"У тебя бывают периоды, когда ты теряешься. Когда приходится от всех отбиваться. Но ты держись – это пройдет", – сказал Даше ее отец, поэт и сценарист Геннадий Шпаликов, в их последнюю встречу. Это было в октябре 1974 года, а уже 1 ноября Шпаликов повесился в Доме творчества писателей в Переделкино.
11-летней Даше сказали, что папа уехал отдыхать на море, а она чувствовала, что ей что-то недоговаривают. Оставшись дома одна на несколько часов, Даша стала выдвигать ящики стола, где лежали различные документы, и читала каждую бумажку. Как будто предчувствовала, что найдет там какое-то объяснение исчезновению отца.
На самом дне ящика Даша обнаружила свидетельство о смерти, а в желтой справке, лежащей рядом, было написано, что Геннадий Шпаликов покончил с собой. Для 11-летней девочки это событие стало настоящим ударом и повлияло на всю ее дальнейшую жизнь.
Дарья Шпаликова родилась весной 1963-го, в то самое время, когда Никита Хрущев отчитывал на печально известном разносе творческой интеллигенции в Кремле фильм "Застава Ильича" ("Мне двадцать лет"). Сценарист этой картины, Геннадий Шпаликов, в тот вечер был единственным в зале, кто слушал Хрущева с улыбкой, и генсека такое поведение раздражало.
"Вот, чем сидеть и улыбаться, вышли бы и объяснили бы, как вы докатились до такого маразма человеческого, чтобы написать «Заставу Ильича»", – сказал Никита Сергеевич.
Шпаликов вышел со словами: "Знаете, мне не хочется ничего рассказывать про маразм, как я докатился, как я скатился… Я хочу попросить вас, Никита Сергеевич, и сидящих в зале, будьте добры, поаплодируйте мне, пожалуйста, и поздравьте: у меня дочка родилась, Даша, а вы сидите тут и занимаетесь черт знает чем."
Все присутствующие начали аплодировать, а на следующий день Геннадию Шпаликову и его жене Инне Гулая дали просторную квартиру, куда маленькую Дашу принесли с роддома. В этой трехкомнатной квартире на Шверника и прошли детские годы Даши Шпаликовой.
До 7 лет у Даши было очень счастливое детство: любящая семья, Дед Мороз, который на Новый год приходил к девочке с поздравлениями, долгие прогулки с папой и подаренная на день рождения красная деревянная лошадка с веревочкой вместо уздечки. Если дернуть за эту веревочку, лошадка начинала ржать, а взрослые говорили Даше: "Если за время, пока звучит «иго-го-ооо!» успеть загадать желание, оно обязательно сбудется".
Даша верила, дергала за веревочку, старалась успеть загадать. Правда, желания, по ее словам, сбывались очень редко.
Родители развелись, когда Даше было 9-ть, но в течение нескольких лет и Инна Гулая, и Геннадий Шпаликов старались сохранить свой брак. Ругались, обвиняли друг друга, мирились и снова ссорились, а мать Инны говорила: "Гена невыносимый человек. Он все время пьет, является домой в невозможном состоянии." Даша слышала и ссоры, и обвинения бабушки. Ей хотелось возразить: "сказать, что он пьет не всегда, а только с горя или с радости. Что он очень хороший, обожает меня и маму..."
Счастливое детство Даши Шпаликовой кончилось с разводом родителей, а, когда через 2 года ее отца не стало, все окончательно изменилось.
"Когда в памяти встает образ отца, тут же, будто подпись под фотографией, всплывает строчка из его стихотворения: «И варежка в руке предчувствием разлуки...» Уже тогда, в раннем детстве, я чувствовала: он не сможет постоянно быть рядом, куда-то уйдет, исчезнет. Так хорошо не бывает долго. Так весело, смешно и грустно долго не бывает..."
После смерти Геннадия Шпаликова подаренную генсеком трехкомнатную квартиру Инна Гулая сменила, но не для того, чтобы выручить с обмена деньги (хотя их очень не хватало). Просто Инна не могла находиться в доме, где когда-то их семья была счастлива.
Даша росла, чувствуя боль и невостребованность матери в кино. Иногда Инна Гулая брала дочь с собой на "Мосфильм", где вместе с Дашей ходила по кабинетам режиссеров и чиновников. Открывая очередную дверь, Гулая говорила: "Я с Гениной дочкой. Может, найдется хоть какая-то работа?"
Она везде получала отказ, страдала и часто вымещала зло на Даше: резко обрывала, кричала, злилась... А иногда Инна Гулая становилась невероятно нежной и заботливой матерью, называла дочь "куколкой" и "Дашулей", обнимала ее и покупала новые платья. Такие перемены настроения Дашу пугали.
Окончив школу, Дарья решила стать актрисой, как ее мама, и поступить в институт, где когда-то учился ее отец. Правда, первая попытка оказалась неудачной. Тогда Даша Шпаликова обратилась за помощью к другу отца Василию Ливанову, который помог ей подготовиться к вступительным испытаниям.
