Когда 1 ноября 1974 года поэт и сценарист Геннадий Шпаликов повесился на собственном шарфе в Доме творчества писателей в Переделкино, родственники и друзья обвинили в этом его бывшую жену, актрису Инну Гулая. Говорили, что именно их болезненный развод усугубил проблемы поэта с алкоголем и послужил причиной его депрессии. На эти обвинения Гулая робко отвечала: «Я развелась, потому что опасалась за судьбу нашей дочери».
Никто из друзей Шпаликова не знал, что, узнав о смерти бывшего мужа, Инна Гулая тоже собиралась свести счеты с жизнью, но вовремя одумалась. Она просто не могла позволить, чтобы ее дочь Даша, которой на тот момент исполнилось только 11 лет, осталась сиротой.
Однако через 16 лет, 28 мая 1990 года, ушла из жизни и Гулая. Ей было всего 50 лет, но к тому моменту никто из зрителей уже не помнил актрису, которой не суждено было прожить долгую и счастливую жизнь.
«Когда вышел на экраны кинофильм "Тучи над Борском", я работала на заводе - зарабатывала стаж, чтобы поступить в театральный. И вот весь цех по очереди – а это несколько сот человек – выпытывал у меня: не я ли сыграла там главную роль?
Потом точно в таком же порядке все стали ходить и выражать свои сомнения: не может быть у "нормального" человека такой фамилии - Гулая. Наверняка, это звучный экранный псевдоним! Приходилось даже несколько раз паспорт показывать, но все равно каждый день начинался с приема новой партии "неверующих". Но на этом мои мытарства не кончились. Позже кто-то раскопал, что я родилась 9 мая. Мне приходилось оправдываться, что и это я сделала не нарочно...» – так вспоминала начало своей творческой карьеры Инна Гулая.
Она действительно родилась 9 мая 1940 года в семье Людмилы Константиновны Гулой, дочери репрессированного наркома труда Украинской ССР Константина Макаровича Гулого. К слову, фамилия Гулая стала несклоняемой по желанию и решению самой актрисы, когда она делала первые шаги в кинематографе.
В 1939 году Людмила Константиновна встретила будущего отца Инны, забеременела, однако тот ее бросил, не захотев связывать свою судьбу с дочерью врага народа. Инну воспитывал отчим, который относился к ней, как к родной, но он рано ушел из жизни, а о своем настоящем отце Гулая узнала только повзрослев. В 19 лет она даже встретилась с ним, но не испытала к нему никаких чувств, хотя тот очень переживал, что отказался от ребенка.
Детство Инны было тяжелым – оно пришлось на военные и послевоенные годы. Жила семья очень бедно, мама подрабатывала портнихой. Но, несмотря на пережитые беды и трудности, Инна росла жизнерадостной, веселой и неунывающей. И она, и Людмила Константиновна были уверены, что когда-нибудь трудности закончатся и у них все будет хорошо.
После школы Инна Гулая уехала в Москву поступать в театральный институт, но не прошла вступительные экзамены. Однако эта неудача не подорвала в ней, девочке, которая с детства мечтала о сцене и киноэкране, веру в себя. Не теряя времени, Инна устроилась станочницей на завод, параллельно занимаясь в студии Центрального детского театра. Именно там обаятельную 19-летнюю девушку заметил режиссер Василий Ордынский и предложил ей роль Оли Рыжовой в фильме «Тучи над Борском».
В «Тучи над Борском» Инна Гулая сыграла психологически сложную для неопытной актрисы роль: сектанты доводят ее героиню до полубезумного состояния и пытаются распять на кресте. Юная актриса даже не играла – она прочувствовала и прожила эту историю по-настоящему.
«...уже первая роль – сектантки в картине Ордынского "Тучи над Борском" очень болезненно ударила по её психике (сами обстоятельства, предлагаемые ролью, оказались очень вредны для нее), на что вовремя никто не обратил внимания», – говорил писатель и журналист Александр Нилин.
