-Ты опять пришла?
Маленькая сухая старушка сидела на расправленном диване покрытым не свежим бельём и неодобрительно сверкала глазами на вошедшую женщину в чёрном. Женщина в чёрном была давней знакомой старушки, она приходила к ней уже четвёртый раз, но всегда бесславно проигрывала в их совместном споре.
-Что на этот раз? Шарик всё ещё жив?- ехидно спросила женщина.
-Я не могу сейчас умереть! Шарик доживает последние дни, он болен, я должна проводить его в последний путь, я нужна ему в этот трудный час! Или забирай нас вместе!
-Я по собакам не обслуживаю.
-Но я не могу его оставить одного! В конце концов, ты должна понять, он прожил с нами 15 лет и достоин умереть в своём доме, своей смертью, положив голову на тёплую руку хозяйки. А если меня не будет, то его отправят в приют или усыпят сразу.
-Я ничего тебе не должна. Это ты мне должна. Пять лет назад, когда я пришла за тобой в первый раз, ты не могла бросить больного мужа. Я согласилась и оставила тебя до того момента, когда ты скажешь, что готова. Похоронив мужа, ты быстро оклемалась и начала изучать танцы в модной школе. Тебе нужно было освоить курс, который длился год. Я ждала, хотя не понимала зачем тебе в гробу танцы!
-Тебе и не понять! Помнишь, как я тебя пригласила на вечеринку, а ты не умела там даже бёдрами вилять перед парнями, не смогла улыбаться и быть игривой. Зато напилась разливного пива и опозорила меня! Выпростала свои чёрные душные крылья, стала ими махать, как взлетающая птица. При этом читала стихи Ахматовой и Шекспира на древнем языке. Хорошо, что никто не догадался, что крылья настоящие!
-Ну, я же не хожу в свои годы учиться движениям! Пиво я попробовала в первый раз, меня развезло. Зато на тебя смотрели, как на старую маразматичку, которая пыталась соблазнить молодого кудрявого жеребца!
- Имею право! Я вдова. Кстати, а сколько тебе лет?
-Я не помню.
-Ну, Кутузова ты забирала?
-Нет. Кутузов великий, а я хожу к простым.
-Значит, я простая. А ты можешь позвать ту, что по собакам и мы с Шариком вместе уйдём с вами.
-Наверное, могу, не пробовала.
-Попробуй, но не спеши только.
-А ты научилась печь те Берлинские пирожные, из-за которых просилась остаться в прошлый раз?
-Научилась.
Старушка вскинула тонкие брови, встала, прошла к холодильнику, достала из него великолепные пирожные купленные утром в соседнем кафе и поставила блюдо перед гостьей на стол.
-Попробуй. Я достигла совершенства в этом деле.
-Свежие?
-Да, свежие. Я чувствовала, что ты придёшь, для тебя и готовила.
Женщина в чёрном сняла капюшон, достала из кармашка трогательно белый кружевной платочек и заправив его за воротник, принялась есть пирожные.
-Я приготовлю тебе чай.
-Не надо, я так.
Съела все 13 штук. Облизала пальцы:
-Напечёшь ещё?
-Да, конечно. В следующий раз, к твоему приходу приготовлю в два раза больше.
- Отлично! Они очень вкусные. Ну что? Зову собачьего слугу?
-Зови. Только пирожных я не приготовлю тебе уже никогда. Следующего раза не будет.
Сидя за круглым столом покрытым скатертью, с перепачканными белым кремом губами, женщина в чёрном глубоко задумалась. Она чувствовала тонкий подвох. Разглядывала свою приятельницу, старушку, которая водила её на вечеринки, учила пить пиво, смеяться незамысловатым шуткам и угощала бесподобными пирожными.
Старушке было 78 лет. У её ног, на ворсистом коврике, лежал старый, торчащий клочьями, дворняга Шарик. Старушку звали Вероника Степановна, в прошлом музыкальный педагог.
У неё были уродливые косточки на ступнях, распухшие суставы, сухая морщинистая кожа. Но руки были умелые, мозг светлый, сердце доброе.
Она умела лукавить, шутить, тоненько по старчески хохотать. Великолепно, дребезжащим голосом, исполняла романсы, подыгрывая себе на старом пианино из палисандра, красного дерево и дуба.
Обо всём об этом женщина в чёрном знала. Не собиралась наивно уступать Веронике Степановне, но...очень хотелось ещё раз поесть пирожных, выпить холодного светлого пива с маленькой очень солёной рыбой, увидеть не страх, а восторг и изумление в глазах молодых людей,
когда она снова расправит огромные чёрные крылья, вспомнит стихи...или нет! споёт песню ветра! Для живых людей...
-О чём задумалась?-спросила Вероника Степановна,
-Помнишь, ты говорила, что можешь сделать на пианино аккомпонемент для любой песни?
-Да могу.
-Я спою песню, а ты подыграй.
Женщина в чёрном запела. Это была не песня, а скорее, вой собаки или волка. Тоскливый вой в ночи на Луну, с задранной мордой.
Старушка играла на пианино. Пальцы бегали по клавишам сами, мелодия получалась страшная, но в ноты с воем женщины в чёрном она попадала.
Вой затих. Мелодия остановилась. Вероника Степановна рухнула мёртвая на пол. "Всё-таки, я проиграла. Бедный Шарик"-последнее о чём она успела подумать.
И тут же открыла глаза.
Теперь их было перед ней двое-женщина в чёрном и женщина в белом, руки которой лизал Шарик и вилял хвостом.
-Где я?
-Дома. Что не видишь?
-Я умерла?
-Не дождёшься, - сказала женщина в чёрном- песню мы отрепетировали, будем исполнять на вечеринке. Пирожных приготовь много, я с собой возьму. Пришлось из-за тебя "в белом" приглашать, а то ты совсем не хотела глаза открывать. Да, танцам меня ещё учить будешь, я хочу тоже соблазнять парней.
-Хорошо, - сказала Вероника Степановна, а про себя подумала:"Куда тебе, жопа шершавая."
Фото из открытых источников Интернета.
