Прибыв в Каир, Буркхардт дожидался каравана в Феццан, но сразу же получил известие о том, что ближайший приедет через год. Поэтому он, обдумав новый путь, решил с пользой миру и Ассоциации изучить русло Нила и найти возможное слияние Нигера и Нила. В обществе небольшого бедуинского каравана он прошел по Нилу 720 км до турецкой крепости Эсны, из которой вышел в регион Дарау, где не ступала нога европейца со времен римлян в III веке. 22 марта 1813 года глазам Буркхардта, привыкшим к бесконечной ослепляющей пустыне, предстали огромные каменные пилоны (с греческого переводится как "ворота"), занесенные песком до двух третей. Людвиг сразу же приступил к раскопкам и с трудом узнал, что это не заброшенная римская крепость или османский блокпост, а настоящий древнеегипетский храм. Вскоре в бескрайнем песке с обратной стороны от пилонов можно было различить огромную пирамиду и четыре двадцатиметровые фигуры - они были построены в честь фараона Рамсеса II, внизу же стояли маленькие пятиметровые статуи, посвященные его жене Нефертари и ее с Рамсесом детям, как смог позже узнать Буркхардт. Это чудо древнего зодчества, именуемое Абу-Симбел, возникло не менее 1 000 лет до нашей эры, как предпологал швейцарец. Было это полной правдой - Рамсес II правил в 1279-1213 гг. до новой эры и построил этот комплекс себе на погребение.
После Абу-Симбела Людвиг прошел по Нилу до городка Тинаре, столицы вооруженного до зубов негритянского племени шайкийя, называемого за жестокость и свирепость арабами "собачьим". Оттуда он едва унес ноги, поняв, что дальше идти без серьезного огнестрельного оружия невозможно. То было первое знакомство Европы с Северным Суданом - Нубией.
Он завершил путь по Нилу, пройдя 900 миль от Эсны и доказав, что Нил и Нигер в Египте и Нубии никак не связаны. Людвиг вернулся в Эсну и сразу же слег с глазной болезнью, "болотной" малярией и лихорадкой, которые свалили его на полгода. В марте 1814 года, едва встав на ноги, неутомимый труженник науки без возражений Ассоциации решается-таки дойти до Мекки по Судану. Около Асуана он отваливается от нильского каравана и бредет по безводным пустыням Восточного Судана. Как выяснил Людвиг, по древней традиции бедуины перед отправкой на паломничество верблюдов кормят тройной порцией зерна и до Мекки больше не дают им пищи.
400 мильный путь по безжизненной земле до купеческого города Бербера был гораздо более трудный и экстремально длинный, однако перспектива идти по заросшим двухметровой травой берегам, где вас могут заживо съесть дикари или растерзать нильские львы, все же казалась Людвигу менее интересной. Он заявил местному каравану, что ищет двоюродного брата, и арабы, ценившие родственные узы, сжалились над ним и приняли в свой караван. По пути он отделился от своей группы с целью найти новые пирамиды и набрел на нубийца, пытавшегося прирезать какого-то араба. Завидев его еще издали, нубиец пронзил копьем плечо Людвигу и готов был его убить, но потом передумал, продолжая атаковать араба. Закончив с ним, он вернулся к обомлевшему путешественнику и приставил к его горлу это самое копье, требуя денег.
"Но у меня нет и гроша, добрый человек" - воскликнул Буркхардт.
- "Тогда рой себе могилу".
Нубиец кинул ему лопату. Людвиг не повиновался и отшвырнул ее. Тогда нубиец стал копать для него сам. Спустя время Людвиг взял вторую лопату и стал с проклятиями рыть могилу уже нубийцу, но скоро оба расхохотались от идиотизма происходящего. Буркхардт спросил, зачем же нубиец хотел убить его. Тот не сразу нашелся с ответом.
- "Как же иначе, обычай у нас такой. Убивать прохожих, если у них нет денег".
