За своё сознательное детство я был в этом месте тысячи-тысячи раз. Помню тот дом в его лучшие времена. Уже давно из него ушли хозяева, а вслед за ними сами-собой ограда и стёкла.
И только сейчас, отходя всё дальше и дальше от пустующего сруба в попытке захватить в кадр всё его окружение, я с удивлением осознал, насколько большие деревья растут рядом с ним. Одно из них почти полностью накрывает домик своей кроной, а то, что поодаль, оказывается высотой с 7-8 этажный дом.
Теперь это место — рухлядь вблизи, но необычайно красивое, уютное, умиротворяющее при взгляде с расстояния.
Как что-то таких гигантских размеров всегда было на виду — у самых ворот моего лучшего друга, — но оставалось незамеченным?
Подобные озарения, открытия, назовите как угодно, регулярно случаются, когда рассматриваешь знакомые предметы под микроскопом.
Оказывается, всё то же самое работает и с макрообъектами: можно находиться рядом с чем-то, что ты видишь каждый день, но не замечать его очевидных особенностей.
Знакомясь с микромиром приходится преодолевать ограничения человеческого зрения и потому результат всегда удивляет, даря положительные эмоции. В то же время осознание очевидных вещей, которые мы по тем или иным причинам упускали из виду длительное время, — опыт скорее угнетающий, по крайней мере, для людей самокритичных. Ведь в этом случае, получается, мы смотрели на мир слишком узким взглядом, а это не может радовать.
Не могу утверждать, но мне почему-то кажется, что эти два умения взаимосвязаны. Проводя время с микроскопом дома, мы словно тренируемся смотреть на вещи другими глазами. Положить кусочек упаковочной бумаги под объектив микроскопа — то же самое, что и отойти от заброшенного домика на приличное расстояние.
Может повезти и блестящая поверхность окажется «мозаикой» или «звёздами».
А может, заброшенный домик так и останется ничем не примечательным ветхим зданием и при взгляде со стороны.
Се ля ви.