Блестяще сдав все экзамены, девушка попала на курс великого Сергея Бондарчука, а еще во время учебы во ВГИКе получила свою первую и единственную главную роль.
В 1986 году режиссер Светлана Проскурина пригласила Дарью на роль Жанны в фильм "Детская площадка".
После выхода "Детской площадки" на экраны о Дарье заговорили, как о талантливой актрисе и предрекали ей большое будущее. Критики отмечали "поразительную душевную глубину, которая выливается на экран в каждом эпизоде, в каждом кадре" и единодушно соглашались, что со временем Дарье Шпаликовой будет подвластна любая роль. Тогда юная актриса опровергла мнение о том, что природа отдыхает на детях талантливых людей.
Дарья продолжила учебу и с удовольствием принимала предложения о съемках от режиссеров. За 4-летний отрезок (с 1986 по 1990 годы) она снялась еще в 6 картинах, среди которых "Крейцерова соната", "Красный цвет папоротника", "Город".
Эти 7 ролей так и остались единственными актерскими работами Дарьи Шпаликовой в кино.
26 мая 1990 года Дарья Шпаликова не смогла дозвониться до матери и, испугавшись, поехала к ней. Инна Гулая лежала на кухне без сознания. Даша вызвала "скорую", Гулая увезли в институт Склифосовского, но врачи сказали сразу: "Отек мозга, надежды на то, что выживет, никакой".
За пару недель до этого Инна Гулая отметила 50-летний юбилей, попросила Дашу сходить с ней в церковь и заказала у подруги, костюмера Театра Эстрады, сшить ей красивую юбку.
Даша с бабушкой Людой, матерью Инны Гулая, тогда вздохнули с облегчением. Если переживает о своем внешнем виде, значит, все обязательно наладится: и личная жизнь, и карьера. В последние годы Гулая проходила лечение в клиниках, особенно остро чувствовала свою невостребованность и продолжала вымещать это на дочери.
Даша не могла жить с матерью в одной квартире и решила обменять ее на две в надежде, что так будет лучше, но неопытную девушку обманули. Вместо двух "шикарных квартир", как ей говорили риелторы, Даше досталась халупа на Масловке, а Инне Гулая убитая конура на Страстном бульваре. За свое решение переехать от матери Дарья Шпаликова до сих пор чувствует вину и считает, что, если бы она не поступила, как "эгоистка", ее мать, возможно, до сих пор была бы жива.
Инна Гулая умерла, не приходя в сознание, 28 мая 1990 года из-за передозировки снотворным.
В квартире Дарьи не прекращались звонки от внезапно появившихся приятельниц и знакомых Инны Гулая. Все звонившие сочувственно сокрушались: такая молодая, а наложила на себя руки. Даша срывалась: "про то, что руки на себя наложила, – неправда. Да, она выпила лишние таблетки, но только для того, чтобы успокоиться. Мама даже не подозревала, что такая доза может стать смертельной. Она не самоубийца, вы слышите?!" Бросала трубку и потом долго не могла прийти в себя, а телефон звонил снова и снова.
Тогда ее единственным спасением стал Свято-Троицкий Ново-Голутвин женский монастырь в Коломне, где Дарья стала жить паломницей.
"Я пришла в обитель только потому, что после смерти мамы мне было невыносимо оставаться в миру. Время мою боль не вылечило, она просто превратилась в пустоту."
В монастыре Дарья прожила полтора года, и только там она чувствовала себя свободно: ничего не напрягало, не расстраивало. И все-таки она решила вернуться в Москву, ведь уходить из профессии Шпаликова не собиралась. Но у судьбы были другие планы.
Вернувшись в столицу, Даша узнала, что из Театра-студии киноактера, где она числилась в штате, ее уволили, а все фотографии из картотеки "Мосфильма" изъяли. Хлопотать о своем восстановлении Дарья не стала, ведь, как она позже признавалась, "с поселившейся внутри жуткой пустотой все равно играть не могла".
После смерти матери Даша жила вместе с бабушкой Людмилой, а, когда и ее не стало, осталась одна. В молодости она пользовалась большим успехом у мужчин, у нее были красивые романы, но завести семью и детей ей так и не удалось. Дарья всю жизнь очень страшилась одиночества, а, когда у нее начались проблемы со здоровьем, она добровольно поселилась в психоневрологическом диспансере, где проживает до сих пор.
Как и отец, Дарья пишет стихи, но почему-то бумажки, на которых они записаны, всегда теряются. А вот два пожелтевших и ветхих листа бумаги она хранит всю свою жизнь. На одном из них стихотворение-завещание "Не прикидываясь, а прикидывая...", на втором – "Остается во фляге невеликий запас". Два стихотворения, которые написал ее отец, Геннадий Шпаликов.
"Эти два ветхих листочка да полтора десятка детских фотографий – вот и все мое богатство, с которым никогда не расстаюсь. Даже в больнице. Они – единственное напоминание о жизни, в которой я была счастлива..."
Если вам понравилась статья, не забудьте поставить лайк и подписаться на канал.
Вам также может понравиться:
