В Белгородском художественном музее открыта выставка Антона Успенского "Натуральная живопись". Это выставка этюдов, поэтому и название соответствующее, ведь этюд делается с натуры и на пленере. А природа - единственная натуральная добавка в такой искусственный продукт как живопись. Потому этюд - живопись натуральная: без идей, сюжетов, актуальности и прочего. Художник (то есть я), когда писал, был далек от мысли. Он просто погрузился в процесс восхищения натурой и передачи ее на холсте масляными красками. Надеюсь, что объяснил, почему такое название.
В этой публикации я решил показать Прованс. В 2018-м с большой компанией нам удалось съездить в этот чудесный край, и, пока компания наслаждалась дарами местных виноделов, хлеборобов и сыроваров, я старался успеть чего-нибудь написать. Один из первых этюдов был сделан в городке с трудновыговариваемым именем Л’Иль-Сюр-ля-Сорг. Погода в тот день сентября была серенькая, я еще не подстроил глаз, и получился почти Васильевский остров.
Лакост - типичный тишайший городок, туристов уже мало, местных видно только вечером и в выходные. Может быть, Лакост просто уже перевалил пик интенсивности своей жизни - ведь здесь был замок великого и ужасного маркиза де Сада. От замка сегодня остались неотчетливые руины, а я написал центральную площадь в будний день.
Дороги извилистые во всех измерениях - эта часть Прованса лежит в небольшой долине. Листья винограда, залепившего собой стену домика, начали по-осеннему краснеть, и у меня сошелся в голове мотив. А на завершающей стадии удачно пролетел самолет, оживив нужный кусочек неба своим следком.
Лес этот, в общем -то обычный - хвойно-лиственный, но вдоль дорог весь зарос цветущим в сентябре вереском, а общую гамму зеленого дополняют пласты ярко-рыжей местной глины. Я не выдержал, попросил меня высадить из машины. Мои компаньоны поехали по своим делам, а я остался ради пятен осеннего солнца в вересковом лесу.
В Сеньон я попросил привезти меня специально, именно в этот вечерний час. Городок карманного формата с фонтаном на центральной площади. Кафе, кажется, всего два. Вечером, когда солнце низко, местные тетушки выходят в фонтану с ведрами и поливают кусты и растения в многочисленных кадках. Все это - молча, не торопясь, будто не проснувшись после сиесты. Такой театр меня заворожил, и я часа два с половиной, пока золотистый луч пересекал площадь, жадно и торопливо прихватывал эти цветные лакомства.
В Русийон все ездят смотреть на знаменитые глиняные карьеры необычайно насыщенных оттенков. А я застрял на привокзальной площади и никуда не пошел. И всё пытался как можно точнее, а в данном случае - плотнее и ярче - поймать местные невероятные цвета, усиленные вечерним солнцем.
Менерб надо было, скорее рисовать, чем писать маслом. А еще и время - полдень, весь цвет спрятался, сидит на корточках, прижавшись к стенам домов. Мне помогли розы, голубая дверь и Оля, которую я попросил хотя бы минут пятнадцать позагорать в указанном месте.
Оно так и называлось - la Petit Cafe. Стулья разномастные, пластиковые, пестрые зонтики, лампочки цветные - все скачет и дрожит, дырявая тень большого дерева разбивает собой любую форму. Ничего другого, кроме оголтелого импрессионизма для этого пейзажика, я и представить не мог. И кафе маленькое, и холстик - 28 на 40.
В названиях местные домовладельцы не стесняются - "Звезда Прованса". А так посмотришь - ну, большой дом, даже до виллы не дотянул: львов на лестнице нет, никаких архитектурных излишеств. В Провансе цвет проявляется вечером, при низком солнце. Моя компания с солнечной стороны дома "пила вино и хохотала", а я с теневой стороны в цвет старался попасть. И не грустил ни разу - ведь такая красота.
Решил сделать композицию с фигурой. Попросил жену посидеть, книжку почитать. А время - после обеда с напитками, не живописцев сразу в сон клонит. Я еле успел контур нарисовать, а моя модель уже на диван перебралась. По памяти дописывал, хорошо еще, что эту фигуру я наизусть помню.
Только я еле дописал предыдущую картинку, моя компания после сиесты очухалась и решила срочно куда-то ехать. Я даже переодеться не успел, майка в красках, руки тоже. Дали мне бутерброд и засунули в машину. Поехали. Приехали в Лурмарен, а там уже почти закат - последние лучи платаны лижут, солнце вот-вот за очередной замок опустится и мотив - кончается. В общем, я даже не знаю, как это городок выглядит - сразу рядом с автостоянкой встал с этюдником и писал, пока свет не ушел. А формат такой вытянутый - случайно, какой уж с собой оказался. Хорошо, что 20 на 50, больший я бы не освоил. Причем только дописал этот пейзажик, отодвинулся чуть издали посмотреть и двинул как-то ногой по этюднику - холст на меня опрокинулся, а я его растопыренной пятерней поймал. Смазал весь центр, пришлось потом уже по памяти вечером дописывать-исправлять.
Этой работы на выставке нет, потому что это долгосрочный этюд, как бы картина, и размер большой. Писал его в два приезда в Горд, но подолгу, меня уже местные узнавать стали.
На выставке в Белгороде я показываю 36 этюдов, но в этой публикации решил оставить только те, что из Прованса. Если захотите другие мотивы - Павловск, Крым, Питер - пишите свои комментарии. Да и вообще - пишите, раз такая возможность: вы теперь - типа искусствоведы, а я типа художник, которого всякий может обидеть и указать ему в нужном направлении.
Здесь - о пленере в Павловске и Петербурге.
