Читая новости и статьи о Маше и другие похожие истории о семьях с детьми, встретила на просторах сети интересное мнение – и, к сожалению, довольно распространенное. Почему родители в этих семьях пошли на этот риск, задаются вопросом люди, почему они не подумали о своих детях, о том, что с ними будет? И этот вопрос, как мне кажется, дает довольно объемное представление и о том, что происходит сейчас с нашими людьми, и о том, каковы вообще сейчас в нашем обществе нравы и представления об этике.
Папа Маши и другие родители в похожих ситуациях не думали ни о каком риске и не предполагали вообще его наличия – потому что в нормальном обществе этого самого риска вообще не должно существовать. Этика нормального свободного общества предполагает, что наличие собственного мнения по тем или иным вопросам и свобода его высказывания является базой, как дважды два – четыре. И люди с образованием, со знаниями о мире, со своими личными принципами и убеждениями, ощущающие себя глубоко внутренне свободными людьми, ориентируются на эту базу, как на закон тяготения. Для них эта норма естественна, как естественно понимание того, что прыгать с высоты опасно для здоровья и жизни.
Искаженная норма, в которой риск изъятия детей из семьи за высказывание родителями собственного мнения является реальным и существует, ощущается такими людьми, наоборот, как нечто противоестественное – как предположение о том, что можно прыгнуть с высоты и полететь.
Такими же противоестественными для них являются другие практики этой искаженной или архаичной нормы, деструктивные поведенческие паттерны, обман, непорядочность, нарушение личностных границ, любые виды насилия для достижения своих целей, а также, конечно, доносы. Алексею Москалеву, очевидно, и в голову не могло прийти, что учительница и директор школы в той ситуации так себя поведут, он никак их в таком не подозревал и не мог даже такого предположить.
Вот такие люди, которые нормальную человеческую этику, этику свободного мира ощущают и воспринимают как базовую, и являются сегодня хранителями этической нормы в нашем обществе. Их глубокое внутреннее сродство с этой нормой и дает им этот несгибаемый стержень, отклониться от которого они не могут даже под угрозой благополучия, здоровья и жизни.
Саму эту угрозу, даже если она весьма конкретна и ощутима, они не воспринимают как реальную, имеющую право на существование – потому что она, конечно, никакого право на существование не имеет. Как не имеет права на существование никакое зло и насилия в принципе – это не норма, и воспринимать их как норму нельзя.