Один из лучших фотографов Севастополя конца XIX века — С.И. Райниш, как и все владельцы фотоателье наклеивал тонкие бумажные фотоотпечатки на плотный картон — паспарту. Такие паспарту содержали рекламу ателье, украшались разнообразными виньетками и прославляли владельца мастерской. Все это присутствует на приведенном здесь изображении.
Но кроме этого, мы видим на паспарту Райниша три профиля — Ньепса, Дагерра и Талбота. Все они родоначальники фотографии, которая долго называлась светописью.
Жозеф Нисефор Ньепс (1765-1833 гг.) экспериментируя с битумом, маслами, совершенствуя камеру обскуру, научился получать неисчезающие изображения.
Его встреча с известным парижским художником-декоратором Луи Дагерром(1787-1851 гг.), тоже одержимым идеей получения реалистических изображений, произошла в 1827 году. Содружество двух энтузиастов и их эксперименты с солями серебра привели к изобретению дагерротипии —метода получения зеркально отраженного изображения на серебряной пластине.
До знакомства с Дагерром Ньепс получал отпечатки на камне, на олове и свинце, даже на бумаге, но уже после его смерти, именно серебряная пластинка, названная дагерротипом, завоевала любовь современников. Однако у нее были серьезные недостатки — дороговизна и невозможность тиражирования. С нее нельзя было сделать других отпечатков.
Вильям Фокс Талбот (1800-1877 гг.) экспериментировал в области получения изображений не менее усердно, чем французы. Он изобрел процесс получения устойчивого отпечатка с изображения на бумаге, покрытой хлоридом серебра. Это показалось ему столь прекрасным, что он назвал свой способ калотипией — от греческого «прекрасное печатание».
Калотипия значительно приблизила фотографию к той, что знакома всем нам. Однако и у нее были существенные недостатки — проблема заключалась в недостаточной резкости изображения, т.к. основой для негатива служила бумага, прозрачность которой достигалась вощением, что способствовало рассеиванию света в бумажной массе при печати снимков.
После изобретений Ньепса, Дагерра и Талбота в области фотографии начались интенсивные поиски решений проблем. Так, выяснилось, что лучше всего «писать светом» с помощью солей серебра, а в качестве подложки использовать стеклянные пластины.
В 1851 году английский скульптор и любитель фотографии Фредерик Скотт Арчер изобрел т.н. мокрый коллоидный процесс: на стеклянную пластинку наносили вязкий раствор из коллодия в смеси эфира и спирта. Изображения получались очень четкими, с них можно было делать сколько угодно отпечатков на бумаге, но серьезным недостатком этого способа было то, что все многочисленные операции с пластиной нужно было делать быстро, пока покрытие не застыло. На все про все у фотографа было 10-15 минут.
Другой экспериментатор и любитель фотографий, лондонский врач Ричард Лич Меддокс, в 1871 году изобрел так называемые сухие броможелатиновые пластинки: желатин, растворялся в воде, смешивался с бромидом калия, а затем с нитратом серебра. Эту эмульсию наносили на стеклянную пластину и высушивали. Срок хранения таких пластинок достигал нескольких месяцев со дня изготовления.
Броможелатиновые пластинки вскоре стали изготовлять фабричным способом в большом количестве, ведь параллельно совершенствовались и фотокамеры, и способы печати, все больше людей получило возможность заниматься фотографией.
В архиве историко-археологического музея-заповедника «Херсонес Таврический» города Севастополь хранятся стеклянные фотопластины разных фабрик. Из документов известно, что приобретались пластинки фабрики Санделя-Томаса с противоореольным слоем, пластинки фабрики Келлера, а также фабрики «Победа», принадлежавшей капитану Занковскому.
Большая часть негативов имеет размер 13 х 18 см. Качество эмульсии различно, но это и не удивительно, так как стандартизация светочувствительности и других параметров в ту эпоху еще не была достигнута и эксперименты с проявлением изображения на пластине и качеством отпечатков проводились каждым фотографом на свое усмотрение.
В заключение, говоря о фотопластинах, можно отметить, что в то время уже существовала возможность использовать первые фотопленки. Однако, видимо, для целей науки стеклянные фотопластины с их высоким качеством изображения и способностью передавать мельчайшие детали запечатлеваемой реальности, были наилучшей основой фотографирования.
Это подтверждается и сегодня, в ходе оцифровки этих негативов. Качество этих изображений великолепно, в чем можно убедиться самостоятельно.
Среди фотографий в херсонесском архиве часто можно встретить снимки, которые запечатлели рабочих после раскопок, опершихся на лопаты и гордых своим трудом, радостных и любопытных детей, священников и монахов Херсонесского монастыря, офицеров и солдат, свободных от службы и т.д.
Объединило их здесь именно позирование фотографу, а оно тогда занимало чуть больше времени, чем сейчас. Стоит ли упоминать хрестоматийную «птичку»? Фотографирование было еще достаточно трудоемким делом…
Re ©
