колесников заглянул в кабину, увидал Люсю, поздоровался.
- В город?
- Да, Сергей Витальевич.
Колесников снова подошел к кузову, где пыхтел Николай Степанович.
- Девочку на остановке при въезде высаживай. Дойдет сама. Тебе по городу некогда мотаться, слышь, Николай.
Акимов с радостью согласился. Он мысленно уже чечетку выбивал. Конечно, Дарья спросит с него и за больницу, и за магазин, но он сумеет отбрехаться от вредной жены: начальство приказало! Новая метла по новому метет!
Василий расстроился: значит, Люська прямиком в общагу поедет, фиг она к председателю пойдет, зараза.
Вскоре отец и сын забрались в кабину. Люся сидела в ней, довольнехонькая.
«Так и есть, решила слинять» - подумал Вася. Но пока не сказал ничего. Отец рядом, нечего ему…
Грузовик попер по стылой дороге. Николай Степанович что-то насвистывал по пути. Васька угрюмо молчал. А Люся считала километры. Нет, она, конечно, не передумала. Она обязательно навестит председателя. Завтра. Или… Потом. Но ведь навестит! О другом голова болит: как вести себя с Машей? Сделать вид, что ничего такого не произошло? А вдруг Степан ей правду рассказал? Что тогда? Как оправдать свое поведение? Машка наверняка откажется от дружбы с Люсей.
А почему Люся должна виноватиться? Она так и скажет:
- Да мне до фонаря твой Степка. Я с Васькой гуляю!
А Маша ахнет, глаза ее сделаются круглыми. Интересно, если Люся признается, как она «гуляет» с Васей? Машу, наверное, вообще инфаркт хватит! В любом случае, Люсе нужно потерпеть. Тяжко видеть, как Степан будет приходить к Маше, как они любовь будут крутить… Даже ехать в Тихвин не хочется. Но ведь надо! Сейчас лучше всего сосредоточиться на учебе! Поумнеть. Получить профессию. И, наверное, сходить к Росомахе, чтобы попросить у нее другую комнату. Объяснить, что Люся не может жить с Верой Кутыриной. Что Кутырина ведет себя не как комсомолка, а как…
Люся поежилась. Неприятно. Ой, как все это неприятно. А все из-за кого? Из-за Степана, черт бы его побрал! Зачем он вообще приехал? Встречалась бы Люся сейчас с Васькой. Или не встречалась, и не кинулась бы к нему никогда. А вот теперь разбирайся с ним, как хочешь. Может, сразу все сказать? Друг из Васи замечательный получился бы, но… не более. Не лежит к нему сердце все равно. И сидит он сейчас рядом, а у Люси на душе кошки скребут. Все неправильно. Все невпопад.
Ну почему так несправедливо все устроено: хороший парень, умный, находчивый, не нытик какой-нибудь. И целуется хорошо. И вообще… А Люся крутится вокруг этого проклятого Степана, врет подруге, ненавидит всех, ведет себя безобразно… Отпустить бы этого мучителя, забыть бы про него, стереть память о нем и жить по-человечески! Люся ведь хорошая! Да, хорошая была. Пока не прикатили в их деревню эти Колесниковы. Чем им в городе не жилось, зачем другим жизнь портить? Провались ты уже, наконец, гад! Будь счастлив, любимый… С Машей со своей… О, Господи, как все сложно в этой жизни…
Люся, сама не заметила, как положила голову на плечо Василия. Тот улыбнулся: победил несносную девку…
Как он ошибался, этот мудрый хитрован, домовитый и деловитый, плечистый и речистый Васька Акимов.
Автор: Анна Лебедева