Рассматривая дело, впечатлительная служительница Фемиды не смогла сдержать себя в руках и выпустила наружу фонтан эмоций, высказав участникам процесса все, что о них думает. Ее откровенный поступок был должным образом оценен.
«Место такое», сразу вспомнил я анекдот о неудачном местонахождении «АвтоВАЗа», когда узнал об этом случае. Возможно, эмоциональность главной героини этой заметки объясняется названием района, где произошли события. Называется он Одесский. Однако находится не на Черном море, а в Сибири.
Село Одесское — центр одноименного района, основано в начале ХХ века выходцами из Херсонской губернии, в которую и входила та самая Одесса, ставшая жемчужиной у моря, и где живет та самая, колоритная тетя Соня. И скорее всего мировая судья Марина Евстратенко является ее родственницей, пусть и дальней, хоть в десятом колене. Ну, а иначе еще откуда такой темперамент?
Как-то раз эта мировая судья слушала дело об административном правонарушении. Евгения Д. сотрудники ДПС обвинили в пьяном вождении. Женя приготовился к делу тщательно, пригласил защитника. Когда началось разбирательство по существу атмосфера в зале стала накаляться. Приглашенного защитника судья не слушала. Да что не слушала — просто перебивала его, не давая возможность высказаться. Задавала вопросы и сама же не позволяла ему ответить на них.
Не остался без внимания дамы в мантии и сам виновник торжества. Служительница Фемиды несколько раз назвала его «гонщиком, героем» и «кремнем». Вряд ли эти слова можно посчитать оскорблением, но слышать их из уст судьи в свой адрес «подсудимому» — это дурной признак.
Когда дошло до рассмотрения обстоятельств дела и версии защиты эмоции судьи просто вырвались наружу подобно кипучей лаве из жерла вулкана (даже у тети Сони челюсть бы отвисла от удивления — на Привозе такого не услышишь). Наверно, в Древнем Риме такое наречие причислили бы к sermo vulgaris, т.е., вульгарной (или народной) латыни. У нас же такую речь филологи позже назовут фенеобразным сужриком. В использовании формулировок судья не стеснялась: «зашквардос», «судейский и мусорской беспредел», «пацаны решили отработать», «по неопытности инспектор недодавил» так и растекались по залу. Ну, и самое главное — «закон не закон, а решаю тут я!» Это чтобы знали, кто тут хозяин и чьи в лесу шишки.
Но разве можно темпераментную женщину винить в том, что она не сдержала в себе эмоции? Однако словами М. Евстратенко не ограничилась. Потом она действием показала, как относится к упомянутому ею же закону. Во время опроса свидетелей защиты судья ненадолго вышла из зала заседания, не объявив при этом перерыв.
Казалось бы, ну что тут такого? Надо же даме носик припудрить! А "свидаков" можно и чуть позже опросить, никуда не денутся. Однако закон делать так почему-то не позволяет.
Представителю нарушителя, которому судья так и не позволила блеснуть ораторским мастерством, все же удалось попробовать себя в другом виде искусства — кинематографии. Все наиболее интересные пассажи судьи он записал на видео. (У меня, например, его действия вызывают большие сомнения в их законности, поскольку для производства видеосъемки и фотографирования, в отличие от аудиозаписи, требуется разрешение ведущего процесс судьи.)
Запись эту, несмотря на ее сомнительную законность, невысокое качество и отсутствие режиссуры, с удовольствием посмотрели члены квалификационной коллегии судей (ККС), которая разбирала поведение судьи на процессе. И оценили ее довольно высоко.
Они однозначно решили, что «Оскара» этому фильму ловить бесполезно, поэтому в Голливуде его не увидят, зато для внутреннего пользования сгодится. И потребовали объяснений у главной героини.
Обосновывая свой каскад поступков, она заявила, что никого не хотела унизить и тем более оскорбить, а вела себя так из-за сложности дела (страшно даже подумать, как она ведет себя на уголовном процессе). В конце заверила членов ККС, что сделала правильные выводы из случившегося.
Несмотря на довольно складное объяснение коллегия все же привлекла Марину Евстратенко к дисциплинарной ответственности, посчитав, что ее поведение, тон и высказывания умаляют достоинство судьи и авторитет судебной власти в целом. На первый раз судья отделалась предупреждением. На второй, видимо, будет замечание, на третий ей, словно Афоне-Куравлёву, поставят на вид.