Возможно, психика 19-летней Инны действительно пошатнулась. Но ни она, ни ее близкие, ни коллеги в тот момент об этом не задумывались. После первой главной роли в кино Гулая вернулась на завод, однако предложения сниматься уже посыпались одно за другим.
В 1961 году в фильме Льва Кулиджанова «Когда деревья были большими» Инна Гулая сыграла одну из своих самых значительных киноролей – деревенскую девушку Наташу, доверчиво принимающую случайного человека за своего отца, пропавшего без вести на войне.
Еще на пробах Инна покорила всех своей непосредственностью, живостью и серьезным подходом к работе. В тот день снималась сцена разговора Кузьмы и Наташи в деревенской избе и, чтобы актеры выглядели непринужденно и расслабленно, на площадку принесли кастрюлю горячего борща. Разлили по тарелкам, поставили перед актерами и начали снимать. Первый дубль, второй, третий... На пробы ушло пять дублей, и на каждом Инна Гулая съедала целую порцию борща. Когда Юрий Никулин, исполнитель роли Кузьмы, спросил, как у нее получается так много есть, Гулая спокойно ответила: «Волнуюсь».
«Репетировать с ней было до безумия интересно. Она умела захватывать так, что забывалось обо всем на свете. И ее огромные, чистые, пронизывающие душу глаза! В том, что такую актрису ждет только великое будущее, никто не сомневался. Не знал человека, который мог бы не любить ее. Я не мог в нее не влюбиться и сразу же примкнул к толпе ее поклонников», – вспоминал позднее об актрисе Юрий Никулин.
На съемочной площадке Инна Гулая была беспощадна к себе, не боялась быть странной или некрасивой. Она снова как будто не играла, а проживала эту роль и точно знала, как себя чувствует Наташа в том или ином моменте.
Например, в эпизоде, где Наташа встречает отца, режиссер Лев Кулиджанов требовал: «Инна, ты должна бежать ему навстречу, почти не касаясь земли, – лететь!». Актрисе это казалось неправильным, она спорила и ссорилась с режиссером, доказывая, что Наташа чувствует себя по-другому. Звучал «Мотор!», и Гулая шла по перрону, нелепо косолапя, будто ноги вдруг стали ватными. Очень трудно шла. В конце концов Кулиджанов признал правоту актрисы и позволил ей сыграть эпизод именно так. Этот момент стал самым сильным, самым пронзительным в фильме.
«Я познакомилась с таким парнем! Потрясающим! Красивым необыкновенно, такой интересный! – восторженно сообщила однажды Инна Гулая подруге, актрисе Елене Королевой. – Я его к тебе приведу».
И привела Геннадия Шпаликова. Подруге он не показался красивым, но было видно, что Инна безумно в него влюблена. И он тоже.
Шпаликов называл Инну Гулая «моя шведская девушка». Они были молоды, счастливы. Он – подающий надежды поэт и сценарист, она – уже известная актриса, которую ждет большое и светлое будущее. Они сняли комнату на Арбате. Большая зала, перегороженная красивым гобеленом на две комнаты. В одной из них – кабинет Шпаликова. Вместо письменного стола – столик из кафе, из голубой пластмассы с железным кантиком. Вся стена над столом – в фотографиях прекрасных советских актрис. Инна с этим мирилась: «Он ведь гений... И я не знаю, как мне вести себя с ним».
В 1962-м Гулая и Шпаликов поженились, а через год, 19 марта 1963 года, в семье родилась дочь Дарья. Инна тогда училась на втором курсе Театрального училища им. Б. Щукина, но была вынуждена уйти и посвятить себя семье. Она была заботливой матерью и женой.
Тогда, в начале шестидесятых, и Инна Гулая, и Геннадий Шпаликов были абсолютно уверенны в своем счастливом пути. А потом все неожиданно изменилось. После стремительного взлета начались простои, запреты, безденежье и долги.
Их совместная работа «Долгая счастливая жизнь», несмотря на полученную премию на фестивале авторского кино в Италии, была холодно встречена советским зрителем и провалилась в прокате. «Долгая счастливая жизнь» стала первой и последней режиссерской работой Геннадия Шпаликова и одной из последних главных ролей Инны Гулая.
