Офицерской комиссией Артиллерийского комитета была разработана конструкция нового оружия, и в 1856 году на вооружение поступила «6-линейная нарезная винтовка». 6 линий, это соответственно вдвое больше, чем 3 линии, или 7,62-мм, т.е. 15,24 мм (ну, так… не мало). Винтовка 1856 года получилась удачной, но, злые супостаты к тому времени придумали заряжать винтовку с жо… (с казенной части), что было малость удобнее.
Как там… ну, в том же фильме сказано? «Хотел бы я знать, кто же тот негодяй, что украл у нас противника и отнял победу, на которую мы имеем все права?»
Военный министр Дмитрий Алексеевич Милютин с досадой говорил:
«…техника шла вперёд такими быстрыми шагами, что прежде чем предложенные заказы были испытаны, появлялись уже новые требования и делались новые заказы». (Ну, да, «мы целились правильно, но противник убежал с нашего правильного прицела»). (для чиновника, конечно идеальный вариант, когда техника стоит на месте)
С 1859 до 1866 года специально организованная комиссия испытала более полутора сотен систем оружия – около 130 иностранных и более 20 отечественных. В итоге остановились на конструкции английского оружейника Уильяма Терри, доработанной мастером Тульского оружейного завода с чисто русским именем, ибо звали его Иваном, и с чисто русской фамилией, ибо по отцу звался он Норманом.
В 1861 году писалось так:
"В настоящее время в образцовой мастерской (или в мастерской сверхнарядных работ) Тульского Оружейного Завода приготовлены два экземпляра, вновь изобретенного оружия, которое может быть и револьвер-штуцером и револьвер-ружьем". Но это немного другая система, чуть более прогрессивная, но, в серию не поступившая.
Система эта была разработана Иваном Георгиевичем Норманом, точнее, Иоганном Георгом Норманом ориентировочно в самом конце 50-х - самом начале 60-х годов
В Россию будущий Иван Георгиевич попал обычным для иностранных мастеров-оружейников тех лет путем - заключил срочный контракт на работу на Тульском оружейном заводе, но остался на всю жизнь. Остался он и в истории русского оружия - как создатель капсюльной казнозарядной винтовки Терри-Нормана, принятой на вооружение русской армии в 1866 году (именовалась скорострельной капсюльной винтовкой).
За основу своей разработки Норман взял револьвер Адамса. Однако, были нюансы:
"система эта, по виду коробки, и по соединению с барабаном, сходна с системою револьверов Адамса; в подробностях же устройства они значительно разнятся".
Первое различие заключалось в системе заряжания: Иван Норман решил избавить потенциального "пользователя" от возни с заряжанием тогдашних капсюльных револьверов непосредственно на точке стрельбы. Его револьвер заряжался "помощью особых, выточенных из стали, которые заряжаются отдельно, а для производства выстрела должны быть вкладываемы в барабан".
Барабан вмещал 5 зарядов, и подобное решение заметно повышало скорострельность системы:
"По показаниям изобретателя из этого ружья .можно сделать, при известном навыке, 5 выстрелов в 5 секунд времени, а в 1,5 минуты можно успеть выстрелить 15 раз". Барабан заряжался спереди.
Особенным способом взводился и курок: "Курок взводится третьим пальцем, которым, вложив его в кольцо, должно тянуть назад, покуда курок не встанет на второй взвод". Ну и последней оригинальностью, благодаря которой револьвер превращался в револьвер-штуцер-ружье, стали сменные стволы: оружие предлагалось с двумя стволами - нарезным и гладким: "имеются два ствола, из которых один нарезной, привинчивается когда хотят стрелять пулею, а другой - гладкий, когда желают стрелять дробью".
В общем, получилась винтовка – револьвер. Револьвер-штуцер-ружье Ивана Нормана сохранился - сегодня он находится в коллекции Эрмитажа. Но, естественно, в серию он не пошел (ну, куда ж такой сложным механизм русскому сиволапому мужику доверять).
А, вот «передельная» винтовка Тери-Нормана в серию пошла. Почему «передельная»? Винтовка представляла собой переделку винтовки образца 1856 года – казённая часть ствола обрезалась, а на её место устанавливался продольно-скользящий затвор. Открыв затвор, стрелок вкладывал в него бумажный патрон и закрывал затвор, после чего взводил курок и устанавливал капсюль. При выстреле капсюль поджигал бумажную оболочку патрона, и от неё воспламенялся порох.
Ей на смену пришла система Иоганнеса Фридриха Кристиана Карле — немца, проживавшего в Англии.
У нас принято писать о том, что «Винтовка тоже представляла собой комплект для переделки старой винтовки образца 1856 года и была весьма совершенной, превосходя аналогичные конструкции».
Не, немного не так. В Англии, естественно, никто и слыхом не слыхивал о нашей «винтовке 1856 года». Просто система оказалась пригодна для переделки наших отработанных винтовок. Винтовка системы Карле была принята на вооружение в 1867 году. На большом числе заводов, как государственных, так и частных, было развёрнуто её производство. Несколько сотен винтовок, изготовленных первыми, прошли войсковые испытания в Туркестане. Винтовка системы Карле — это игольчатая однозарядная винтовка, которая переделывались из дульнозарядных 6-линейных ружей обр. 1856 года.
