«Развитие канона» кажется весьма парадоксальным выражением. И все-таки «Все течет, все изменяется». Иногда изменяется весьма драматически.
В 13-16 веках авторы не обращали внимание на то, что в евангелической сцене, когда Иисус подал Иуде, обмакнув, хлеб и далее после слов Иисуса «что делаешь, делай скорее» Иуда сразу вышел. В картине француза Пуссена на Иисусе яркий красный плащ, все 12 учеников возлежат, никто не выделен. Понимают иногда так, что Иисус сказал казначею «пойди, купи что нам надо к празднику». В некоторых описаниях пишут, что Иуда просто «в тени». А он встал и вышел раньше других. Такое впечатление, что как бы получил разрешение. Иногда объясняют, что Иисус указал на Иуду словами: «опускающий хлеб в блюдо вместе со мной предаст меня», так ведь все 12 учеников макали в блюдо. В 17 веке Пуссен уже включает этот момент, но только во второй картине на этот сюжет через 10 лет. Однако суть происходящего становится непонятна для людей не читавших оригинальный текст, если им не объяснил поворот сюжета священник, почему Иуда вышел раньше всех.
Иуда слева у двери идет к выходу. На Иуде яркий красный плащ, как 10 лет назад на Иисусе, что-то это да значит, но я не знаю что. Поменялись плащами. Есть мнение, что Пуссен имеет отношение к масонам и нам их символики не разгадать.
И совсем другую, отличную от предыдущих традиций композицию предлагает Н.Н.Ге в 19 веке. Иуда собирается уходить, надевает верхнюю одежду, заслоняя лампу, Петр и Иоанн смотрят на него напряженно, с вопросом «неужели». Есть впечатление, что Николай Николаевич немного намудрил с тенью на стене для углубления сцены. Тень Иуды зловеще нависает над присутствующими.
Иуда уже за дверью. Образ Иуды изменился с равного участника компании, сидящего за столом, на человека, который встал и пошел к выходу с известной целью. Он уже за дверью, эту традицию ухода Иуды начал француз и масон Никола Пуссен еще в 17 веке.
Зависимость художественной интерпретации не только от переводов.
Ренессансный Гуманизм больше фокусировал свое внимание на сочинениях Цицерона и Сенеки, жизнеописаниях Сократа и других древних мудрецов, чем на Писании, но именно культура Гуманизма форсировала кристаллизацию канона в изображениях святых. Если между литературным текстом и зрительным изображением есть люфт, это обусловлено стремлением к наглядности сцены, к зрительной легкости прочтения сюжета для неграмотных. Авторы картин сильно упрощали содержание зрительного образа по сравнению с латинским текстом. Такова логика работы на восприятие. Не получилось того, что Иуда и Иисус, возможно, делали одно общее дело, что они были близки духовно («он был мне больше чем родня, он ел с ладони у меня»), что сыграли свою игру публично и демонстративно, чтоб другим неповадно было. Перевод вербального в визуальный язык проиграл глубину содержания.
Так что художники приступали к изображению сцен без особой переработки собрания всех священных книг в иудаизме, христианстве , исламе, кои представляют собой Священное Писание, переведенное на латинский с греческого в 5 веке н.э. А в 11 веке Римский Папа Григорий 7 сказал: « …не без причины Всевышнему Богу угодно, чтобы Священное Писание было в некоторых местах тайной, потому что, если бы оно было понятно всем людям, возможно, его бы не ценили и не уважали; или его могли бы неправильно истолковать необразованные люди.» и не позволил перевод в 1079 году с латинского на итальянский. В середине 16 века был издан список запрещенных книг, которые считались подрывающими нравственность. В этот список входили переводы Библии на народные языки. И вот те книги, которые когда-то старательно переписывали от руки, их по закону безжалостно сжигали. Переводы, сделанные протестантами, читали тайком. Страшно подумать, что бы было, если бы художник Возрождения, не владеющий латинским, проговорился, что читал Библию. И только Папа Бенедикт 14 в середине 18 века (!) разрешил католические переводы Библии на народные языки. Но в результате нескольких веков запретов католики стали полагаться более на сложившиеся традиции, чем на тексты, то есть на «картинки» предшествующих авторов. И получилось, что протестанты, которым не запрещалось читать переводы на своем языке, оказались ближе к пониманию сущности религиозных вопросов.
Однако уже в 5 веке были местные переводы на грузинский, армянский, эфиопский, благодаря чему мы имеем в этих нациях христианскую составляющую культуры. Интересно, что в России запрет на перевод сохранялся до 1858 года, только в 1876 году была напечатана полная русская Библия.
Симон Ушаков полностью каноничен соответственно изначальной традиции, без нимба, с мешком.
Предыдущие мои статьи на эту тему:
С Чистым Четвергом!
