Давайте честно признаемся, что когда 24 февраля 2022г. наш Гарант Конституции объявил о начале СВО, и в первых новостных сводках показывали карты со стрелочками направлений главных ударов, было ощущение, что вот она - История - пишется на наших глазах. Те самые стрелочки, которые мы видели на фронтах Второй Мировой войны, с прорывами, окружениями, отступлениями, контрнаступлениями, - вот они-то сейчас вновь появятся на уже знакомых картах, только с новыми датами.
Однако время шло, стрелочки становились короче и короче, зрительно ожидаемое окружение войск на Левобережной Украине так и не состоялось. А вскоре и вовсе стрелочки сменились извилистой линией стабилизировавшегося фронта. И сегодня, как чуть больше 100 лет назад, фраза "на западном фронте без перемен" приобрела новый смысл.
Изучая бравурные аналитические прогнозы наших довоенных "экспердов", данные западных разведок, суммарное количество военной техники и прочую ценную информацию, никто в здравом уме и предположить не мог, что в развитом 21 веке боевые действия приобретут позиционный характер Первой Мировой войны. Как же так получилось, что армии мира, имевшие в своем прошлом богатый опыт стремительных наступательных операций в годы Второй Мировой войны; генералитет, в Академиях детально разбиравший каждую военную операцию прошлого; более усовершенствованные самолеты, вертолеты, танки, САУ, РСЗО и, конечно же, спутниковую навигацию и разведку, - как такие армии оказались в позиционном тупике Первой Мировой?
В этой статье хочу высказать некоторые свои соображения:
Как говорил теоретик войны фон Клаузевиц, генералы готовятся к прошлым войнам. А война есть не что иное, как резкое развитие технических средств, смена стратегии и тактики. В итоге каждая новая война преподносит себя с новой стороны. И это объективное обстоятельство. Но далеко не исчерпывающее.
Позиционный характер боевых действий на самом деле имеет место быть довольно давно, и почему-то раньше никто и не думал, что это некий регресс, откат назад в плане развития военного искусства. Ведь всякий раз обстоятельства этих войн придавали им некий свой почерк. Например, горячая фаза войны СССР в Афганистане пришлась на относительно короткий промежуток времени, за которым последовал длительный период небольших вылазок и рейдов, с захватами и уступами небольших территорий. Как таковой линии боевого соприкосновения не было. Во многом схожая ситуация была и у США в Афганистане и Ираке. Однако если сравнивать длительность таких кампаний (СССР - 10 лет, Ирано-Иракская война - 9 лет, Россия в Чеченских войнах - 10 лет, война в бывшей Югославии - 10 лет, США на Ближнем Востоке - 20 лет), то налицо явно более долгое протекание боевых действий по сравнению со Второй Мировой (6 лет) и Великой отечественной войной (4 года). Соответственно, можно констатировать, что в последние годы имело место тенденция интенсивного начала боевых действий, а далее - неспешное вялотекущее их продолжение с постепенным угасанием или замораживанием конфликта. Возможно и нынешнее вооруженное столкновение станет таким же в перспективе.
Нам же здесь интересно сделать два вывода. Во-первых, за последние 40-50 лет, когда сменилось 2-3 поколения генералитета, стала нормой практика неспешных боевых действий. Как правило, одна сторона в конфликте имела более высокий потенциал, позволявший действовать без горячности, без наращивания интенсификации боев. Во-вторых, возвращаясь к теоретическим изысканиям фон Клаузевица, скажем, что война есть продолжение политики иными средствами. Следовательно, у каждого конфликта есть своя цель. Проблема в том, что война - дело очень затратное в плане обеспечения финансовыми, материальными и людскими ресурсами, и ожидаемо должен наступить тот момент, когда уже понесенные потери не могут соотнестись с изначальными целями войны как продолжения политики иными средствами. Проще говоря, когда война становится слишком дорогой во всех смыслах, она теряет свой рациональный смысл. Результатом чего становится либо примирение сторон с достижением какого-либо компромисса, либо заморозка конфликта (что по сути тоже есть компромисс без примирения), либо постепенное угасание и затухание конфликта.
Однако и во Вторую Мировую (2МВ) также незыблемо действовали законы материально-финансово-людских затрат, но интенсивность боев и степень вовлечения сил и средств наоборот повышались к исходу противостояния. Следовательно, есть некие более глубинные причины разности современных противостояний с предшествовавшими 80 лет назад. И наоборот, раз нынешний конфликт имеет явные параллели с Первой Мировой войной (1МВ) , значит, имеются и некоторые черты сходства. Итак, по порядку.
Самоуспокоенность держав. К моменту начала 1МВ великие державы отстояли на 35-40 лет от последних крупных войн, требовавших серьезных мобилизационных мероприятий в экономике. Так, США закончили Гражданскую войну в 1865г. Австро-Венгрия потерпела поражение от Пруссии в 1866г. Франция и Германия не воевали со времен франко-прусской войны 1870-1871гг. Россия крайний раз натужно напрягала свои силы в Русско-турецкую войну 1877-1878гг. Англия вообще в 19 веке не вела интенсивных боевых действий.
В самом конце 19 - начале 20 вв. были проведены мелкие победоносные войны: Англо-бурская война в Южной Африке, Американо-испанская война за Филиппины и Кубу. Колониальное покорение Францией Африки, Германией - попытки ухватить остатки земель в Африке и Китае. Исключением стала неудачная для России русско-японская война.
Эти войны вдохновили каждую державу уверенностью, что она победит в быстрой войне, боевым действиям в генеральных планах отводилось полгода - год максимум. Однако каково было отрезвляющее похмелье в 1914-1915гг. от пулеметных покосов целых полков, от артиллерийских лунных пейзажей, и как следствие, потерь в сотни тысяч убитых и раненных, а главное - бессмысленности колоссальных потерь в деле хоть какого бы то ни было продвижения линии фронта. Война растянулась на долгие годы и обозначилась необходимостью экстренно возместить истраченные людские резервы и утолить снарядный голод. Не хватало пушек, снарядов, пулеметов, патронов, ведь никто не готовился к столь затратной, интенсивной и затяжной войне. Нужно было переориентировать свою промышленность на военные рельсы, и определяющим фактором победы стала скорость, с которой та или иная сторона быстрее сумеет провести мобилизацию всей экономики. Как мы знаем, Российская, Австро-Венгерская и Османская империя не справились с этой задачей, и вслед за военным поражением их ожидали распад и годы внутренних неурядиц.
Проводя параллели с 1МВ, в нынешнем украинском конфликте мы видим те же самые проблемы. Недооценка сил противника, переоценка возможностей собственных войск, отсюда недостаточная численность вооруженных формирований и технических средств для ведения успешных наступательных операций. Как и в случае с 1МВ, этому предшествовали ряд удачных военных операций низкой интенсивности (Пятидневная война в Грузии в 2008г., КрымНаш в 2014г., Сирийская опробация сил в 2015-2019гг).
Долгий период неучастия страны в войнах высокой интенсивности, как у же говорилось, породил целые поколения генералитета, не имеющее объективно навыков командования крупными войсковыми соединениями, налаживания системы снабжения и быта, боевое охранение от диверсионно-разведывательных групп в прифронтовой зоне. Можно даже сказать, что и в годы 2МВ генералы в 1941-1942гг учились воевать, учеба обходилась миллионами жизней советских солдат. Сейчас мы наблюдаем схожие по смыслу процессы, однако людской ресурс в наше время становится гораздо более ценным, нежели он был 100 и 80 лет назад.