Переработке подвергалась ствольная коробка с затвором, заменялась ложа. Затвор был скользящий с подъёмом рукояти, которая взводила ударник с иглой.
Для винтовки Карле был принят бумажный патрон системы Вельтищева, состоящий из бумажной гильзы, пули Мисереда, прокладки, порохового заряда и картонного поддона с капсюлем. Для воспламенения была игла в затворе, которая пробивала дно поддона и накалывала капсюль. Экстрактора не было, поскольку патрон сгорал при выстреле, а не сгоревшие остатки выталкивались пулей при следующем выстреле. Скорострельность винтовки — 8—10 выстр./мин. Общая длина со штыком — 184,5 см, без штыка — 132 см, вес со штыком — 4,9 кг, без штыка — 4,5 кг.
При испытаниях винтовки в войсках были выявлены крупные недостатки: прорыв газов через затвор, поломки иглы, недолёт шаровидных пуль, загрязнение ствола несгоревшими остатками пороха.
Вики пишет: «В результате армия отказалась от принятия винтовки на вооружение. Уже изготовленные 215,5 тысячи винтовок были отправлены во внутренние округа России, а также в Сибирь и Туркестан». А, вот и… нет, наши кавказские части были оснащены именно этой (якобы совсем плохой) винтовкой. Плохо ли хорошо, но нашим частям на Кавказе пришлось воевать в основном, именно этой винтовкой.
Ну, наверное, на болгарском театре ситуация лучше была? Там-то точно «берданки» были. Ага, щаз. Большинство воспоминаний, почему-то, связаны в какой-то «крынкой» (из которой почему-то стреляют).
В 1868 году появилась винтовка конструкции итальянца Аугусто Альбини, доработанная морским офицером Николаем Барановым. Её рассматривали в качестве кандидатуры для принятия на вооружение. Конкуренцию ей составила другая винтовка Сильвестра Крнка, австрийского подданного чешского происхождения. Винтовка Альбини-Баранова была проще, винтовка Крнка – дешевле. Последнюю рекомендовал к испытаниям русский офицер полковник лейб-гвардии уланского полка, барон Теокар Фёдорович фон Ган, являвшийся членом Артиллерийского комитета Главного артиллерийского управления (АК ГАУ).
Угадайте, что выбрали «мэнэджэры»? Угадали. В 1869 году винтовка Крнка стала основным вооружением армии (получив у солдат ожидаемое прозвище «крынка»), а, чтобы никто из «лоббирующих» не остался в накладе, винтовку Альбини-Баранова приняли на флоте (выпущено её было немного – около 10 тыс. экземпляров).
По результатам испытаний, 18 марта 1869 года, переделочный образец был утверждён по системе Крнка. Заказанные ранее 10 000 штук винтовок Баранова было решено также изготовить, но для обеих систем принять одинаковый патрон в металлической гильзе системы Бердана. Обращаю внимание: обе винтовки имеют 6-линейный калибр, и металлическую гильзу. Второе замечание, это тоже «передельные» винтовки.
Работы по «конверсии» осуществлялись в массовом порядке как на государственных (Тульском, Ижевском и Сестрорецком заводах), так и на частных предприятиях (в Петербурге, Либаве и Киеве). Помимо пехотных и стрелковых винтовок по системе Крнка переделывались драгунские дульнозарядные винтовки образца 1859 года и системы Терри-Нормана образца 1866 года. Впоследствии, все шестилинейные винтовки были переделаны по системе Крнка.
Это не «импортные» винтовки, а, наши, дульнозарядные, переделанные «по системе Крнка». При поступлении в войска, появились рекламации о низкой кучности боя. Не, ну, а чего стоило ждать, переделывая дульнозарядные ружья в казнозарядные? Там требования к точности совершенно разные.
Был еще один нюанс: тяжелый боезапас. Металлическая гильза, плюс 15.24 калибр… тяжко. Для унификации производства гильза патрона (15,24х40Р Крнка). Её корпус был цельнотянутым из латуни, внутри донной его части размещалась (также латунная) упрочняющая чашечка. В основании гильзы формировались: наковаленка, три запальных отверстия и гнездо под «бердановский» капсюль. Пуля свинцовая внутренней осалки системы Минье, с тремя каннелюрами и с железным колпачком-расширителем в углублении хвостовой части. Её масса 8,63 золотника (36,82 г), а диаметр ведущей части 6,28 линии (0,628 дюйма = 15,95 мм). В качестве заряда использовался дымный ружейный селитро-угольный порох (с бурым углем).
И, вот тут то и появляется Херам Бердан (ну, ладно, хорошо, Хайрем, так благозвучнее). И тут появляется малокалиберная винтовка Бердана (не, нуачо, малокалиберная, не 6 линии, а, всего 4 на наши единицы всего 10,67х58Р). О нем разговор особый…
