Размышления и монологи – из мастерской художника. Ч.1
Текст: Галина Мумрикова
Конечно же, такое загадочное – Эллайя Глори – псевдоним, ник, бренд – как хотите. Звучит красиво, прям-таки во славу древней Эллады. Но это, поверьте, не так интересно. Гораздо интереснее – она сама. Бизнес-леди. Художник. Которая сделала себя сама практически без чьей-либо помощи. У нее внутри изначально, видимо, была заложена успешность. А еще она трудоголик и работать может с восьми утра до полуночи, не замечая времени. Работает в разных техниках, используя и холст, и дизайнерскую бумагу, масляные и офсетные краски. Всего за пять лет творчества участвовала в сорока групповых выставках и провела двадцать персональных. Но это, так сказать – короткая преамбула, потому что ее биография как художника не типична, если не сказать – атипична.
- Немного начала
Эллайя: Я ведь выросла в деревне. Меня в детстве никто ни в чем не ограничивал. Выходила за огороды – а там такие масштабы, вся вселенная перед тобой – леса, озера, реки, пруды. И я гуляла часами. А еще запоем читала. Потом училась на филфаке, но филфаковское образование никак на меня не повлияло. Как пришла идея заняться бизнесом? Да потому что приехала в Москву, денег не было, а я хотела маме дом построить. И построила, потому что стала зарабатывать. Нет, «крышу» мне в 25 лет не снесло. Мне казалось, что то, что я делаю – это нормально…
Наверное, и правда это было нормально. Ненормально стало с точки зрения обычного человека, что ли, все остальное – художничество. Первые картины, которые делала в пустом арендованном офисе. Несколько месяцев писала сутками, потом замазывала одну за другой. По стенам черные и рыжие пятна, и Эллайя развешивала холсты, прибивая их гвоздями, на эти стены. Из офиса выгоняли, считали, ну, просто с ума сошла. Ходила на курсы, на мастер-классы, училась, например, писать гуашью. Получалось. Она работала и вообще мало понимала, куда реально лезет, во что. Но Эллайя не сдавалась.
Да все было! Действительно такое сумасшествие с кайфом, с круглосуточной работой, с сомнениями и слезами.
Чем ей помогли мастер-классы? Сложно сказать, потому что порой казалось, что учеба у профи не столько дает, сколько забирает, вызывая даже боль и унижение. Ведь внутри было ясное знание, которое нужно и которому и надо доверять. Вернее – довериться. Веры в себя оказалось предостаточно, чтобы противостоять собственным слабостям и неуверенности.
Ее первые картины были в основном синими, космическими. И все – маслом. Тогда же, в самом начале, в 2018-м, один маститый художник открыл ей акрил, но акрил Эллайе не понравился. Она вообще считает акрил несколько пластмассовой краской, неживой. Работать с ней было тяжело.
Эллайя: От масла я вправду была в полном восторге. Просто выдавливала краску, делала пейзажи, не понимая, как это было возможно. Все первые работы написаны крупной кистью, у меня тогда даже маленьких кистей не было. На картонках тоже писала. Потом скупила наверное всю дизайнерскую бумагу, работала и с художественным картоном, с офсетными красками, фломастером. И любая работа – в авторской технике, ни одна не повторяется, то есть я нашла свои какие-то моменты, которые есть только у меня. Вот на серебристой бумаге посвящение итальянским мастерам. Часами работала, но не ради продажи – кому ж продашь «бумажку»? Но до сих пор просят продать. Есть такой страх какой-то: если не продаю, значит, это ничего не стоит, и я иногда соглашаюсь на продажи. Прошло больше пяти лет – две тысячи картин, куча украденных, есть и проданные. В основном своим людям.
- Немного личного и ассоциаций
Характер? Немного взрывной. Какой вообще она мне показалась? Ранимой, полной сомнений. Страстной. Любопытной. Без жёсткости, которая порой свойственна людям бизнеса. Легко относится к деньгам. Доброжелательна. И, на мой взгляд, абсолютно не сентиментальна. Словоохотлива. Хорошая речь, что вообще-то не характерно для художников – они, как правило, немногословны.
Состоит из сомнений. Сомнений по поводу своего предназначения и правильно ли она все делает. Как вести себя в этом неведомом ей ранее сообществе? Как заявить о себе и заслужить доверие профессионалов?
