Тем не менее, смит-вессон 2-й модели в 1861 году был успешно создан и принял активное участие в гражданской войне, но патронов в нём было уже не семь, а шесть, потому как каморы стали больше, а барабан сильно увеличивать не хотелось.
Отказываться от карманного варианта тоже желания не было, но если раньше «мелкашечность» (читай, «малоубойность») первой модели с лихвой компенсировалась её доселе невиданной скоростью перезарядки, то теперь это уже «не прокатывало». Народ требовал оружия посерьёзней, что и сподвигло Смит-Вессонов создать промежуточную модель между второй и первой, а дабы не запутаться с нумерацией, её, не мудрствуя лукаво, назвали «моделью ½».
Кстати, столь «математическое» название оказалось достаточно удачным, потому как оно ясно даёт понять, что данная модель создана для выполнения сугубо «карманных» функций первой, но при этом имеет калибр второй модели — то есть, как бы лежит между ними. И в принципе, всё оно именно так и обстояло, потому как это, действительно, был небольшой гражданский «покет» для скрытного ношения, но уже с 32-м калибром и с очередным уменьшением количества патронов, потому как небольшой барабан карманного револьверчика вместо семи «мелкашечных» мог вместить в себя лишь только пять камор солидного размера.
Одним словом, Смит-Вессон непрестанно совершенствовался. Ну, а когда к концу шестидесятых годов оказалось, что можно вообще не обращать внимание на толщину стенок гильзы (если разместить отдельный капсюль не в закраине, а в донце патрона) и наконец-то был создан вполне адекватный патрон центрального воспламенения, то Смит-Вессоны выплеснули свои (и не только свои) хранящиеся в загашнике наработки, создав нечто супермодерновое, незатейливо названное ими «третьей моделью».
Тем временем в далёкой от североамериканских соединенных штатов Российской империи, оправившись от потрясений Крымской войны (кстати, её теперь называют «нулевая мировая») и уже поглядывая в сторону нуждающихся в освобождении от османского ига балканских христиан, вдруг осознали, что вооружение русской императорской армии остро нуждается в модернизации. Причём нуждается по всем направлениям, в том числе и по пистолетному, потому как для семидесятых годов девятнадцатого века линейный капсюльный пистолет образца 1848 года (естественно, что дульнозарядный), мягко говоря, уже слегка устарел.
И знаете, чем его хотели заменить? В это трудно поверить, но пистолетом (я не оговорился, именно пистолетом, а не револьвером) американской фирмы «Ремингтон», естественно, что однозарядным, потому как иных пистолетов в те времена ещё и не существовало, кроме уже за версту отдающих архаичностью многоствольных систем.
Да и пришли в оружейном ведомстве к этому решению тоже непросто, сначала попытавшись было ввести «двупульный (!?) пистолет Жилле», ибо существовала тогда и вот такая тупиковая ветвь эволюции короткоствольного оружия — сразу аж о двух пулях при одном стволе, причём с напрочь непонятной конструкцией и схемой действия (даже не спрашивайте, всё равно не смогу объяснить…). Поначалу мы это суперноваторство (как же! сразу две пули!) сдуру подхватили, а когда из сотни опытных образцов половину забраковали, то от всей этой «двупульности» с негодованием отказались. Но отказались, переключившись на супернадежный и, по сравнению с этим «двупульным Жилле», всем понятный и почти что родной из-за своей понятности «Ремингтон».
Мол, и ничего страшного в том, что он однозарядный — главное, чтобы бесперебойно стрелял, тем паче, что мы ко всяким скорострельным системам не особо привыкшие и потому без них преспокойно обойдемся, как издавна деды наши обходились, и всяких там бонапартиев при этом всё равно исправно побивали…
Но к счастью, в России всегда были прогрессивно мыслящие и хорошо разбирающиеся в передовых технологиях светлые головы, которые, будучи настоящими патриотами, в нужный момент были способны идти напролом за правое дело невзирая ни на что.
Таковым был и один из полковников главного артиллерийского управления по фамилии Горлов (тот самый, которому мы обязаны «горловской» шашкой!). В самый разгар пистолетной дискуссии он вернулся из США, где числился военным атташе и работал по закупкам для русской армии винтовок Бердана и картечниц Гатлинга.
