Сказать, что Верховный суд Татарстана сегодня переполнен, - не сказать ничего. Больше всего здесь даже не пострадавших, а прессы. Повсюду камеры, микрофоны и журналисты. Многие пытаются поговорить с родителями погибших детей, но они слишком от этого устали и лишь нехотя односложно отвечают на вопросы. Сегодняшний день для них ничего не изменит: не вернет детей и не принесет успокоения. Ведь даже пожизненное заключение они считают слишком милосердным наказанием для монстра, убившего их детей.
В пятый зал Верховного суда Татарстана набиваются все пришедшие: здесь настолько душно, что тяжело дышать. К аквариуму с просто не подобраться. В этот раз он сидит неподвижно и не показывает журналистам запрещенные знаки. По бокам от стрелка прямо в клетке двое конвоиров, еще несколько силовиков выстроены по периметру всего зала – такую охрану мало кому обеспечивают.
1/0
Ильназ Галявиев ворвался в здание гимназии №175 с ружьем и самодельной взрывчаткой. Он расстреливал всех, кто попадался ему на пути. Благодаря директору школы , случайно оказавшейся на месте работы во время отпуска, все классы успели закрыться: она объявила по громкоговорителю о нападении. Но в классе 310 оповещатель не работал. Галявиев дергал за ручки запертых кабинетов, пока не дошел до кабинета 310. Там он расстрелял несколько учеников, ушел, а потом вернулся и добил оставшихся - тех, кто не выпрыгнул из окна. Всего от его действий погибли девять человек: две учительницы и семеро восьмиклассников. Многие получили серьезные травмы и остались инвалидами.
Полтора года после случившегося дело все никак не могло дойти до суда: уж очень медленно Галявиев ознакамливался с 310 томами уголовного дела – по иронии судьбы это число совпадает с номером кабинета, в котором погибли дети. Всего по делу проходили 667 пострадавших, большинство из них дети. Конечно, на суд являлись лишь единицы из них: непосредственные очевидцы расстрела 8А и сотрудники школы. Показания школьников в основном оглашались, так как их родители не хотят заставлять своих детей вспоминать случившееся.
9 ноября 2022 года стартовало по делу «казанского стрелка». Его, с учетом объема, рассмотрели в рекордные сроки – всего за полгода. Все это время Галявиев не проронил практически ни слова: только односложно отвечал на вопросы судьи «да/нет». Он старался не смотреть на потерпевших во время заседаний и никогда не задавал им вопросов во время допроса. От своего допроса он отказался. Зато обвинение огласило его более , данные в ходе предварительного следствия, – на это ушло три дня.
Согласно им, перед тем, как задумать массовый расстрел школьников, Галявиев пытался социализироваться, хотя у молодого человека были явные проблемы с этим. Однажды он пытался совершить самоубийство, но передумал и больше таких попыток не предпринимал. Про школу Галявиев рассказывает, что всегда был изгоем в классе, из-за чего его постоянно дразнили. Он был замкнутым ребенком и практически ни с кем не дружил. Обвиняемый ненавидел гимназию, но выбрал ее для нападения якобы не поэтому. Он утверждает, что это просто было самое близкое к дому место массового скопления людей. Надев на себя черную экипировку и маску с красной надписью «Бог», он, заранее изготовив взрывчатку, отправился в гимназию №175.
«Просто в один момент я осознал, что я Бог. И что я должен убить все живое. Я хотел показать всем людям то, что они все мои рабы»... «Я убил больше семи человек, может, больше, сколько точно - не помню. Многих я ранил. Изначально я хотел убить около 20 человек в гимназии, а потом решил: как пойдет и на сколько хватит патронов»… «(В один момент) Я начал цинично и агрессивно разговаривать с незнакомыми людьми, провоцировать их на конфликты. Я хотел самоутвердиться. «…» Испытывал слабость и неуверенность, боялся презрения. Считал, что если не буду ненавидеть людей, то буду слабохарактерным. Сейчас понимаю, что моя ненависть была надуманной», - значится в протоколе допроса стрелка.
1/0
Также Галявиев рассказывал следователям, что не ожидал, что полиция прибудет на место в течение всего семи минут. Поэтому так быстро сдался - понял, что его все равно задержат. После задержания молодой человек попытался покончить с собой, но у него не получилось. Согласно показаниям, которые Галявиев давал уже через большой промежуток времени после преступления, в некоторые кабинеты он не стал вламываться потому, что ему «стало жалко учеников». Насколько можно верить этим словам, каждый решает сам.
На последнем слове Галявиев не стал распинаться, но извинился перед потерпевшими и даже выразил желание возместить ущерб по гражданским искам.
- Прошу прощения у потерпевших. Я знаю, что никакие слова и деньги не вернут погибших, инвалидов не сделают здоровыми. Но я все равно попытаюсь закрыть все иски. Работой в колонии ограничиваться не буду. Попытаюсь написать книгу. Богом я не был и таковым себя не считаю, еще раз прошу прощения за то, что я сделал, - сказал Галявиев в последнем слове.
Потерпевшие, конечно, в искренность раскаяния молодого человека не верят. И к заявлению о написании книги относятся скептически, не понимая, что он может рассказать.
Прокуратура во главе с прокурором республики запросила для Галявиева пожизненное заключение и пять лет тюрьмы до того, как он отправится в колонию особого режима. Галявиев с этим был не согласен: он не хочет отбывать первые пять лет в тюрьме, «иначе зачем надо было идти на сделку со следствием» (цитата. - Ред.). Защитник Галявиева попросил для подзащитного принудительного лечения вместо пожизненного заключения. В канун двухлетней годовщины трагедии суд признал Галявиева вменяемым и приговорил 21-летнего юношу к пожизненному заключению – сразу в колонии особого режима, без необходимости отбывать пятилетний срок в тюрьме. Также были частично удовлетворены гражданские иски потерпевших на компенсацию морального и физического вреда: в общей сложности Галявиев должен будет выплатить семьям погибших и пострадавшим детям 22 миллиона рублей. Но сами пострадавшие и этим приговором недовольны.
- Пошел семь детей расстрелял и довольный теперь сидеть будет. Зачем это надо? Люди меня не понимают и не поймут, пока не переживут то, что я пережил. Надо уже вносить изменения в наше законодательство. Этот человек не должен жить. Он совершил особо тяжкое преступление, он семерых детей убил и двух взрослых. Ни в чем не повинных. А потом вернулся и добил детей. Если бы он не возвращался добивать, может быть, часть детей была бы жива. Я недоволен приговором. Расстрелять. Детей не вернуть - дети умерли. Такое существо жить не должно. Пусть меня осуждают, пусть меня ругают, – не сдержался отец одного из погибших восьмиклассников. Его дочь тоже была в школе в этот день, прямо в соседнем кабинете с братом - она выжила.
После случившегося в гимназии №175 : появился новый темно-зеленый фасад, стеклянные двери, усиленная охрана, крытый бассейн на заднем дворе, новая библиотека и спортплощадка. Войти на территорию школы теперь можно только имея специальный магнитный ключ от калитки.
В стеклянной будке у входа ежедневно дежурят двое ЧОПовцев. Изменилось даже расположение кабинетов внутри здания, чтобы по максимуму оградить переживших весь этот ужас детей от болезненных воспоминаний, - кабинета 310 здесь больше нет.