Хотя последнее в принципе невозможно, потому что в среде профи своя конкуренция, как внешняя, так и внутренняя. Внешняя – это регалии, звания, выставки, продажи, признание. Внутренняя – оценка в среде профи, которая нередко расходится с оценкой внешней…
Любовь к свободе, к простору вывела ее картины за рамки холста. Пройдя через реализм, импрессионизм, портрет, она подошла к своей авторской абстракции через свое мироощущение и личные испытания.
И через это, видимо, надо было пройти. Ибо абстракция – штука непредсказуемая и, наверное, самая субъективная «отрасль» живописи. Не пейзаж, не натюрморт, не портрет, не баталия, не иллюстрация. Если художник дал название картине – уже хорошо. Не дал – что ж, простор фантазии для зрителя. Художник видит одно, а зритель может увидеть другое – свое, личное. Ведь художник прошёл через огромный тяжкий путь изображения своих мыслей красками, воплотив замысел, а зритель… зритель или равнодушно пройдет мимо, или простоит около полотна долго-долго и будет смотреть, смотреть, смотреть… Значит, картина его захватила, затронула самые глубинные душевные струнки. Он проникся. Тогда этот зритель стал другом художника, его приверженцем, пусть на несколько минут. Пусть ненадолго. Удача художника – затронуть душу, не влезать в нее, а именно затронуть, ибо невозможно достучаться до каждого. В принципе невозможно. Да и не нужно.
Сложно всем понравиться. Вопрос, есть ли вообще в этом необходимость. Зачем? Мы не можем любить всю музыку, всю архитектуру, мы ж любим избирательно в зависимости от своих представлений о мире.
Интересно, но некоторые работы Эллайи вызвали у меня странные ассоциации. Одна связана с «Архитектурными фантазиями» Якова Чернихова, его футуристическим видением будущего, хотя он фантазировал почти сто лет назад. Другая – с художником-графиком Сергеем Резниковым, чья персональная выставка, прошедшая в 2011 году в ГЦСИ, так и называлась: «Рисовать все: вещи, понятия, состояния». Вот, скорее, с «разбором мира» и возникли эти ассоциации.
- Немного очень личного и сомнений
Эллайя: В июне 2021 года мне удалось поучаствовать в фестивале Art Show Paris. Очень было приятно, что отметили единственную мной представленную «Композиция 79. Про вечность». Было смешно: картину повесили вниз головой – так, видимо, ее увидели. Я не захотела посылать оригинал, а выслала распечатанный принт 104х74. Меня отговаривали, но я не послушала и убедилась, что надо двигаться вперед без оглядки и сомнений. А сомнений у меня полно. Сколько незавершенных работ... Но смелость подвигала меня на эксперименты. Их – море. Я, например, работаю на бархате, у меня на нем целая серия с офсетной и масляной краской. Хочу писать маслом и могу последние деньги потратить на краски. Я ведь и портреты делала. Какой-то художник увидел один портрет и сказал: «Ага, подражание Звереву!» Так я узнала, что есть такой авангардист-график Анатолий Зверев.
А вообще есть внутри ощущение, что в истории искусств я уже осталась. Мне это сказали очень именитые художники, когда приходили на мою вторую выставку. Я это говорю не для того, чтобы успокоиться: мне интересен сам процесс. Да, намерение остаться – да, есть. Но! Сам процесс более сладкий. И вся моя энергия уходит в картины. В процесс. А людей нужно погружать в искусство, чтобы у них фантазия пробудилась. Все остальное не имеет никакого смысла…
Есть философские работы, которые я доделываю с 2018 года. Основная моя философия, благодаря которой я состоялась, это то, что все картины – маленькие грани отражения того, что делает с собой художник, а основное произведение искусства – это сам художник. Мне пришлось провести над собой огромную работу, и я поняла: никто не делает и не сделает твою реальность. Только ты сам ее делаешь. Благодаря святой вере в себя, в свои возможности, в свой энтузиазм, трудоголизм, а также благодаря бешеной вере в ангелов, которые тебе помогут…
Продолжение следует
#искусство#изобразительное искусство#живопись#абстракционизм#Эллайя Глори#