Нубиец швырнул свое копье в сторону и завершил речь: "Да что с тебя взять, глупый араб. Ты же беден как твой осел. Ладно, едь своей дорогой. Только помоги закопать одну могилу и положить в другую того дурака" - сказал он, указав на свою предыдущую жертву.
"Никогда мне не приходилось видеть более безумного и дурного народа", - пишет он, прибыв, наконец, в Бербер. Мир Судана тех лет был пропитан жаждой наживы, глубокой религиозностью и редкостным коварством, и все это хорошо было видно на примере Бербера. Далее по течению Нила в ста милях от Бербера он обнаруживает более привлекательный и свежий городок Шенди, нубийскую столицу рынков и многокилометровых ярмарок, где купцы-арабы с несколькими фитильными ружьями правили целым племенем. Такими же оказались и многие прочие городки Судана, что навело Людвига на мысль о слабости реальной власти в Судане. Пары тысяч солдат с мушкетами и пушками XVI века достаточно для разгрома всех народов этого региона вместе взятых.
Одинокий швейцарец, поняв, что и здесь Нигер и Нил не сливаются и о такой реке, как Нигер, в южной Нубии даже не знают, в мае 1814 года едет в единственный суданский порт Суакин, продает там свой скот и оттуда, по-видимому, приняв ислам, отплывает в Мекку для того, чтобы совершить хадж - ежегодное паломничество мусульман в Мекку. В порту аравийской Джидды он повстречает египетского правителя османского Египта Муххамеда Али, также совершающего хадж, и незатейливо рассказал о разбое, насилии и прочих злодействах Судана, соседствующего, кстати, с Египтом, даже не обратив внимания, что Муххамед Али записал это и уяснил как факт. Кто же знал, что эта беседа с главой будущего независимого Египетского государства повлечет за собой вторжение огромной египетской армии во главе с самим Али в Судан, геноцид его народов и полное уничтожение 6 нубийских разбойных племен.
А Людвиг шел дальше. Из его очерка о священных мусульманских городах мы узнаем, что в Мекке он называл себя шейхом Ибрагимом ибн-Абдуллой. Уже в конце своего путешествия по Аравии, возвращаясь через Медину и Красное море в Каир, он вынужден будет искать убежище на Синае, так как повсюду в Египте в это время свирепствовала чума. Там, живя среди бедуинов, Буркхардт приобщается к их обычаям и нравам. На основе своих наблюдений он создает колоссальный научный труд, скромно озаглавленный "Заметки о бедуинах и ваххабитах", признанный первой полноценной работой по народоведению Ближнего Востока.
Вернувшись, наконец, в Каир, шейх Ибрагим аль-Абдулла Швейцарский весной 1816 года слег с тяжелейшей лихорадкой в богоугодном доме при мечети Бит-их-Куахра, отправив Ассоциации пару документальных работ и еще около 300 статей в Лондон. Спустя полтора года мучительной болезни от одного из больных он подцепил еще и дизентерию и умер 15 октября 1817 года. Похоронен Людвиг был на городском кладбище Баб-эль-Наср, где под именем Ибрагима аль-Абдуллы пролежал в полном забвении до 1993 года, когда Швейцария вспомнила о своем величайшем гражданине, поставила ему памятник в Лозанне и впервые объявила у себя человеком года.
Буркхардт оставил нам 800 (!) томов научных трудов, множество схем суданских городов, инженерный план Мекки, огромный словарь арабского языка (первый в Европе) на 19 000 слов и своим колоссальным трудом добился появления ростков интереса к исламу и Востоку общественности в Европе. Признаться, без Иоганна Людвига Буркхардта, приблизившего ислам и Судан к европейским умам, участь внедрения европейцев в арабские страны и колонизация "Черного континента" гораздо позже настигла бы Ближний Восток и Африку, но таков мир, и люди по типу Буркхардта лишь помогли быстрее освоиться Востоку в западных технологиях и хоть немного стать ближе к Европе.