Неудачи в творчестве подкосили Геннадия Шпаликова. Его новые сценарии больше не становились фильмами, стихи не превращались в сборники. Наступало другое время, и Геннадий Шпаликов в него не вписывался. Он все больше пил, мог пропасть из дома на неделю, а потом звонил и заявлял, что встретил давних знакомых и уехал с ними в Сочи. В семье начались скандалы, которые слышала маленькая Даша.
Первое время Инна Гулая надеялась, что вскоре все наладится. Она даже сочувствовала мужу, пыталась лечить его в больницах, откуда, однако, Шпаликову всегда удавалось сбежать. Не выдержав, Инна подала на развод. Это решение далось ей с трудом, было сложным и даже невыносимым. Потому что любила. Потому что росла их дочь. Потому что думала, так будет лучше всем...
Пить Шпаликов не бросил. Он все больше разочаровывался в жизни, скитался по знакомым, занимал деньги, иногда ночевал на скамейке в парке. А 1 ноября 1974 года писатель-сатирик Григорий Горин обнаружил тело 37-летнего Геннадия в номере Дома творчества писателей в Переделкино.
И тут уже виноватой во всем оказалась Инна Гулая: не вылечила, не спасла, ушла, не попытавшись сохранить брак. Вот только никто не задумался о том, что теперь надо было спасать уже ее саму. После самоубийства бывшего мужа и творческой невостребованности актриса погрузилась в себя, заболела. Ей понадобились антидепрессанты и даже лечение в клинике. Денег катастрофически не хватало, о блестящей карьере пришлось забыть.
Иногда Инна Гулая приходила на «Мосфильм», взяв с собой дочь. Актриса ходила по кабинетам режиссеров и чиновников, робко заглядывала в дверь и тихо спрашивала: «Я с Гениной дочкой. Может, найдется хоть какая-то работа?» Она везде получала отказ, часто вымещая зло на Даше. Потом извинялась, обнимала ее и покупала новые платья, а вскоре снова злилась.
Шло время. Инна Гулая все больше замыкалась в себе, перестала появляться на людях. Она осталась совсем одна. Беспокоившиеся за нее немногочисленные знакомые пытались вытащить актрису из затянувшейся депрессии, изредка появлялись режиссеры, помнившие ее былые заслуги, и давали Инне небольшие эпизоды в кино. Но помочь ей уже не мог никто. Ни мать, ни даже дочь Даша, которая, не в силах жить с ней в одной квартире, разменяла ее и оставила Инну одну.
Инна Гулая пережила Геннадия Шпаликова на 16 лет, но все это время было страшным и безрадостным. 26 мая 1990 года мать и дочь актрисы обнаружили ее лежащей без сознания в квартире у распахнутого холодильника. На столе стояли банка молока и кастрюля с гречневой кашей. Через два дня Инна Гулая скончалась, не приходя в сознание.
После смерти актрисы многие начали говорить о том, что Гулая покончила с собой, но и Дарья, и Людмила Константиновна эти слухи опровергли. По их словам, в последние годы жизни Инна страдала бессонницей и принимала снотворное. В тот день она, скорее всего, просто не рассчитала дозу.
«Под ветром сосны хорошо шумят,
Светает рано. Ты не просыпайся,
Ко мне плечом горячим прикасайся,
Твой сон качают сосны и хранят.
Тебя держу, тебя во сне несу
И слышу – дятел дерево колотит,
Сегодня воскресение в лесу,
На даче, на шоссе и на болоте.
Покой еще не начатого дня,
Неясные предметов очертанья.
Я думаю, как ты вошла в меня,
В мои дела, заботы и сознанье.
Уходят в будни наши торжества,
Но по утрам хочу я просыпаться,
Искать слова и забывать слова,
Надеяться, любить, повиноваться.»
«Инне». Геннадий Шпаликов.
Если вам понравилась статья, не забудьте поставить лайк и подписаться на канал.
Вам также может понравиться:
