В 1615 году Якобу Делагарди, руководителю шведской оккупационной администрации в Новгороде поступил срочный запрос. Корона от него требовала как можно скорее провести следствие и раскрыть преступление, совершенное на реке Луге. Дело в том, что там было ограблено судно, принадлежавшее шведскому послу, англичанину на королевской службе Джону Мерреку. Сам он в это время находился в Москве, где вел сложные переговоры о завершении военного конфликта между Россией и Швецией. Смута у нас уже завершилась, два года как правил новый царь, а вот смутное время еще не закончилась, от того и происходили всякие подобные неприятные казусы.
Все бы ничего, да в ходе грабительского нападения на посольский корабль, помимо одежды, личных вещей, пропали кое-какие письма и книги. Судя по всему, в них содержалась информация особо важного значения для шведов, потому они и активизировали Делагарди, для скорейшего раскрытия этого преступления.
Так как река Луга разделяла два административных района Новгородской земли, Водской и Шелонской пятин, то Якоб Понтус потребовал от ямского и ивангородского воевод как можно быстрее организовать и провести следственные действия. Что они и исполнили.
Вскоре Делагарди получил отписку (так тогда называли отчеты) от ивангородского воеводы Федора Аминева в которой тот сообщил о том, что в ходе проведенных розыскных мероприятий ему удалось задержать и допросить трех крестьян, которые принимали участие в разграблении посольского судна.
Один из них спрятал награбленное добро в лесу, у другого все отобрали другие разбойники, а третий отдал всю свою добычу шведским приставам в обмен на отпускную грамоту (благодаря чему и вышли на грабителей). Среди изъятых у преступников вещей, пропавших писем и книг обнаружено не было.
Все трое в процессе расспроса были подвержены пыткам и все трое показали, что они не являлись организаторами этого преступления. Более того, непосредственно в самом грабеже они не участвовали и забрались в корабль в надежде поживиться тем, что осталось после разбойников, которые до этого обнесли судно.
Крестьяне показали, что в районе действует группа псковских «шарпальников» (грабителей) во главе с Прошкой Хромым. И вот они-то и обокрали шведский корабль. В общем задержанных отправили в тюрьму, а сыск продолжился.
Первые подозреваемые сообщили следствию то, что разбойники пришли в деревню и предложили мужикам принять участие в ограблении посольского судна, и некоторые из них согласились.
Когда следствию стали известны другие подозреваемые, картина постепенно прояснялась. Заезжие псковские разбойники подбили местных мужиков, на то, чтобы совершить разбойное нападение на корабль. Всего принимало участие в налете 12 человек. Ночью, когда корабль шел по Луге подстерегавшие его грабители, приблизились к нему, и совершили свое злодейское дело.
Затем, староста деревни занимался реализацией снятого с судна товара, прикрывая своих подельников от следователей. Первоначально он отказывался выполнять приказы воеводы о поиске подозреваемых, мотивируя это тем, что не получал на это прямого указания из Новгорода от Делагарди. Что интересно, о готовящемся преступлении знали и жены разбойников, с которых в последующем тоже будут взяты показания.
Русские женщины попытались выгородить своих мужей, и на первом допросе заявили, что их супруги не принимали непосредственного участия в злодеянии, однако показания других участников преступного сообщества противоречили их словам. И уже после пытки, они дали более правдивые показания. В общем дело казалось было раскрыто, изъято почти все пропавшее имущество потерпевшего, задержаны практически все подозреваемые. Все кроме одного. Прошки Хромого. Следователи несмотря на всю проделанную работу так и не сумели найти ни его, ни посольских книг и писем.
Был ли псковский «шарпальник» Прошка Хромой обычным удачливым разбойником, который по странному стечению обстоятельств пропал с важными для шведов бумагами. Или же его кто-то подослал с целью добыть ценные документы посла, благодаря которым шведскую сторону можно было бы сделать более сговорчивой, мы уже вряд ли узнаем.