Но здравый смысл всё же возобладал, и осознав то обстоятельство, что поливать врагов свинцовыми очередями из Гатлинга (по сути, многоствольного пулемёта), и при этом быть вооружённым вроде и современным, но всё же однозарядным пистолетом как-то не очень правильно и для армии великой империи явно несерьёзно, ремингтон, скрепя сердце, всё-таки отложили в сторону. А тут ещё Горлов (надо думать, не без умысла) показал военной комиссии привезенный им из Америки новейший револьвер фирмы Смит-Вессон третьей модели…
При этом полковник прямо высказал своё мнение эксперта, что данная модель является наиболее прогрессивной из всех существующий, но вместе с тем, несмотря на свою безусловную прогрессивность (с чем уже все согласились, с недоумением поглядывая на явно «непрогрессивный» однозарядный пистолет Ремингтона), данное оружие всё равно нуждается в дополнительных усовершенствованиях по ряду параметров.
Приведённые полковником Горловым доводы возымели своё действие, и вскоре он, выполняя важнейшую государственную задачу, был повторно направлен в Северо-Американские Соединённые Штаты с тем, чтобы там скрупулёзнейшим образом проанализировать американский оружейный рынок, и в случае выявления ещё более прогрессивного револьвера вдумчиво с ним поработать. Ну а в случае не выявления оного, сосредоточиться на уже выявленном «Смит-Вессоне».
Так уж получилось, что всё это происходило в начале семидесятых годов, когда, к примеру, знаменитая фирма Кольта, потихоньку оправляясь после кончины отца-основателя, ещё находилась в глухом застое, не выдавая «на гора» абсолютно ничего интересного.
Во-первых, потому, что без отца-основателя не было никаких свежих идей; а во-вторых, потому как ещё действовал патент Роллина Уайта (от которого когда-то Кольт пренебрежительно отмахнулся, пожалев пятьсот долларов), запрещающий без покупки соответствующей лицензии разрабатывать новые модели со сквозными каморами, а представить себе более-менее адекватный револьвер без нормальных унитарных патронов уже никто не мог (да и не хотел).
Потому и клепал «Кольт мануфантуринг» на револьверных барабанах, разработанных ещё при жизни отца-основателя, эти уже безнадежно устаревшие брандтрубки, а потом втихаря, где прямо на производстве, а где с помощью «народных умельцев» проводил «конверсию» (именно так тогда называлась модернизация) своих капсюльных изделий. То есть, просверливал каморы насквозь вместе с брандтрубками, а также устанавливал дополнительные конструктивные элементы, позволяющие использовать изначально капсюльные модели для стрельбы уже современными (на тот момент) унитарными патронами.
Кстати, получалось достаточно неплохо. И уж во всяком случае, просто потрясающе красиво, поскольку барабан без нелепой брандтрубчатой зубчатости, а также округлый щиток у задней стенки барабана, став более цельными как нельзя лучше вписались в и без того элегантный дизайн кольтовских моделей, придав внешнему облику дополнительную брутальность и какую-то техническую завершённость, каковой раньше у них (из-за торчащих трубок) явно не хватало.
Но понятное дело, изначально отсталые в техническом плане револьверы, которые после покупки необходимо будет обязательно переделать, дабы идти в ногу со временем, никто для вооружения целой армии (армии!) 4 приобретать не собирался, даже несмотря на их достаточно привлекательный облик и былые заслуги почившего в бозе отца-основателя. Так что при поиске варианта для удовлетворения нужд русского воинства фирма Кольта осталась далеко в стороне, где ей не оставалось ничего иного, кроме как переосмысливать свою провальную политику, а заодно и прикидывать, чем бы таким эдаким взять реванш, когда через пару-тройку лет наконец-то истечёт срок действия злополучного Уайтовского патента.
А тут ещё на фоне катастрофического уменьшения кольтовского влияния на мир короткоствола Смит-Вессоны в 1869 году вдруг выдали очень достойный револьвер третьей модели (тот самый, который Горлов привёз с собой в Россию).
Во-первых, очень солидный 44-й калибр (для армии именно то!). Во-вторых, патрон центрального воспламенения, где взрывчатая смесь уже не в закраине гильзы, а в запрессованном в донце капсюле. В-третьих, нормальная защитная скоба вокруг спускового крючка, подчеркивающая, что данная модель это не какой-нибудь штатский «покет» мелкашечного калибра, а солидное оружие, предназначенное уже для серьёзных целей. В-четвертых, переламывается не странным образом стволом вверх (до сих пор загадка, зачем оно так было?), а наоборот — дулом к низу. Ну и в завершение всего, как «вишенка на торте», при переламывании в центре барабана срабатывает звёздчатый экстрактор, одним махом выкидывающий отстрелянные гильзы, а потом самостоятельно втягивающийся обратно. То есть — переломил, гильзы вылетели, быстро вложил новые патроны, распрямил ствол, взвёл курок, и револьвер опять готов к бою. И никаких тебе брандтрубок, капсюлей, шомполов-пыжевателей и топлёного сала для замазки камор.
Продолжение следует...
Владимир Ерашов
станица Старочеркасская, Россия
